Наверное, это приятно, когда после жаркого и пыльного утра начинается летний дождь. Затрещит и забухает гром, засверкают молнии. Хлынет бойко, обильно, весело запрыгает по стёклам окон, точно крупные и жаркие слёзы внезапно обрадованного города. А через час-другой всё одумается, перестанет, и вот уже солнце опять с ясной улыбкой любви осматривает и сушит мостовые и крыши. Сейчас Михаил остро пожалел, что в этом мире не существует онлайн-заказа билетов. Пришлось ехать на вокзал, медленно пробираясь через хрустальные занавеси только-только начавшейся грозы.
Что удивительно, но поезда в Крым, оказывается, уходили всё с того же Казанского вокзала, который даже располагался примерно в том же самом месте. Разве что магия здесь вмешалась в строительство — вокзалы всех трёх разных направлений являлись терминалами одного и того же, Казанского, и были связаны многочисленными подземными галереями. А потому место между терминалами занимали пути и железнодорожное хозяйство, привокзальная же площадь имелась одна большая, называлась Красносельская… И если Михаил правильно определил, располагалась как раз там, где в его прошлом мире была станция метро Красносельская. Такой вот забавный выверт совпадения географии — если не считать того, что здесь в сторону Кремля был небольшой холм, потому терминалы вокзалов пассажирской частью стояли несколько выше платформ, расположенных как бы в подковообразной низине.
В остальном это был всё тот же один из самых крупных вокзалов Европы. Повсюду толкались пассажиры, носильщики, железнодорожные служащие. Никаких повседневных скучно-деловых, усталых лиц, наоборот, повсюду звучал радостный, оживлённый говор, все лица были овеяны вольным воздухом свободы и предвкушения путешествия. Перед тем как въехать на площадь, дорога какое-то время шла рядом с железнодорожными путями, и можно было увидеть, как носильщики вроде бы апатично двигаются по платформе, но оживают от гудка приближающегося пассажирского поезда. Железный змей доставит сотни людей, из которых кому-то да потребуются услуги грузчика. И действительно, вот раздался протяжный свисток, и поезд, состоящий из тепловоза и полутора десятков вагонов пыхтя, медленно, как бы ползком, притащился к платформе. Из вагонов высыпали десятки пассажиров, и сразу же началась суета, и близко не напоминавшая прежнюю сонную апатию, зазвучали предложения помочь с багажом.
Дворяне и вообще пассажиры первого класса прибывали на вокзал и убывали отдельно от основной массы пассажиров, для них имелся свой терминал. Довольно красивое здание, отделанное изнутри малахитом и мрамором, но с чего-то построенное в духе готики, и по сравнению с остальной частью вокзала здание напоминало пустыню. Нет обычного на железнодорожных станциях броуновского движения пассажиров, не видно встречающих, и не мнутся с чемоданами уезжающие. С недоумением Михаил оглядывал пустынные платформы… Хотя никого нет, скорее всего, потому, что недавно отошёл состав. Поскольку пассажирская зона получалась из-за рельефа как бы на два этажа выше платформ, из окна ещё можно было заметить хвост поезда, который уже как раз почти скрылся за поворотом путей.
А вот «стоять за билетами» в кассу, к счастью, не пришлось. Случайные люди сюда не заходили, вдобавок Михаил на входе сразу подтвердил свой статус именным перстнем. Так что паренёк в железнодорожной униформе, стоявший в вестибюле, мгновенно подошёл и спросил:
— Господин Тёмников? Вас сопроводить на платформу, зал ожидания или в кассы? Или у вас иная надобность?
— В кассы.
— Прошу, следуйте за мной.
Причём Михаил заметил, что стоило им двоим выйти из вестибюля, как там беззвучной тенью возник и застыл недалеко от входа новый паренёк в точно такой же униформе служащего вокзала. Дальше посетителя привели в уютный кабинет, где за столом сидел кассир — видимо, женщин на железной дороге тут не признавали. Стол явно был не просто столом, а чем-то вроде терминала с информацией, но выглядел со стороны посетителя именно как стол. Да и в остальном, если бы не униформа кассира у мужика напротив — Михаил как будто в роскошный деловой кабинет попал, даже люстра на потолке из бронзы, а электрические лампочки имитируют свечи.
— Здравствуйте, господин Тёмников. На какое направление и дату вам нужен билет?
— До Севастополя, шесть билетов на сегодняшний вечер. В одном вагоне. И один сопровождающий во втором классе.
Чего-то проверив пару минут, кассир извиняющимся тоном ответил:
— Я приношу извинения, но дворянских поездов нет ни на сегодня, ни на три дня вперёд. Позволите ли вам подобрать иной тип поезда?
Хорошо, что кассир, видимо, списал всё на раздумья, ибо на несколько секунд Михаил над ответом просто завис. Дальше сообразил. Здесь же деление идёт как по классам — первый это что-то вроде купейного или СВ, так ещё и по сословиям. Например, есть поезда, которыми пользуются исключительно дворяне. Там в составе есть несколько вагонов вроде плацкарта, но они предназначены исключительно для сопровождающей прислуги. А есть смешанные, в которых первым классом вместе с дворянами допускаются ездить и состоятельные простолюдины.
— Хорошо. Меня устроит и смешанный, при сохранении прочих условий и чтобы на сегодня.
Новая проверка, и голос кассира стал совсем уже виноватым:
— Если на сегодня, то только четырёхместный первый класс. Причём поезд имеет часть вагонов второго класса, потому вагон-ресторан только один. Извините. Очень многие именно сейчас поехали сразу в том направлении. Скоро обещают полосу жары, вот все и поехали из Москвы.
Ага. Второй — это местный плацкарт. Смешанный означает, что половина поезда состоит из вагонов плацкарта. Но поскольку сообщение между первым и вторым классом физически отрезано, из двух вагонов-ресторанов один отдаётся под столовую плацкарта.
— Меня устраивает и четырёхместный смешанный. При условии, что есть одно купе целиком плюс два нижних места в одном вагоне.
— Да, есть всё по вашему запросу. Благодарю за выбор. Поезд отходит в двадцать два тридцать. Билеты вам доставить? Или хотите получить перед посадкой?
— Перед посадкой.
— Благодарю за выбор Российских государственных железных дорог. Рады будем вас видеть.
Домой Михаил ехал донельзя довольный. И дождь закончился, причём оставил после себя не душную горячую влагу, когда воздух напоминает баню, а наоборот лёгкую свежесть. И поезд ехал чуть больше суток. Будет девчонкам ещё одна встряска, выцарапать из прежней боярской раковины. Словно сама судьба подыграла.
Сёстры опять встретили его на пороге дома, причём явно каждая хотела похвалиться — как она выглядит в новом платье. Потому Михаил тоже решил их огорошить с порога:
— Просто красавицы. А теперь быстро собираемся, уже сегодня вечером мы едем в Крым. На отдых.
— Как сегодня вечером? — всполошилась Аня. — У нас же назавтра…
— Назавтра мы смотрим в окошко поезда. И не спорь. Со школой я всё уладил, Игнат Карлович — золото, а не директор. А ещё он посоветовал нам отдых на море. Немедленно и до конца августа. Как раз вернёмся, и до пятнадцатого будет две недели подготовиться к учебному году.
Сёстры всё-таки были воспитаны в высшем обществе. Прекрасно понимали реальный политический вес «скромного директора Первой Старомосковской гимназии» — одной из четырёх школ, в которых учились в том числе наследники престола, не говоря уж про детей остальных самых значимых родов. Если Игнат Карлович рекомендует всё бросать и ехать, не слушать его очень глупо.
— Так, если лететь, то какое там ограничение по весу? Миша, напомни, пожалуйста? Я раньше, — Маша вздохнула, — семейным летала.
— Никакого, если твой багаж не более полутонны. Хотя там тогда отдельно можно заказать ячейку. Мы поездом едем.
— Каким поездом? — уточнила Аня, и вид у неё был растерянный.
— На колёсах, который из вагонов, — попробовал пошутить Михаил.
И осёкся, глядя на растерянные лица.
Ибо дальше выяснилось, что сёстры всерьёз на поезде никогда в жизни не путешествовали. Из Москвы уезжали только на короткие расстояния, и то чаще на машине. А на курорт летали на семейном самолёте. И даже близнецы на море летали исключительно на самолёте — отец постоянно был занят металлургическими заводами на Донбассе и Урале, а потому не мог тратить время на долгую дорогу. После коротких вздохов и ахов девчонки убежали собираться, особенно вдохновлённые тем, что ограничений по весу практически нет. Михаил же отправился к начальнику охраны.
