— Да-да, — закивал Мейн, — совсем не так.

Крайтон с задумчивым видом вертел в руках красивое румяное яблоко.

— Люди часто получают от жизни не то, на что рассчитывают, и становятся не тем, кем хотят…　Я хотела стать актрисой, — сказала Мэдж, — но не судьба.

— Почему же? Внешние данные у вас для этого есть, — любезно заметил О’Брайн.

—Спасибо. — Она улыбнулась. — У меня не хватает таланта, чтобы выступать на большой сцене, а прозябать в провинциальных театрах — участь незавидная.

— Из кого бы получился прекрасный актер, так это из Клемента, — сказал Крайтон. — У него в этом плане большие способности.

— У меня? — изумился Клемент. — С чего вы взяли, дядя?

— Мне так кажется, — сухо ответил Крайтон.

Миссис Бойл стон жеманно рассмеялась.

— Ох уж эти мужчины! Мечтать об актерской славе — удел женщины, мужчинам подавай войну, финансы, на худой конец, скачки.

— А я никогда не хотела стать актрисой, — сказала Пат. — Выйти на сцену, когда все на тебя смотрят, — это ужасно.

— Вы чересчур застенчивы. — В голосе Коринны Бойлстон прозвучали покровительственные нотки: — Такая взрослая девушка не должна всего стесняться.

— Я не стесняюсь, — возразила Пат, краснея, — только не люблю, когда на меня все смотрят.

— Вы привыкли бы.

— У Пат в этом нет никакой необходимости, — сказал Крайтон. Обед закончился, он встал. — Пойдемте, Аллан, вы мне нужны.

После обеда Мейн, к удовольствию Бэрриджа, исчез необыкновенно быстро, и Пат не успела подойти к нему после того, как Крайтон ушел. Сам Бэрридж поговорил немного с Клементом и Мэдж (остальные разошлись). Клемент был рассеян и пару раз ответил невпопад. Затем Бэрридж тоже ушел в свою комнату. Час спустя к нему заглянул взволнованный Мейн, держа под мышкой огромный фолиант.

— Мне надо с вами посоветоваться.

«Почему его привлекают крупные вещи?» — подумал Бэрридж. — «Большой зонт, большая книга…»　

Мейн уселся в кресло и положил фолиант на колени.

— По поводу этой книги, — продолжил он, любовно поглаживая переплет. — Понимаете, я обнаружил здесь в библиотеке это редкое издание, о котором мечтал много лет. Как вы думаете, мистер Крайтон согласится продать ее?

— Что это?

— Медицинский трактат, итальянское издание прошлого века. — Глаза Мейна возбужденно сверкали. — Я давно слышал о нем, но достать никак не мог. Посмотрите, какие иллюстрации! Как он сюда попал?

— Случайно, должно быть. Вряд ли эта книга здесь кому-либо нужна.

— Вот-вот, им она все равно не нужна! — обрадовался Мейн. — Как вы думаете, удобно попросить мистера Крайтона продать ее? Это большая редкость… Вдруг он по какой-то причине дорожит ею? — Мейн поник. — Получится, будто я пользуюсь создавшимся положением. Мне будет очень неловко…　

Бэрридж не ожидал от него такой щепетильности.

— Сначала поговорите об этой книге вообще, но не говорите, что она вам нужна, — посоветовал он. — Если станет ясно, что мистер Крайтон ее не ценит, тогда спросите, не продаст ли он ее.

— Не умею я такие вещи делать, — уныло сказал Мейн, а потом с внезапным воодушевлением заявил: — У вас это получилось бы гораздо лучше!

Однако Бэрридж не разделял его точку зрения, и Мейн, тяжело вздыхая и любовно поглаживая, увы, не свое сокровище, удалился.

Перед ужином Бэрридж спросил, осматривал ли он Крайтона вторично, как собирался. Мейн ответил утвердительно.

— А про книгу спросили?

— Пока нет.

Последними в столовой появились Крайтон и адвокат. Входя, Крайтон сказал своему спутнику:

— Закончим завтра утром, я что-то устал.

Ужин прошел гладко и скучно. Около десяти Бэрридж, чувствуя, что днем выспался и теперь заснет не скоро, направился в библиотеку, надеясь отыскать там что-либо занимательное, и, покопавшись на полках, выбрал детективный роман. На обратном пути он издали услышал сердитый голос Крайтона и, завернув за угол, увидел того в коридоре перед открытой дверью соседней с его спальней комнаты, на пороге которой стоял О’Брайн. За что Крайтон распекал своего секретаря, Бэрридж не понял: увидев его, Крайтон замолчал и последним, что Бэрридж слышал, было:

…хотя я запретил вам здесь находиться!

Через час Бэрридж убедился, что выбранная книга на редкость неинтересна, и, досадуя, что взял только одну, снова направился в библиотеку, чтобы взять другую. Когда он проходил мимо гостиной, его окликнул сидевший там с газетой в руках адвокат:

— Мистер Бэрридж, я вижу , вам не спится. Не развлечься ли нам картишками?

— Вдвоем?

— Все обитатели этого дома прекрасно играют в бридж, но, пожалуй, они уже спят… Кто-то идет, слышите? — Хамфри выглянул в коридор. — Мисс Бойлстон, составьте нам компанию.

— С удовольствием, — ответила Мэдж. — А чем вы занимаетесь?

— Пока ничем, но собираемся играть в карты. Найти бы четвертого для бриджа! О, кажется, еще кто-то идет, нам везет. — В гостиную, привлеченная голосами, заглянула Пат. — Мисс Крайтон, именно вы-то нам и нужны, — сказал Хамфри, беря ее за руку и подводя к креслу. — Вы нам просто необходимы.

— Для чего? — с детским любопытством спросила Пат.

— Для бриджа. Умоляю вас, не отказывайтесь. Я знаю, что вы отлично играете.

— Во-первых, не отлично, а так себе, а во-вторых, я хотела попросить у О’Брайна одну пластинку и послушать, — обстоятельно ответила Пат.

— Он, наверное, уже спит, — сказал Хамфри. — Оставайтесь лучше с нами.

— Раньше двенадцати он не ложится, — возразила Пат и посмотрела на часы, — а сейчас ровно одиннадцать.

— Если вы нас покинете, мы не сможем сыграть в бридж. Садитесь, как раз будете четвертой, — настаивал адвокат.

Склонив голову на плечо, Пат посмотрела на него, потом на Мэдж и сказала:

— Я согласна, давайте поиграем.

Играли они до без двадцати двенадцать, после чего разошлись по своим комнатам. За окнами по-прежнему лил дождь.

Глава 4

Без десяти девять Бэрридж зашел к Мейну.

— Доброе утро. Вы идете завтракать?　

— Я… я не пойду, — сказал Мейн, вжимаясь в кресло.

— Почему?

— А почему я должен идти? — вопросом на вопрос ответил Мейн.

— Предпочитаете завтракать в одиночестве?

— Я не хочу есть, — едва слышно произнес Мейн.

— Вам разонравилась здешняя кухня? Вчера она вас вполне устраивала. Ваше отсутствие за столом привлечет внимание, и мне… — Бэрридж не закончил, удивленный и встревоженный странным поведением Мейна — тот с открытым ртом подскочил, как ужаленный, а затем безмолвно рухнул обратно в кресло.

Мейн был явно не расположен продолжать разговор, и Бэрридж вышел, однако не успел отойти от двери, как из комнаты выскочил Мейн, сказал: «Я передумал» — и пошел вместе с ним. Навстречу им к лестнице (столовая была на первом этаже, а жили они на втором) направлялись Патриция с Клементом, а за ними — О’Брайн. Возле спальни Крайтона топтался лакей.

— В чем дело, Джеймс? — поравнявшись с ним, спросил О’Брайн.

— Мистер Крайтон до сих пор не вызывал меня, сэр. Не знаю, заходить к нему или нет. Он сердится, если я захожу без звонка.

О’Брайн в нерешительности остановился, очевидно, после вчерашнего он тоже предпочитал не соваться к Крайтону.

— Я зайду, — заявила Пат. —  На меня дядя не будет сердиться.

Открыв дверь, она шагнула внутрь.

— Его здесь нет, он уже ушел, — сказала она, затем вдруг закричала и метнулась назад. Натолкнувшись в дверях на О’Брайна, Пат судорожно вцепилась в его пиджак, бессвязно повторяя: — Там, там…　

О’Брайн быстро, но бережно отстранил Пат и передал ее Клементу, а сам вошел в спальню: постель была не смята, а Джон Крайтон, одетый, лежал на полу смежной комнаты, возле его руки валялся револьвер, а на одежде на левой стороне груди темнело кровавое пятно.

— Уведите отсюда мисс Крайтон, — распорядился О’Брайн.