– Не-ет… я бы сказала, что пришла защищать столицу…

– А ее уже защитили. Без вас. И вам бы не дали сказать даже слова жулики из вашего сопровождения. Вас не звали на совет. С вами не считались в пути. С чего вы решили, что вам дали бы возможность говорить? За вас бы решали, прикрываясь вашим именем. А потом все неудачи свалили бы на вас. Просто не мечтайте о себе много, ваше высочество. Одна вы не справитесь. Вам нужны советники и союзники.

Тора хотела ответить что-то резкое, но не нашла подходящих слов. А слова лысого эльфара ложились ровно, как обработанные камни при строительстве дома, и в них была непререкаемая правда. От этого становилось больнее, чем от собственного бессилия. Тора опустила голову и понуро пошла рядом с лошадью.

Рабе, не участвовавшая в перепалке, радостно вскрикнула:

– Господин тут. Он нас ждет за поворотом. Пошли быстрее.

– Какой господин? – удивилась Тора.

– Ирридар Тох Рангор…

– Эрна, с тобой все в порядке? – раздраженно воскликнула Тора. – Может, тебя сильно ударили по голове, как и меня?

Рабе стушевалась. Услышав голос господина, она не сдержалась и опрометчиво воскликнула. Но демоница быстро пришла в себя:

– Просто когда он рядом, я слышу его. Он меня позвал. Вот и все, госпожа. Мы спасены…

Тора посмотрела на хуманку взглядом, в котором мешались надежда и недоверие.

– Если он рядом, то почему сидит за поворотом, а не спешит сюда?

– Он нас ждет… Сказал, что нам ничего не угрожает, и…

– У вас, у людей, – еще больше раздражаясь, завелась Тора, – отсутствуют такие качества, как вежливость, рыцарство и культура. Любой мужчина снежный эльфар, если знает, что женщина в беде или ей нужна помощь, то не будет сидеть и ждать… Тебе, хуманке, такое понятие, как честь, неизвестно.

– Что-то я не заметила этих качеств у снежных эльфаров, – не осталась в долгу Рабе. – К вам, кроме нас с Шавой, никто не спешил, чтобы вас спасать…

– Много ты понимаешь! – Тора гордо вскинула голову и пошла дальше.

Когда они вышли из-за поворота, то увидели сидящего на скале Ирридара Тох Рангора. Он смотрел на них и улыбался.

Закрытый сектор. Планета Сивилла. Снежные горы

То, что говорили Эрна и Шава, было правдой, и от этого Торе было еще больнее. Эта правда ей не нравилась, заставляла мучиться в бессилии и сильно переживать за свою несостоятельность, как лидера всех снежных эльфаров. Она не хотела верить в такую правду, но и не могла отмахнуться.

Снежные эльфары так долго кичились своими высокими принципами и честью, что совсем о них забыли. Ее, принцессу, наследницу престола Снежного княжества, просто и без затей игнорировали главы Старших домов. Ею прикрывались и с ней не считались…

Никто не пошел вслед за ней сражаться с отступающими от столицы отрядами Леса и Братства. Ей было так стыдно и больно, что хотелось зареветь. Но еще больнее страдала ее уязвленная гордость.

Слова хуманки ее не просто обидели, она почувствовала себя униженной и раздавленной. Разве раньше, пока был жив дед, такое могло произойти, чтобы человечка говорила с ней на равных и поучала ее? Удел хуманки – служить ей и быть счастливой, что могла выносить ее ночной горшок. Как изменились времена!..

Не лучше хуманки был и эльфар Шавга-ил. Но он родом из Младших домов, а члены этих домов всегда упрекали Старшие дома в том, что они узурпировали власть. Он, как и Эрна, не был своим…

«А кто свой?» – задалась она вопросом и получила ответ внутри себя. Надо прибыть в столицу и собрать глав домов близких к ее дому. Тех, кто был предан деду. С ними она наберет костяк войск и даст отпор врагу. Тогда к ней потянутся остальные. Она еще покажет этому маломерку…

Маломерком она мстительно назвала Ирридара, который был ниже ее ростом.

Желание как-то уничижить в своем сознании хумана вспыхнуло в ней вместе с беспомощностью. Она вышла из-за поворота и увидела улыбающегося человека.

Он был в обычной одежде, чистый, ухоженный, словно вышел на прогулку. А она несколько дней не мылась, не спала толком и была в грязной одежде.

«Он и здесь решил меня унизить», – почти с ненавистью подумала Тора и, чтобы не выдать своего отношения к человеку, опустила голову. Так, глядя себе под ноги, она дошла до Ирридара Тох Рангора.

– Далеко же вы забрались, – первым озабоченно произнес человек. – Как думаете, не пора ли отсюда выбираться? – В голосе Ирридара не было насмешки, но Тора не сдержалась.

– Мы здесь гуляем не по своей воле. Кое-кто не стал помогать нам, вот и пришлось спасаться… Это они, – Тора откровенно-пренебрежительным взглядом обвела свою маленькую группу сопровождения, – перенесли нас сюда.

Человек посмотрел на нее. Немного подумал и молча кивнул. Встал с камня и подошел к группе беглецов.

– Здравствуй, Тора. Рад видеть тебя живой и здоровой, хотя понимаю, вам всем было нелегко. Спасибо, Эрна. Спасибо, Шава, что оберегали ее высочество. А теперь пора возвращаться.

Тора не успела моргнуть глазом, еще не сорвались с уст накопившиеся слова обиды и гнева, а они уже были на белокаменном балконе дворца человека. Рядом стояла равнодушная ко всему лошадь. За ней открывался вид на большое до самого пола окно. Снаружи в бассейне плескались и смеялись две женщины. В них Тора узнала орчанку и черную эльфарку. Сильный укол ревности болезненно отозвался в ее сердце.

Там веселятся те, кто ему поистине дорог, а ее он обрек на муки и страдания. Тора, чтобы не заплакать, отвернулась и несколько раз глубоко вздохнула. Затем прикрыла глаза.

Когда Тора их открыла, то с чувством горького сожаления увидела опостылевшие за время скитаний горы и дорогу. В лиге впереди них расположились лагерем воины, а к ним спешили на лорхах два орка.

Ирридар остался стоять на месте и ждать верховых воинов. Тора вынуждена была стоять рядом. Она устала и хотела только одного – отдохнуть.

Подскакавшие воины ударили в грудь кулаками, и один из них хриплым громким голосом прокричал:

– Приказывай, наш человек!

Человек слегка улыбнулся.

«Как часто он радуется, – подумала Тора. – Хочет показать свою власть и незаменимость… Позер…»

– Отведите ее высочество в лагерь, к Керне, – приказал хуман. – Пусть там приготовят для нее палатку и воздадут причитающиеся почести. Я позже прибуду… утром.

Человек растворился в воздухе, словно его и не было. Тора не успела высказать резкие слова о почестях и лишь раздраженно прикусила язычок. Орк, недолго думая, легко подхватил ее как пушинку и посадил на лорха. Второй ухватил Эрну, и они, забыв Шаву и лошадь, погнали быков к лагерю. Тора дернулась, но крепкая рука орка не дала ей даже пошевелиться.

Вскоре они были в центре лагеря. Из палатки им навстречу вышла Керна. Она увидела Тору и обрадованно широко улыбнулась. Протянула руку и помогла принцессе слезть с быка.

– Мы рады видеть вас, ваше высочество. Проходите в мой шатер. Он будет вашим. Я прикажу приготовить все для того, чтобы вы помылись, привели себя в порядок и отдохнули. Вижу, вам было нелегко, – внимательно всматриваясь в ее лицо, произнесла Керна и тут же начала раздавать приказы.

Первой в палатку проскользнула Эрна. Быстро огляделась и вылезла.

– Госпожа, – произнесла она. – Палатка удобная и вам сгодится. Льерина Керна, – обратилась она к эльфарке, – нужна горячая вода и сменная одежда. У вас это найдется?

– Найдется, Эрна, – ответила командир ополчения. – Все скоро доставят. Я прикажу выставить охрану и выделю для ее высочества секретаря.

– Секретарь не нужен, льерина Керна, с этим справится лер Шавга-ил.

– Ну хорошо, располагайтесь, а я не буду вам мешать.

Керна кивком головы отвесила поклон и ушла легкой, пружинистой походкой.

Тора молча смотрела ей вслед. Ее приняли хорошо, но без пышностей и подобострастия. И она не сможет здесь командовать, поняла Тора. Она снова стала заложницей тех, кто командует вооруженными отрядами.