– Думаете я не думала сделать аборт! – вскрикнула Алёна.

Она хотела продолжить беседу, но вдалеке послышался шум. Мария и Алёна прислушались, звук обрёл очертания, это входная дверь стукнула в коридоре. Скорее всего Амелия Владленовна вернулась с работы, вряд ли она могла услышать крик дочери, слишком далеко находилась, но глаза ученицы всё равно завращались от ужаса. Подскочив с кровати, она побежала встречать мать. Подумав, что невежливо оставаться в комнате одной, Мария последовала за девушкой. Кроме того, в этом действие заключался ещё одна стратегия: присутствие постороннего человека не позволит матери сразу сорваться на дочь в случае, если она поняла положение дел.

Достигнув коридора, Мария Ивановна сразу же обратила внимание на роскошную женщину, снимающую осенние сапоги. Она на голову возвышалась над своей дочерью и надменно требовала взглядом ответов, кто стоит перед ней.

– Здравствуйте, позвольте представиться, я Мария Ивановна, классная руководительница вашей дочери. А вы я полагаю мать Алёны?

– Вы правильно полагаете. Я, Амелия Владленовна, – властно представилась женщина и протянула руку вперёд для рукопожатия.

Невольно сжавшись от грозного голоса приятной наружности матери ученицы, Мария от удивления, совсем не думая протянула руку. Рука Амелии крепко ухватила тонкие пальцы гостьи и сжала довольно сильно. Хмурый взгляд перекосил лицо женщины, что прибило учительницу к полу ещё сильнее. Мало того, что она позволила прикоснуться к себе постороннему человеку, что уже смирило тело испугом, так и взгляд со всей тяжестью опустил в отвратительное содрогание, глаза Амелии прошлись от самых кончиков пальцев ног до самой высокой точки макушки Марии. Видеть таких людей со стороны неприятно, а вот жизнь с ними сущий ужас, учительница недооценила травлю, которой может подвергаться Алёна. «Надо говорить осторожно, чтобы не навредить бедной девочке», – подумала учительница.

– Так чем же я обязана присутствию классной руководительницы дочери в моём доме? – насторожено спросила женщина.

Она, как цербер только и ждала, как ухватиться за возможность найти очередные доказательства несостоятельности Алёны, давно уже приняв для себя, что её дочь абсолютное ничтожество.

– Алёна попросила меня дополнительно позаниматься с ней по английскому, – не вдаваясь в подробности ответила Мария.

– Это правда? – на сей раз Амелия спрашивала свою дочь.

Девочка заворожённо кивнула и благодарно кинула взгляд на Марию Ивановну. Нельзя было допустить, чтобы женщина узнала о беременности ученицы, и классная руководительница сделает всё возможное, чтобы этого не произошло. Не зря Фролов волновался, его подруге и правда может угрожать серьёзная опасность, вот только совершенно по иному поводу. Что может сделать такая мать узнав правду? Если паршивый прогул приводил к избиению, то страшно представить, какой эффект нанесёт новость о беременности.

– Алёна, иди пожалуйста в свою комнату, я хотела бы поговорить с твоей учительницей с глазу на глаз, – приказала Амелия.

Алёна незамедлительно подчинилась, после чего Амелия принялась с пущей силой осматривать Марию, ища признаки лжи, но не заметив перемен, удовлетворилась объяснением и пригласила пройти на кухню.

– Вы предпочитаете чай или кофе? – поинтересовалась мать ученицы и заранее поставила на плиту чайник.

– Не надо беспокоиться, – скомкано ответила Мария Ивановна.

– Не посчитайте за труд, выпейте со мной хоть чашку чая. Я бы хотела узнать об успехах моей дочери, а беседовать приятнее во время чаепития, вы так не думаете? – заливистым голосом отрапортовала Амелия.

Тактика, выбранная женщиной, не совсем была понятна учительнице, нарочито сердитый тон сменился проявлением радушия. Единственным объяснением резкого изменения настроение могло служить только одно: Амелия не поверила ни одному слову и теперь пыталась выведать настоящую причину прихода. Поставив на стол две чашки с чаем и вытащив из навесного шкафчика разнообразные угощения от мармелада до затяжных печений и поставив их подле кружек, женщина уселась сама. Как грациозная кошка она спустилась с высоты своего роста ни разу не потеряв осанки, и осталась сидеть предельно ровно, слегка прихлёбывая свой чай.

– Это ваша инициатива подтянуть Алёну по английскому? – поинтересовалась женщина.

– Совместная, я посчитала, что ей не хватает практики, а она согласилась со мной и попросила позаниматься дополнительно.

Как будто пережёвывая информацию на признаки несоответствия Амелия вздёрнула голову и призадумалась.

– Никогда не видела в моей дочери тяги к академическим знаниям. Неужели она сама попросила? Предположим, что всё так и было, я наслышана о ваших прогрессивных методах, может она и правда хоть раз в жизни заинтересовалась чем-то помимо косметики и шмоток. Тогда напрашивается другой вопрос, а вам то какой с этого прок? Надеетесь получить от меня оплату ваших занятий?

Ток прошёлся между двумя женщинами, они возненавидели друг друга с той самой минуты, как только встретились, но только сейчас обе почувствовали, насколько сильно. Марию Ивановну не покидало отчуждение чужой жизни, которую передавала квартира, и вдвойне неприятней было предаваться разговору с женщиной, что и создала подобное удобоваримое подобие нормальной реальности. Но сильнее всего задело замечание о применяемых методах, используемых на уроках. Кроме Людмилы Сергеевны вряд ли кто ещё мог поведать матери Алёны какими принципами руководствуется новая классная руководительница. Из последнего умозаключения напрашивается один вывод: Амелия Владленовна связывалась с директрисой и интересовалась, кто стал во главе выпускного класса.

– Нет, я ни о чём подобном не думала, – резко оборвала Мария.

– Почему же нет? Вы же не альтруистка в конце концов. Вам, как и всем людям на земле, необходимы деньги, – протянула женщина, ожидая ответа, которого не получила, – Скажу так, если ваша цель заключается в деньгах, то вы не получите от меня ни копейки за занятия. Моей дочери не нужны репетиторы, особенно по тем предметам, которые она не сдаёт на ЕГЭ. Она не обременена мозгом, так что знания, а тем более за деньги для неё не имеют никого прока. Ей бы хоть аттестат получить, так что не стоит засорять её мозг ненужным предметом. Не стоило проявлять инициативу, о которой никто не просил.

У Марии перехватило дыхание, заявления этой, с позволения сказать, матери совершенно сбивали с толку. Обычно любой родитель радуется, когда с его ребёнком занимаются на добровольной основе, а тут мало того, что она недовольна, так ещё разговаривает с педагогом, как с неразумным ребёнком. Поражало и отношение к дочери, Алёна воспринималась собственной матерью как неспособный ни на какую умственную деятельность индивид.

С первых занятий Мария Ивановна замечала в выпускнице пренебрежение к предметам и малую заинтересованность, но потом, до момента пока сама учительница не нарушила установленные границы, молодая девушка стала вовлекаться в урок, начала правильно отвечать на вопросы. Алёна не безнадёжна, как представляла её мать, просто не видит резона учиться, добиваться поставленных целей, и как здесь не потерять мотивацию, в любом случае мать останется недовольна.

За одним человеком порой скрывается так много всего, что невозможно определить с первого взгляда. Но теперь пообщавшись с ближайшим человеком Алёны в жизни всё приобрело смысл. Стало понятно, почему ученица так старалась обратить на себя внимания мальчиков, всё её поведение кричало о помощи, но никому не было дела.

– Ваши деньги мне не нужны. Так что не беспокойтесь, – спокойно сказала Мария Ивановна и резко встала.

Поглядев вниз она обратила взор на нетронутую кружку чая и набравшись решимости переменила своё отношение и саму себя в этот момент. Сейчас было более важно вернуться в комнату к обречённой молодой девушке, которой нужна помощь. Как оказалось, здесь на данный момент находится только один взрослый человек, способный не только поругать и побить, а также принять и наставить на истинный путь.