‒ Ты знаешь, что это значит?

‒ Нет.

‒ Ты чувствительна к стихии духа. Если хочешь жить, никому не говори о таких вещах и не показывай никому чудеса интуиции.

Я растерялась и спросила:

‒ Даже проверяющим?

Он оглядел меня.

‒ Особенно им, ‒ ответил зовущий сухо и ушел.

Потрясенная, я стояла и смотрела ему вслед. Стражники тоже растерялись, увидев, что он уходит. Затем они отошли от Рина и поторопились следом за наставником.

‒ Шейд, так что делать с тем парнем? ‒ спросил один из них. Ответа я уже не слышала, потому что они слишком удалились от меня. Я вернулась к Айне и Мейли. Рин встал и, озираясь, словно подбитый зверь, отошел к стене, привалившись к ней. Он пытался прийти в себя. От парня исходили волны страха, растерянности и облегчения. Теперь мне не казалось, что я просто читаю это по лицу.

‒ Что произошло? ‒ в голосе Айны звучало возбуждение. Редко я наблюдала за ней такие эмоции. Это, наконец, вернуло меня на землю.

‒ Мейли рассказывала мне кое-что, но не все! ‒ с досадой сказала Айна. ‒ Потому что в самые важные моменты она закрывала глаза руками, отказываясь смотреть! Какое расточительство! Иметь зрение и не пользоваться им!

Мейли виновато пожала плечами. Я пересказала произошедшее несколькими фразами, опустив момент с вопросами про чувствительность к чужим эмоциям.

‒ Парень-рух выжил? ‒ спросила Айна.

‒ Да. Я попросила за Рина, чтобы его не отправили в шахты.

‒ И тот человек согласился?

‒ Во всяком случае, Рин стоит у стены, до сих пор пытается отдышаться. И его не заковали.

Айна присвистнула.

‒ Думаю, это чистое везение. Я слышала разговор лишь урывками. Даже имя усиления слуха не помогло! Боги, но скажи мне, Кейра, что произошло после того, как вы вдвоем отошли в сторону, после того, как он дал тебе знак?

‒ Почему ты спрашиваешь?

‒ Потому что мой звук будто уперся в стену! Не иначе, как тот зовущий что-то сделал для этого.

Я с удивлением смотрела на Айну.

‒ Ничего такого я не почувствовала. Хочешь сказать, он что-то сделал с воздухом? Чтобы исключить подслушивание?

‒ Безусловно. Опиши мне его, ‒ с интересом сказала она.

‒ Кого?

‒ Того, кто свалил парня с ног. Мне понравилось, как он звучал.

Я некоторое время думала над ее вопросом. Меня отвлекало то, что этот человек сказал мне, прежде чем уйти.

‒ У него три серьги в правом ухе, ‒ рассеянно ответила я.

‒ Кейра, кристаллы у всех зовущих в правом ухе. Какие они?

‒ Один прозрачный, с водой внутри, второй тускло светится, третьего нет.

‒ Что значит ‒ нет?

‒ Только крепление.

‒ Это невидимый кристалл, иными словами ‒ воздух. Остальные ‒ свет и вода. Кейра, ты описываешь вещи, вырванные из контекста. А мне нужен образ. Так, чтобы я увидела этого человека в своей голове.

Я нашла его взглядом, он подходил к группе наставников.

‒ Высокий рост, уверенная мягкая походка.

‒ Что еще? Перечисляй все, что видишь. Мне нужны детали, ты же знаешь.

‒ Темная одежда, рубашка с подкатанным рукавом. Ноги, руки.

‒ Боги, правда? И даже голова есть?

‒ Айна, я не знаю, как описать тебе этого человека так, чтобы ты увидела его в своей голове! Представь все, что я сказала, и наложи это на его голос.

‒ Найди способ нарисовать портрет в моей голове, Кейра. Когда слепой человек просит ‒ все должны делать, ‒ заявила она.

‒ Хочешь, пойди и потрогай его, тогда все поймешь. Я тебя проведу, если нужно.

Она засмеялась, слегка запрокинув голову. Смех Айны звучал громко и раскатисто.

‒ Кейра Шивада, когда у тебя прорезаются остроумные коготки, ты мне нравишься еще больше.

‒ Ты мне тоже нравишься, Айна, ‒ сказала я с улыбкой. ‒ Хотя ты иногда ведешь себя, как таран, который стучится в двери.

Она указала в меня пальцем.

‒ Хорошее сравнение. Мне нравится. Похоже на меня.

Долгое время больше ничего не происходило, распределение затянулось, так что многие снова стали садиться на траву и располагаться под деревьями. Мы выбрали новое место, недалеко от чаши фонтана, утопленного в землю до самого борта так, что из-под травы выглядывал лишь каменный контур и водное зеркало, в котором отражалось небо. Гладь подрагивала, когда в нее попадали мелкие мошки. Рядом с нами начиналось небольшое пространство, усыпанное мелким мягким песком. Возможно, оно располагалось здесь для тренировок.

Я снова вспомнила о доме, о маме, об Эвоне, Шивоне и близнецах. Мне казалось, что я нахожусь в другой части света, бесконечно далеко от них. В мире, где не было почти ничего из того, что составляло мою прежнюю жизнь, в мире, про который я совсем ничего знала, пока жила в поселении рух.

Прислонившись спиной к стволу дерева, я достала небольшой кусочек кости и резцы. Когда мне нужно было вернуть себе устойчивость, я доставала свои вещи, свои инструменты и представляла дом, вспоминала кто я. И все возвращалось на свои места.

В моей памяти то и дело поднимался разговор с зовущим, которого стражники называли Шейдом. И тогда в сознании снова вспыхивал запах дымной мяты и слова о том, что мне стоит скрывать эхо чужих эмоций. Айна потянулась, расставив руки в стороны, закрыла глаза и легла на траву. Мейли сидела, обхватив колени, ей стало спокойней, едва мы отсели подальше от скопления людей. Айна задремала, лежа на спине и убрав руки за голову. Мейли сидела рядом и с благоговейным интересом смотрела на то, как мои инструменты действуют на кость. Она задавала осторожные вопросы, и один раз даже попросила «ковырнуть» кость из любопытства. Я дала ей это сделать.

‒ Кейра, все выглядит так легко, когда это делаешь ты. А на самом деле очень непросто.

‒ Любое дело, которым занят тот, кто хорошо владеет им, выглядит легким с виду. Скорее всего, Мейли, когда ты будешь шить, то станешь это делать очень просто, а я буду путаться в нитках.

Ей понравился мой ответ, и она с улыбкой наблюдала за моей работой. Группы уже начали собираться вместе, отыскивая друг друга по цветам тканевых полос. И едва я стала оглядывать поляну в поисках белых повязок, как увидела, что к нам идут два молодых человека с белыми полосами на предплечьях. Один из них был невысокого роста, в простой, немного потрепанной темной одежде, под его глазом налился большой синяк. Второго юношу я уже видела в самом начале, когда он стоял один в стороне, это он был хорошо одет. Теперь парень двигался скованно и выглядел подавленным.

Айна будто ощутила приближение, поднялась на локтях, затем села, но глаза оставила закрытыми. Вероятно, так она удивляла людей в первую встречу.

Первым заговорил низкий парень, как только подошел к нам. Он постоянно касался синяка, будто неосознанно, проверяя, правда ли он там есть, и в эти моменты в нем читалась досада.

‒ Привет. Похоже, что мы в одной команде, ‒ он с интересом оглядел нас и произнес: ‒ Я Крайм. Вор.

Его слова прозвучали просто и подействовали буквально на всех, в том числе и на второго юношу, который уставился на Крайма. Айна даже распахнула глаза, отчего Крайм вздрогнул, отшатнулся и сказал:

‒ Боги! Ты пугаешь так каждого нового человека, да?

Айна усмехнулась.

‒ Обычно ‒ да. Ты правда вор?

‒ Какой мне прок врать об этом?

‒ Никакого. Вопрос в том, что это значит для тебя. Это твоя болезнь? Слабость? Страсть, призвание?

‒ Последние два пункта.

Айна усмехнулась снова и покачала головой.

‒ У нас собирается немного странная команда. Никому так не кажется?

Мы с Мейли перевели взгляды на второго юношу. Он был среднего роста и будто тяготился своей одеждой, отороченной по рукавам и вороту богатой серебряной каймой.

‒ Я Тай, ‒ представился он сдержанно. В неловкой тишине произошла явная заминка.

‒ И это все? ‒ спросил Крайм. Он намекал на то, что богатая одежда Тая обязывает его сказать намного больше.

‒ Да, это все.

Не успел Тай ответить, как к нам подошел еще один юноша с белой полосой на предплечье, он нес за спиной плотный тканый чехол, в его руке отливала матовым блеском лютня. Юноша выглядел задумчивым и меланхоличным. Он был неплохо одет, его отличал необычный берет, немного сдвинутый набок.