Мы не знаем, что с ним стало затем. Его сын Либарид известен лишь тем, что перешел в 1082 году из веры Иисуса Христа в магометанство, продолжив отношения и союз, закрепленные его отцом с мусульманами.
Его сын Иване Орпелиан, насколько подлинно сообщает его родословная(110), вернулся к религии и фортуне своих отцов, ведомый блистательными воинскими подвигами и завоеваниями Давида III Строителя, царя Грузии, сделавшего его даже своим главнокомандующим. Слава, приобретенная Давидом III, была усилена за счет заслуг Иване, сопровождавшего его в 1123 году при взятии Тифлиса, Лори, Шамшуильде и Ани. Вся эта страна, которую наводнили орды Татар, Казаков, оказалась разрушенной этими непрошенными гостями.
Давид III в ознаменование службы Иване отдавал ему по письменным патентам, скрепленным царской печатью, Шамшуильде и от него зависящий край, вотчину его отцов, добавляя к этим владениям город Лори со своей территорией и равнину вблизи Дарбаса.
По смерти Давида Строителя его сын доблестный Димитрий, правивший в течение 33 лет, любил и почитал Иване с его сыном Семпадом, которые участвовали в царствование этого монарха в битве при Хунане, крепости Сомхета, которой еще обладали Турки при слиянии Куры и Дебеды; царь утвердил за ними данное владение в 1128 году.
Другой Иване Орпелиан, сын Аспулета, завоевал Думанис, еще одну крепость Сомхета.
Димитрий, правивший до 1156 года, оставил власть своему старшему сыну Давиду IV, правившему только два года.
Чувствуя приближающийся конец, он повелел привести к своему одру патриарха и знать государства; он приказал также своему сыну Темне(111) и своему брату Георгию принести большой и очень почитаемый крест Святой Нинон и Евангелие, сказав: «Грузинские дворяне, вы, отмеченные своей доблестью, вам ведомы труды, которые мой отец поддерживал для вас; вы знаете, что я восстановил царство; вы знаете, что в мгновение своей смерти он мне уступил власть подлинными деяниями: теперь я на пороге смерти, и мой брат Георгий не обладает никаким правом на трон. Следовательно, поскольку мой отец наделил меня державной властью, постольку я ее передаю подобным же образом в вашем присутствии своему сыну Темне. И ты, мой брат Георгий, радуйся долей наследства, оставленного тебе моим отцом; и пока мой сын не достиг возраста, когда смог бы управлять сам по себе, занимай мое место и будь военачальником войск Грузии». После этой речи Давид обратился с наставлением к Иване, сыну Семпада Орпелиана, заставив его поклясться бережно хранить завещание, оставленное им в пользу его сына: он взял затем юного ребенка в свои руки, затем передал его в руки Иване, оставив под покровительством последнего. Тогда он обратился к знати, увещевая их никогда не обманывать его сына, но возвести его на трон тотчас, как он войдет в надлежащий возраст. С этого дня юный Темна пребывал в доме Иване(112).
Выше я рассказал, что Георгий не обрадовался своему регентству и в силу лести и обещаний он убедил знать царства и даже Иване Орпелиана венчать его на царство до совершеннолетия своего племянника, обещая уступить тогда ему место.
Этот князь, столь же осторожный, сколь и отважный, являлся ужасом для врагов Грузии; Иване при нем командовал войсками и получил в качестве награды за свои подвиги город Ани с провинцией Шираг. В другом случае Иване обратил в бегство великого атабека Азербайджана, знаменитого Эльдигуза, вторгшегося во главе стотысячной армии, чтобы опустошить Грузию(113).
Но время совершеннолетия Темны приближалось, и Георгий оказался мало расположенным оставлять трон в его пользу. Знать царства во главе с Иване, убедившись, что только сила могла бы его принудить исполнить свое обещание, объединились с этой целью, предлагая Георгию принести присягу своему племяннику, ограничившись своим собственным наследством.
Предупрежденный своими детьми о замысле дворян, Георгий спасался, на всех парах ускакав в Тифлис, пока знать Грузии под предводительством Иване собирала войско, чтобы выступить против него. Эта коалиция запечатлелась лучшими именами царства.
Георгий дошел до последней крайности; оставленный всеми и располагающий лишь 5 000 человек для защиты, он бы уступил, если не сумел бы затянуть войну и посеять зависть среди союзников. Великий Гамракель стал первым перебежчиком из их партии, чтобы тайно оказаться подле царя. Другие последовали его примеру; он осыпал почестями тех, кто к нему присоединился, относясь к ним великодушно и обещая им все владения и сокровища Орпелианов; и партия Темны вскоре оказалась крайне ослабленной. Когда царь почувствовал силу, он предпринял в свой черед наступление с отличным военным снаряжением, и Иване имел лишь время отослать ценности, коими обладал, в крепость Шамшуильде, где уже пребывала сокровищница его предков, содержавшаяся в больших сундуках. Он доверил ее под защиту элитного подразделения и затворился сам с Темной в крепости Лори, расположенной посреди высокогорных долин Сомхета; он направил своего брата к атабеку Эльдигузу, чтобы получить от него помощь.
Георгий осадил сначала крепость Шамшуильде, взяв ее по истечении 25 дней; он подверг гарнизон усекновению мечом, приобретя огромную добычу из сокровищ, и собрался осаждать Лори.
Иване и Темна оборонялись там в течение семи месяцев; им посылали стрелы с письмами, чтобы побудить к сдаче. Иване оставался непоколебимым, доверившись на близкую помощь Эльдигуза. Георгий мощно его осаждал. Темна, пораженный жутким страхом, однажды ночью спустился через стены, придя упасть в ноги своему дяди, прося жизнь за любую милость.
Счастливый от неожиданного события Георгий обратился к Иване, показав бесполезность сопротивления и предложив почетную капитуляцию. Георгий ему поклялся в торжественной присяге, что не причинит ему никакого зла и не притронется к его наследственным владениям. Иване, доверившись царскому слову, тогда сдался ему; к нему отнеслись почтенно и с большими проявлениями дружбы.
Но когда Георгий увидел, что все семейство Орпелианов, появившееся для выражения благодарности ему за его великодушие, оказалось в его сетях, он внезапно сбросил маску. Иване был закован в кандалы; ему выкололи глаза, сделав евнухом; остальная часть семейства объявлялась вне закона по всему миру; умертвлялись все дети мужского пола и даже женщины. Одни были задушены, другие утоплены или сброшены вниз с возвышенных мест, дабы не осталось ни одного следа в Грузии от этого несчастного запрещенного рода, имя которого вымарывалось из всех хроник и всех надписей; самое жестокое отлучение провозглашалось против него, помещенное в архив царства.
Так было бы стерто с лица земли древнее имя Орпелианов, если бы Либарид, кого Иване направил просить о помощи к Эльдигузу, не избежал резни своего семейства, он и его оба сына – Элигум и Иване, его сопровождавшие.
Либарид нашел в Эльдигузе своего усердного покровителя, который ему доверил войско в 60 000 человек, идущее на помощь его брату. Но когда он узнал о своем несчастье, то возвратился обратно, говоря: «Христиане неповинны в этом преступлении; зачем мне их наказывать?» Либарид удалился к атабеку, где жил еще некоторое время, погруженный в самую глубокую скорбь, завершив свои дни на чужбине.
Его сын Элигум оставался при атабеке; но Иване отправился к эмиру Гянджи и, поступив к нему на службу, жил здесь в большом почете.
После смерти Георгия III мы видим его дочь Тамару, благодаря своему таланту взошедшую на трон, унаследованный от своего отца на вершине славы и могущества. Она ведала о клятвопреступлении и варварстве своего отца в отношении Орпелианов; она старалась стереть воспоминание об этом, призывая Иване. Отпрыск несчастных Орпелианов долгое время оставался глух к предложениям, ему сделанным; наконец, силой обещаний и клятв его удалось привлечь вернуться в Грузию.
