Тинария знала и понимала, что надо вот здесь и сейчас безжалостно отрезать тонкие ниточки, неожиданно так крепко связавшие два сердца, которые не могут биться друг для друга. Будет больно, зато действенно.

Но язык не поворачивался снова сказать, что она не Эва, словно песок набился в рот и не давал произнести хоть что-то.

Эдвард Дарлин ждал.

Смотрел на нее так, словно увидел впервые, молчал и ждал ответа на вопрос. Тина не знала, откуда вдруг взялись силы, но прошептала, пробираясь через густой песок во рту:

– Вы правы. Они были лишними. И очень… – она запнулась, взяла себя в руки, – эмоциональными.

Золото совсем ушло из радужки, и теперь та напоминала Тине мутный серый лед. Лицо сэра Эдварда окончательно закаменело, челюсти плотно сжались.

Где же расплавленное золото? Горячее и нежное, затягивающее в омут? Тине стало холодно без него, а еще жутко одиноко.

Лорд Дарлин стоял пока совсем рядом, но уже стал чужим, а она ощутила свое невероятное одиночество. Тина даже поежилась, и от этого движения лорда Дарлина чуть перекосило, он побледнел и сжал губы в тонкую линию.

– Даже так, – пробормотал он. – Прошу прощения, мисс Стрендж, за навязчивость. Больше не повторится.

Тина только неопределенно пожала плечами, собираясь с новыми силами на признание. «Давай же! Расскажи ему все!» – шептал внутренний голос, но Тину словно кто-то заморозил.

Сэр Эдвард еще несколько секунд не отводил глаз от бледного напряженного девичьего лица, от помертвевшего взгляда, затем медленно, очень медленно повернулся и стал спускаться. Он шел не спеша, словно прогуливался, теперь уже наступая на каждую ступеньку.

Некоторое время Тина смотрела на широкие мужские плечи, прямую спину, высоко поднятую голову, а потом, когда мужчина скрылся из поля зрения, без сил бесшумно опустилась на ступеньки и уткнулась лицом в ладони.

Хлопнула дверь внизу.

Ушел.

Все понял не так и оскорбился. Признания пока не случилось, но все уже закончилось.

Что же лорд Дарлин почувствует, когда поймет, что она хотела сказать ему своим «я не Эва»? Наверное, лучше никогда этого не узнать.

«Боги, какая же дура… Когда этот кошмар закончится?» – подумала Тина и замерла, не шевелясь, понимая, что времени поплакать и пожалеть себя у нее совсем нет.

А потом сделала то, что должна была сделать давно, еще в тот момент, когда Эвелина ушла переодеваться. Девушка прикрыла глаза, заставляя себя расслабиться, медленно распространяя по всему организму импульсы спокойствия и безмятежности, постепенно вытесняющие страх и болезненные эмоции.

Нужно было давно вспомнить, что она целитель, и не совершать абсурдного глупого побега из столовой.

Лорд Эдвард Дарлин вернулся в столовую внешне спокойный и расслабленный, но даже миссис Луисон почувствовала, что молодой человек чем-то очень взвинчен и расстроен.

– Прошу прощения, джентльмены, у меня много дел и, думаю, игра сегодня вряд ли продолжится.

Миссис Луисон поднялась и, сделав положенный книксен, медленно и с достоинством тактично вышла из столовой.

– Очаровательная женщина, умная и проницательная, – заметил сэр Майкл, смотря вслед миссис, – была бы помоложе лет на двадцать, женился бы на ней.

Лорд Рид внимательно вгляделся в лицо друга и с беспокойством спросил:

– Эд, что случилось? Ты догнал ее?

– Догнал, и хорошо, что сделал это. Неожиданно выяснилось, что я ошибался насчет расположения ко мне мисс Стрендж, – ровным тоном ответил сэр Эдвард.

– И как ты пришел к такому выводу?

– Не хочу говорить об этом, Майкл. Но убедился, что моей невесте не нужны ни мои признания, ни моя помощь, ни участие. И вообще, похоже, я ей неприятен. – Сэр Эдвард старался говорить без эмоций, но все же не смог скрыть от друга, как он расстроен.

– Так и сказала тебе? – недоверчиво усмехнулся лорд Рид.

– Нет, конечно. Мисс Стрендж – леди и не позволила себе такой бестактности. Но указала мне на мою невоспитанность.

Лорд Рид понимающе улыбнулся.

– А ты к этому не привык.

– Не в этом дело, – поморщился сэр Эдвард. – Ты заметил впечатление, которое Эвелина произвела на меня, а ее… передернуло после поцелуя. Я неприятен мисс Стрендж.

– Ты поцеловал ее?! – искренне опешил лорд Майкл, с изумлением уставившись на друга, становясь сразу серьезнее и задумчивее.

– Не знаю, что на меня нашло, – тихо покаялся лорд Дарлин. – Я не сдержался. Потерял над собой контроль. Да и Эвелина показалась мне не той, с кем нужно с точностью соблюдать правила этикета, ведь она сама часто нарушала их или вообще забывала. Ты свидетель этому. Но я ошибся.

– Бедная девочка, – пробормотал сэр Рид все так же задумчиво и невесело.

– Бедная? – Лорд Дарлин холодно уставился на друга.

– Я не о том, о чем подумал ты, – отмахнулся сэр Майкл. – Бог мой, Эдвард, половина женщин королевства влюблена в тебя. Не думаю, что твои поцелуи могут быть кому-то неприятны. Я имею в виду леди, конечно, – насмешливо уточнил лорд Рид. – Я о том, что ты все еще больше усложнил. Но я не учел твою молодость.

– О чем ты? – раздраженно процедил лорд Дарлин. – Не понимаю.

Лорд Рид вздохнул.

– Как хорошо, что ты выбрал карьеру военного, а не придворного, друг. Иначе ты утонул бы и захлебнулся в придворных интригах. Мой совет тебе, пореже появляйся при дворе, почаще на службе. Тогда с тобой не случится беды.

– Майкл, можешь просто сказать мне, что я идиот.

– Нет, ты не идиот, Эд. К тому же ты благороден, смел и отважен. Именно поэтому для меня честь называться твоим другом. И его высочество тоже приблизил тебя к себе не просто потому, что ты спас ему жизнь, а потому что понял, ты никогда не ударишь в спину. Но ты пока слишком молод, поэтому делаешь ошибки, а я все же старше тебя на восемь лет и при дворе с детства, и, признай, мои советы часто выручали тебя. А единственный нелепый поступок в твоей жизни за последнее время, который ты совершил, не прислушавшись ко мне, – это игнорирование нежеланной невесты. Но когда ты получишь по носу от мисс Стрендж, это станет для тебя хорошим уроком, и дальше ты сто раз подумаешь, прежде чем что-то сделать. Поэтому, – лорд Рид чуть поморщился с досадой, – я и позволил затянуться этой игре.

– Какой игре? – нахмурился сэр Эдвард.

– Любимой игре его величества, Эдвард, о которой, я убедился, мисс Стрендж тоже имеет представление. А может быть, леди и сама участвовала в ней, когда была при дворе.

– При чем здесь его величество и «Отражение»?

– Ты помнишь суть игры? – Лорд Майкл теперь цепко и с ожиданием посмотрел на хмурого друга.

– Конечно. Тянешь из шляпы фант и читаешь, с кем ты должен обменяться ролью и на какой срок. Мне пока везло, я вытаскивал пустые фанты.

– А вот мне не очень, – криво усмехнулся лорд Рид. – Как-то сутки я изображал из себя грума лорда Честека, а его грум был мной. Забавно было для всех, кроме меня.

– Зато его величеству было тогда очень весело, – вспомнил сэр Эдвард. – Но больше всего он веселился, когда лорд Родан поменялся ролями с леди Белисмор. После данного случая я избегаю игры и двор короля Георга, меня больше привлекает двор его высочества, а принц Роберт, похоже, не разделяет интересы отца.

Характерный шум на улице отвлек мужчин от разговора. Они удивленно переглянулись, так как распознали стук копыт лошади, и даже не одной, и одновременно направились к окну.

Лорд Рид убрал в сторону штору, мешающую смотреть, после чего друзья увидели двух всадников у парадного входа в дом.

– Милорд Стрендж вернулся, – заметил сэр Майкл. – Вероятно, с местным управляющим. И что-то заставило милорда изменить планы и поторопиться домой, поскольку меньше часа назад миссис Луисон говорила, что лорд Стрендж приедет через три-четыре дня.

– Подозреваю, ты знаешь, что именно заставило его вернуться, – сдержанно заметил Эдвард, наблюдая в окно, как лорд Стрендж и его спутник спешиваются и передают жеребцов подбежавшим мальчишкам, помогающим конюху.