К меннонитам поспешили присоединиться Швейцарцы, Немцы всех религиозных оттенков, в том числе католики и реформаты. Число тех, кто пришел воспользоваться компенсацией правительства, оказалось столь значительным и превзошло столько министерских прогнозов, что огромная часть сих новоприбывших очутилась в первое время в весьма неприятном положении. Чума, войны с Францией и Турцией, пережитые среди колонистов, довели их страдания до предела, и целые семейства погибали прежде, чем правительство смогло их расселить, их распределить в своих новых жилищах. Сегодня, когда путешественник проезжает эти радостные колонии, обрамляющие Днепровские пороги или берега Молочной, и те, которые рассеяны по склонам Таврической гряды или Бештау, он едва ли вообразит все первоначальные страдания, первые трудности этих новых установлений, столь процветающих теперь.
В 1834 году одно крымское губернское правление насчитало 5 645 немецких и швейцарских поселенцев, и 5 239 меннонитов; итого: 10 884 иностранных поселенцев(12).
Из них 1 128 проживают в Симферопольском уезде.
1 756 – в Феодосийском уезде.
8 000 – в Мелитопольском уезде.
Девять отдельных колоний(13) Симферопольского и Феодосийского уездов насчитывали сами по себе 1 912 жителей с 341 домом. В ту пору уже выращивалось 500 000 футов виноградников, что соответствовало в хорошие годы 180 000 пинт вина. Большинство швейцарских колонистов, насчитывающих 48 семейств, собраны вместе в Цюрихтале.
Губернское правление Херсона обладает своими колониями, как и Екатеринославская губерния. Последние существуют на древних владениях Запорожских казаков, самых плодородных землях рядом с Днепровскими порогами, и положение которых наиболее превосходно в южном направлении и по соседству с большим городом Екатеринославом. Общее число их 17 поселений. Наряду с крымскими колониями, все они датируются от 1804 до 1809 гг. основания.
Сначала предполагалось, что уроженцы Вюртемберга, устремившиеся на Юг России, принадлежали к тому же слою поселенцев, которые искали новые земли. Их хотели разместить вокруг Одессы. Узнав о мотиве их странствия, им представили все опасности и сложности, их поджидающие, если они упорствовали в своем предприятии.
Ничего не могло их остановить и, продолжая свое паломничество со слепым рвением, они устремились волей-неволей на Кавказ, который мучительно преодолели, спустившись с него и встав караванами в окрестностях Тифлиса в 1817 году, где все удивлялись необыкновенному зрелищу их прибытия.
Генерал-аншеф Ермолов, предупрежденный их странным появлением на южных склонах Кавказа, сначала думал, что имеет дело с безумцами, выслушав их доводы и их замыслы. Вызвав к себе их главных вождей, он их уведомил о невозможности продолжения их пути. Он сообщил им, дескать, очень хорошо, что пока они пребывают на российской земле. А посему – грядите с миром и под защитой Господа, ведь для вас это дело совести; но знайте, что как только вы перейдете нашу границу, то вступите на территорию Персии, магометан, которые вряд ли станут заботиться о вашем паломничестве. Если вожди Армении (которая еще не принадлежала России) вас не сделают рабами, распределив вас по своим владениям, то думаете ли вы, что избежите подобного, попав в руки Курдам: эти безжалостные бандиты вас безобразно ограбят и будут считать, что оказали вам большую честь, не зарезав вас, а отправив стеречь их стада? И даже если вы избежите попасть в лапы Персов или Курдов, разве избежать вам Турок или Арабов в пустыне?
Вождей похода встревожила столь точная картина бесчисленных мытарств, которые ожидали паломников, если бы они продолжали упорствовать в своих замыслах. Впрочем, усталость долгого странствия и болезни, уменьшившие их число, сильно замедлили их рвение. Они согласились с условиями, им предложенными, рассматривать их в качестве колонистов Южной России, предоставив им 35 десятин пахотной земли в собственность семейства, построить им дома, погашение ссуды за которые осуществлялось бы в течение десяти лет и беспроцентно. По прошествии этого срока колонисты облагались налогом в 20 копеек или сантимов за десятину(14). А до тех пор они освобождались от всех податей.
Таковыми были предложенные и принятые условия. Тем не менее, первые моменты этой колонизации оказались очень тяжелыми для новоприбывших. Каждый просил для себя дом и полагал, что правительство могло заставить возникнуть дома из земли, как шампиньоны. Поселенцы жаловались и составляли требования; они раздражали генерал-губернатора, поначалу им благоприятствовавшего и раскаявшегося затем, что допускал в свое губернское правление столь твердолобых людей.
Много раз наш староста отправлялся в депутации к нему, в юмористическом ключе повествуя о своих неприятностях с суровым губернатором Кавказа.
Наконец, все стихло, все упорядочилось, и стала соблюдаться законность; умы и предрассудки смягчились под тяжестью забот материальной жизни. Понадобилось приспосабливаться к климату, и смертность оказалась большой на протяжении первых лет.
Общая численность поселенцев, прибывших последовательно(15) в 1817 и 1818 гг. составляла 2 617 человек. В 1831 году их количество снизилось на 616 человек и долго не поднималось выше 2001 человека. Персидские войны соединились с плевритами, брюшным тифом, чтобы казнить их. В июне 1826 года Геленендорф и Анненфельд были разграблены и опустошены карабахскими Татарами, о чем я рассказывал. В августе месяце пришел черед Катариненфельда. Тридцать убитых поселенцев и 130 уведенных в рабство чудовищно уменьшили население этой деревни, насчитывавшей тогда 85 семейств; те, кто избежал оной участи, спасались в Элизабеттале(16).
Но в 1836 году количество населения уже превысило и его численность, подрастя на 401 человека, достигла 2 402 жителей как благодаря рождаемости, так и из-за возвращения некоторого числа пленников.
Петерсдорф являлась первой из основанных колоний. Благодаря своему изобилию и процветающему состоянию она, наряду с Мариенфельдом, занимает первое место. Остальные классифицируются с тем же соотношением в порядке, только что мной определенном.
Это процветание независимо от площади земельных наделов, которыми обладает каждая колония; поскольку ни Мариенфельд, ни Петерсдорф, ни Геленендорф не получили обещанное им количество пахотной земли, тогда как Элизабетталю достался свой надел. Все зависит от предприимчивости, дерзости и близости с рынками сбыта.
Мариенфельд и Петерсдорф располагают всем, чего можно пожелать: вином, зерном, лошадьми, в изобилии фруктами; и это на пороге Тифлиса. Каждый дом имеет свой виноградник и свой фруктовый сад, и приятно наблюдать красивые чистые дома, удобно выстроенные по линейке. Содержание ирригационного канала, который, по мнению поселенцев, должен был быть отремонтирован за государственный счет, легло на их плечи и стоило им больших затрат.
Я уже говорил о виноградниках Катариненфельда и его полях; я рассматривал также нынешнее состояние и будущее Геленендорфа. Я не знаю, чему приписывать отставание Элизабетталя, за исключением, возможно, характера каменистой, скалистой местности, его окружающей. В остальном, что касается общей площади надела, эта одна из наиболее благоустроенных деревень, поскольку обладает 2 302 десятинами пахотной земли и 467 десятинами пустырей (31 десятина + 6 1/5 десятины на семью), на которых жители высадили 67 900 футов виноградников и 2 658 фруктовых деревьев.
Александерсдорф имеет лишь 23 десятины пахотной земли на семью и 7 1/5 десятин пустырей. Его расположение в долине Куры и близость Тифлиса должны благоприятствовать его малому населению; но, кажется, ему недостает воды, а бедность общины не позволяет ему приступить к работам, которые привели бы воды Куры в большем изобилии. Почва Александерсдорфа ничем не отличается от окрестностей Тифлиса, которая мергелеобразная, сланцевая и скудная; от жары она растрескивается, превращаясь, так сказать, в золу, и только благодаря силе орошения из нее можно что-то получить. Каждый дом обладает своим садом, где довольно мало виноградников и фруктовых деревьев. Поселенцы этой деревни охотно обслуживают повозки и экипажи.
