Но, как по мне, самый главный из них так это то, что виверны нихрена не драконы, огнем не плюются, а вот кислотным харчком залепить могут.

Металл против них не каждый выдюжит, а вот дракон…

Элли ушла отсюда целиком покрытая кислотной кровью виверн и даже не поморщилась.

Зная эту мадам, рискну предположить, что это была не показуха и сейчас она не прыгает вокруг нашего фургона и приговаривает: «Спасите-помогите!», а гарпии обливают ее водичкой из мехов.

Впрочем, немаловажно и другое.

«Внезапная» проблема.

Вот прям ни разу не подозрительно.

Особенно, учитывая обстоятельства.

Все чудесатее и чудесатее становится.

— Стоп, — приказал я, когда Олегус подошел со своим «гутентагом» к яйцу, перед которым я стоял.

Заканчивать уже тут пора — от кислоты в воздухе появился характерный привкус и, если бы не предусмотрительность Корделии, скастовавшей что-то вроде магических барьеров, мы бы и не сунулись сюда в принципе.

— Последнее яйцо, — сказал Олегус.

— Ага, — согласился я, рассматривая подобие окаменевшей плоти, которой природный контейнер с детенышем виверны. — Мы заберем его с собой.

— Но ведь Эллибероут… — начал было оборотень.

— Именно по этой причине, — подтвердил догадки Олегуса я.

— Вообще-то виверны не смогли с ней справиться, — заявила подошедшая к нам Ликардия, чьи Клинки Погибели оказались наилучшим средством истребления неродившихся детенышей виверн.

— Да, — снова согласился я. — Но их когти как минимум сумели исцарапать ее доспех. Не говоря уже о том, что патриарх гнезда продержался против нее дольше, чем три самки.

А всего мы убили на эту миссию около двух часов.

И половину времени было потрачено Элли на самца.

То есть, если в яйце будет даже самка, то при неплохих раскладах и правильном кормлении она может дать мне минут двадцать времени.

Не то, чтобы я верил в неизбежность сражения с драконессой, но уж точно не буду исключать этого факта.

— Ликардия, сможешь извлечь яйцо, не повредив его? — спросил я, видя что оружие Олегуса не особо-то и эффективно против крепления кладки.

— Ты же понимаешь, что она взбесится? — уточнила Люция, глядя на то, как Клинки Погибели с легкостью вырезают домик будущей виверны из кладки.

Не надо даже называть имя той, о ком она говорит — люди взрослые, все всё понимают.

— Корделия, безуминка ты наша, — позвал я рыжулю. — Сможешь спрятать драгоценное яичко?

— Конечно, — девушка, подойдя к нему, положила на яйцо ладонь, закрыла глаза и с тихим треском яйцов виверны исчезло. — Дитятко в безопасном месте. Но ему там так одиноко…

— Как скажешь, — решил я. — Возьмем с собой несколько уже разбитых яиц.

— Зачем? — кажется, охренели тут все.

Кроме Шовеля.

— И материал волшебный доспехом станет нерушимым, — пропел он, усмехаясь. — Только я не знаю даже среди гномов кого-то, кто согласился бы работать с таким… веществом.

— Разберемся, — заверил я.

Еще минут десять потребовалось на то, чтобы освободить более-менее целые яйца от их содержимого и отдать Корделии.

На этот раз я смотрел за девушкой внимательно с помощью магического зрения.

Да, как я и предполагал.

Это не пространственный карман, это локальная телепортация.

Похоже у рыжули есть свой склад где-то в тихом месте, откуда и куда она таскает необходимое.

И раз это телепортация, то есть перемещение между точками материального мира, то и «склад» — реальный, а не магический, как пространственный карман Эллибероут.

Удобная штука.

— Выбираемся отсюда, — скомандовал я.

Девушка столкнулась со мной взглядом, пока остальные прокладывали себе дорогу к выходу.

На мгновение в ее глазах мелькнула вся серьезность, на которую эта дамочка была способна.

Понимание того, что, пусть ничего доказать и не удалось, но как минимум мы оба знаем что к чему.

— Ладно, — тихо шепнула она, убедившись, что поблизости никого, кроме нас двоих нет. — Научу.

— Всему, что знаешь, — уточнил я.

— Технике горлового минета для удовлетворения оборотня тоже? — хмыкнула она. — Или ритуальному бритью медвежьих яичек?

— Некоторые знания должны остаться тайной, — согласился я. — А еще мы с тобой поговорим. Наедине. И ты расскажешь все — от бинта, до ваты.

Девушка горько улыбнулась.

— Тебе не понравится то, что то, что ты услышишь.

— Ну, тест на беременность ты мне точно не предъявишь, — уверенно заявил я, проводя контрольный осмотр пещеры.

Зачистили на совесть.

А трупы и кислота…

С этим пусть кто-то другой разбирается.

— Я скажу когда буду готова.

— Ты не первая девушка, которая пытается меня наебать этой фразой. Так что, давай-ка не хитри, ибо…

Рядом с нами оказалась Ликардия, проскользившая по полу пещеры из-за высокой скорости своего передвижения.

— Глеб, на нас напали!

Да ну?

А я уж подумал, что день сегодня без приключений.

— Эта «ж-ж-ж неспроста», как говаривал один мультипликационный персонаж, — произнес я, пробивая клинком кольчугу выскочившего на меня мечника в незнакомых грязно-красных цветах.

— А как может быть иначе? — спросил Олегус, увернувшись от наседающего на него конного рыцаря.

И тут же точным ударом своего «гутент-тага» засадил ему металл в подмышку.

Правильно сделал — нечего тут размахивать всякими железяками!

Противников было много.

Все как один — вооружены.

И не просто палками и дубинами.

Нет, перед нами — полноценная армия, включающая в себя пехоту, конных, стрелков — как лучников, так и арбалетиков, мечников, копейщиков с высокими щитами.

Синие цвета на бойцах и их знаменах указывали на то, что перед нами явно не банда наемников.

А если приглядеться к изображению на этих боевых тряпках, то уже никаких сомнений не остается.

Хм…Интересно, однако, получается.

Часть солдат, большая, разумеется, в самом деле носит синие плащи, гамбезоны и акетоны с гербом Дома.

У других же — все тоже самое, но только темно-красных оттенков.

Любопытно.

Не слышал, чтобы аристократические Дома имели два персональных цвета, не сочетающиеся в одном знамени.

И, если покопаться в памяти, то, кажется, один Дом двинул армии к другому, мне не известному.

Выходит, здесь две армии — родовые солдаты и принявшие новое подданство бойцы?

Так или иначе, но здесь их не меньше пары сотен наберется.

Не считая нескольких трупов, которые лежали в «серой зоне» между нашими отрядами.

Против нас, десятерых.

Колдовской Огонь мгновенно поджег раненного оборотнем рыцаря, отчего тот заверещал как девчонка в квартале черных братьев.

— Напомни мне, не такие же гербы носили напавшие на нас Выродки, мертвые солдаты и мечники Ульсафа инд Акмара? — уточнил я у кромсающей противника рядом Вестницы Смерти.

— Они самые, — вместо Ликардии ответила подошедшая к нам Люция, выдергивающая из своего бедра обломанный арбалетный болт. С мясом, кровью и куском ткани. — Похоже, что его братец явился отомстить.

— И как он нас нашел? — поинтересовался Олегус.

В этот момент оборотень, играя мышцами, размозжил голову врага, хлопнув по нему ручищами.

И череп всмятку, и шлем сплюснуло.

Рядом с гиканьем, оказавшись на шее оборотня, Корделия обрушила на врагов потоки сосулек.

Человек десять перед нами упали замертво.

Впрочем, неудивительно для тех, кого поражает вода.

Замерзшая и обладающая бритвенной остротой.

Да еще и со снайперской точностью влетающая в незащищенные броней участки тела и шлемов.

Остальные же успели прикрыться щитами.

— Хи-хи, — Корделия прикрыла рот ладошкой, когда развеяла большой файербол, брошенный откуда-то из задних рядов атакующих. — А у них маги есть. Сильные очень.

Сомневаюсь, что среди тех пяти чудаков в длинных рясах, покрытых колдовскими рунами, есть хотя бы один, составивший бы конкуренцию нашей безумной рыжульке.