- Какого лиса?! Выродок, стой! – конус света из раскрывшейся настежь двери осветил Ауфа уже у самого автоэкипажа.

- Дверь закрыл, щенок! – ловко перешагнув через Ауфа, между ним и высыпавшими из открывшейся двери волками оказалась Омега Двенадцать. Даже в ночи двенадцатиметровая корабль внушала.

Повязочные вуфники от неожиданности дружно выдохнули. Но через мгновение один из них заорал, - Это всего лишь аэроплан! Наверное, еще кто-то из этих выродков сбежал!

- Аэроплан – не аэроплан, а я вас, мелкоту белковую, запросто по бетону размажу! – молниеносно ударила когтистой лапой-шасси Омега Двенадцать, оставляя в бетоне три внушительные борозды, - Кто только сунется – прибью!

На этом Ауф заскочил в автоэкипаж, и, заняв место водителя, нажал кнопку стартера (по счастью, автоэкипажи местного космодрома не защищались комплектами ключей). Машина затарахтела, и двинулась с места. Корабль же повернула на звук голову, и в один длинный шаг оказалась рядом с автоэкипажем (ее подвижность на поверхности, поистине, была чудесна).

- Гони! – скомандовала Омега Двенадцать, вполоборота возвышаясь над автоэкипажем и, одновременно, подсвечивая головным прожектором медленно расползающихся от открытой двери волков-захватчиков, - А вы, если за нами сунетесь, в мокрое место превратитесь!

На этом корабль еще раз многозначительно ударила стальной лапой по бетонному полю космодрома. Ауф не был уверен, что корабль не блефует (он никогда не слышал ни о чем подобном), но увенчанные металлическими когтями многотонные ноги-шасси пустотного корабля производили впечатление. А на не знакомых с космическими кораблями вуфников – тем более: они тут же разбежались по теням и подсобным выступам основного здания. Ауф же вжал педаль сцепления в пол, и повел автоэкипаж по ночному космодрому к тому посадочному столу, что, как он помнил, занимала его Плюм. Рядом с ним уверенно шагала Омега Двенадать. Впрочем, когда беглецы добрались до самого посадочного поля, она подотстала – корабль, видимо, не хотела случайно задеть находящихся на обслуживании и под разгрузкой сородичей. Те же провожали их удивленными взглядами (кто бы что ни говорил, но главные сенсоры почтовых птиц умеют выражать эмоции – опытные пустотники их различают). Впрочем, не будь Ауф в той ситуации, в какой он оказался, то и сам бы удивился: посреди ночи между посадочными столами изо всех сил гонит одинокий автоэкипаж, а за ним деловито шагает инопланетная раптор.

***

- Пушинка, как ты? – выскочив из автоэкипажа, тут же окликнул свою корабль Ауф.

- Капитан! Где ты был?! Что происходит?! Меня недоразгрузили и не окончили обслуживание! И со вчерашнего дня ни ко мне, ни к другим кораблям не подходил ни один двуногий! И мы не можем связаться с нашими офицерами – на точках связи их весь день нет, а те волки, что там появляются, с нами не разговаривают! Ауф, что происходит?! – радостно-испуганно воскликнула Плюм, наводя свои основные сенсоры на своего капитана.

- Мы уносим наши хвосты на орбиту! А потом – разберемся, - вместо Ауфа ответила сородичу шагающая за автоэкипажем волка Омега Двенадцать, и, обернувшись, воскликнула, - Они, что, совсем дебилы?! Я же понятным языком им сказала, что размажу курв, если за нами полезут! Так, капитан Варге, готовьте вашу корабль к полету. Пани Плюм, как только вы будете готовы к старту, взлетайте. Я последую за вами. На счет меня не беспокойтесь: я – боевой корабль, и могу и за себя постоять, и вас не потеряю (у меня сенсоры куда лучше, чем у почтовых птиц).

Ауф обернулся, и увидел маячащий за силуэтом Омеги Двенадцать свет трех фар – за ними гнались. Так что, волк не стал терять времени даром, и бросился к своей кораблю. Ему предстояло отсоединить ее от систем космодрома и задраить все открытые технические люки. В общем, работка пустотному офицеру предстояла немалая: теорию-то он прекрасно знал, но вот практики… Да и ночь работу вовсе не облегчала.

- Проверка узлов и литаний напевы. Обряд подготовки почти завершен, - от отсоединения кабеля внутрикосмодромной связи Ауфа отвлек голос Омеги Двенадцать: напряженный и угрожающий. Волк обернулся, и увидел в свете фар приближающихся автоэкипажей то, как раптор Дальних Миров припала к земле (насколько на это способна пустотная корабль, возвышающаяся над поверхностью планеты на добрые двенадцать метров) и расправила крылья. Эта картина выглядела весьма агрессивно, - Команда дана на запуск системы. Колосс разрушенья от сна пробужден.

Водители автоэкипажей, чьи фары высвечивали в ночи пустотный корабль будто фантастического хищника из древних сказок, тоже оценили этот вид, и разъехались в стороны, остановив свои транспорты на почтительном расстоянии от стартового стола Плюм.

- Мерцают контрольные руны во мраке. Как сердцебиение реактора гул, - угрозы в голосе Омеги Двенадцать существенно добавилось, а сама корабль сделала полшага в сторону среднего из автоэкипажей, из которого уже высыпала шестерка волков-с-повязками, - Титан оживает, готовый к атаке. Чтоб в грохоте битвы весь мир утонул.

Ауф задраил люки коннекторов связи и энергосистемы, и перешел к «биологическому» шлангу. Плюм же в это время наблюдала за происходящим вокруг нее боясь пошевелиться. А наблюдать было за чем: повязочные вуфники движений раптора напугались, но, все-таки, не настолько, чтобы отступить, и каждая их трех их группок принялись совещаться внутри себя. Раптор же, явно недовольная происходящим, предприняла новые, совершенно неожиданные, действия.

- В пыль будет враг сокрушен! Разорван и смят! В прах обращен! – пронзительно вскрикнув, Омега Двенадцать прыгнула (как такое, вообще, возможно для космического корабля?!), и приземлилась своими гигантскими металлическими лапами аккурат на средний из автоэкипажей, - Предателей и ксеносов дни сочтены! Нет преград для Бога Войны!

Металл планетарной машины жалобно взвизгнул, и разлетелся лоскутами, расплющенный и разорванный под титаническим весом корабля. А высеченные когтями Омеги искры подожгли расплескавшийся из лопнувшего бака спирт. Корабль шагнула к другому автоэкипажу в ореоле синего пламени, объявшем ее лапы.

- Укрытый мерцаньем пустотных щитов. Неся воздаяние ордам врагов, - мрачно произнесла корабль, занося ногу над несчастной колесной машиной, - Идет, сотрясая земную твердь. Имперский Титан – шагающая смерть.

Нога опустилась, прыская в стороны отлетевшими колесами, раздавленным стеклом и новой волной голубого пламени. Волки же, оказавшиеся рядом, тонко взвизгнули, словно волчата, получившие прутом поверх хвостов, и задали стрекоча кто-куда глядел. Остальных же повязочников от увиденного на время поразил паралич. Ауф тоже на миг застыл, хотя ему нужно было отсоединять масляный шланг и задраивать технический люк смазкоприемника.

- Земля содрогнется под поступью рока. И пепел покроет сражений поля, - торжественно пропела Омега Двенадцать, нанося совершенно неожиданный удар согнутым крылом по третьему автоэкипажу, тем рассекая его надвое, - Грядет аватар Машинного Бога. Врагам Омниссии погибель неся.

На этом в паническое бегство ударились уже все вуфники, визжа что-то нечленораздельное. Омега же довольно «фыркнула», и прокричала им вслед следующий куплет своей странной и пугающей песни, - Врага не спасут крепостей бастионы! Во вспышке забвенья сгорят города! Пред гневом Титана падут легионы! Останется только лишь прах и зола!

Ауф задраил последний технический люк, и соскользнул по трапу обслуживания обратно на металл стартового стола. После чего побежал к открытому главному грузовому люку Плюм, по пути проорав Омега, - Будем готовы подняться через пару минут!

Та еще более довольно чирикнула, и, подойдя к рассеченному ею же автоэкипажу, шваркнула по нему лапой, заставив несчастную машину загореться. Раптору, явно, нравился огонь.

Ауф же оказался внутри своей Плюм. Под ее обеспокоенную воркотню быстро проскочил трюм, оказался в отсеке экипажа, и влетел на мостик. Где незамедлительно занял капитанское ложе, позволив Плюм зафиксировать его, и тут же испытал боль в собственных проколотых кораблем яичках – Плюм тоже торопилась, понимая напряженность момента. После чего Ауф провалился в сознание корабля (со степенью слияния она его тоже щадить не стала, и сразу же перевела на максимальный, третий, уровень), и, не понимая того, где он, а где Плюм, осознал, что корабль взлетела. Ауф облегченно «выдохнул», и принялся разбираться в том, где и что, собственно, он.