Как раз к концу первого полугодия в школе состоялась закрытая вечеринка для работников, посвященная Новому году. Тусовка проходила в школьной столовой. Он пришел туда одним из последних, так как заполнял журнал в учительской. Он стал искать себе место, и увидел, как молодая симпатичная учительница английского языка машет ему, указывая на свободное место рядом с ней. Он подошел, поздоровался, поблагодарил, и сел. Через несколько секунд двери снова открылись и в зал то ли вбежал, то ли впрыгнул огромный накаченный старик в красном спортивном костюме.

– А-а, а это еще кто? – спросил он у соседки.

– Да это же наш новый физрук. Недавно устроился на работу – сказала учительница и махнула тому рукой.

Физрук осклабился и подбежал к ним. От него пахло потом и разогревающей мазью “финалгон”.

– Только тренировку закончили, – пробасил он и сев по другую сторону от учительницы, сразу же стал разливать всем шампанское.

В тот вечер он позволил себе расслабиться и немного перебрал. Он проснулся рано утром с головной болью, повернулся на другой бок и чуть не вскрикнул от удивления. Рядом с ним лежала та самая учительница английского языка. Она улыбалась во сне, как настоящий ангел и была невыносима прекрасна. Хотелось поцеловать ее. Он не смог противиться этому желанию и поцеловал. Она открыла свои прекрасные карие глаза и притянула его к себе. Через некоторое время все кончилось обоюдным оргазмом. Тяжело дыша, они лежали в мокрой от пота постели:

– Ну ты и уделал его йестедей, – с восхищением сказала она.

– Что? Прости, я не понял – уделал? Кого? Когда? – ответил он, пытаясь припомнить события вчерашнего вечера.

– Ну этого вонючего бугая, – ответила она, – ты что совсем ничего не ремемба?

– Не…не… что-то не припоминаю. – сказал он, потирая виски.

– Ну ты убрал его по всем позишнс. Разнес в пух и прах. Порвал на факин…

– Погоди, погоди. Я его порвал? В каком смысле? – опешил он.

– Ну мы ситин за столом, общались, а он вдруг начал бахвалиться. Сказал, что является мастером спорта по тяжелой атлетике, пауэрлифтингу и еще чему-то. Что имеет огромный стаж работы коучем, воспитал парочку олимпийских винеров. И даже несколько раз становился “Тичером года”. – начала она.

– Бог ты мой… – прошептал он.

– Ну и все в таком же духе. Ну ты не выдержал и начал задавать квешнс. Использовать всякие технические термины, физика, химия, биомеханика, физиология – я и сама ничего не андестенд. Типа, какие процессы происходят в поперечнополосатых мышечных тканях при гипоксии. Ну что-то такое. И он фоллин даун. Как ребенок на первом экзамене. Покраснел, как огромный лобстер, покрылся испариной и завонял хуже прежнего. – и она весело рассмеялась, обнимая его за шею.

– М-да уж. Не очень-то приятная ситуэйшн. Ладно, как-нибудь разберемся. – сказал он и пошел на второй круг.

Наступил Новый год. Дети были на каникулах, а учителя почему-то должны были выходить в школу на дежурства. Но некоторым учителям это даже понравилось. Наш герой-информатик попал на дежурство с учительницей английского. Сначала они занялись соитием у нее в кабинете, а позже продолжили у него. К сожалению, они не придали значения запаху ментола, в кабинете информатики. И сразу же приступили к соитию. Валерий Яковлевич – тот самый учитель физкультуры, которого наш герой недавно «убрал по всем позишнс» просто задушил их обоих обычным сетевым фильтром, устройство которого для него было такой же тайной, как и процессы, проходящие в полосато-поперечной мышечной ткани при гипоксии.

– Оденс, чувак, думаю нам не стоит тратить время на общение со всякими там непонятными дамами. – сказал Альберт.

– Согласен с тобой, чувак, это отнимает много времени и энергии. Но что прикажешь делать, когда хочется отвлечься и просто поговорить с кем-нибудь из представительниц прекрасного пола?

– Ну какое там прекрасный? Они же, откровенно говоря, настоящая шваль. Танёхи[10]. А мы – люди искусства. Нам нужна тонкая организация. И это, нечто более, чем какие-то мимолетные музы. Это наши духовные спутницы. Это ветер над гладью воды. Это чистая музыка. Понимаешь, нет? А не эти твои потные бляди в прокуренном баре. Ну о чем с ними говорить? Ну что они тебе скажут? А я тебе вот что, скажу. Я предлагаю эксперимент. Нам надо максимально отфильтровать все это общение, а лучше и вовсе полностью изолировать себя от этой грязи. Исключения составят следующие объекты внимания. Я, как твой пшиачель[11] советую допустить в круг твоего общения ту даму, которая способна объективно высказаться относительно романа Гюнтера Грасса – “Жестяной барабан”. Пойдет?

– Интересное предложение. Я согласен, поддерживаю. Но тогда и ты выполнишь аналогичные требования. Твой объект должна посмотреть фильм Алексея Германа “Трудно быть богом”. От начала и до самого конца. По рукам?

– Заметано.

И друзья разошлись.

И так Оденс встретил ту самую, что знала о “Жестяном барабане” не понаслышке. Какой ум, какая осанка, а чего стоят эти глаза! О, как они ворковали вместе. Альберт был просто ясновидящим, и как он только догадался о таком уникальном предложении. В это было сложно поверить, но эти двое оказались словно созданы друг для друга. Они были как единое целое. Начались совместные творческие проекты. Они подпитывали друг друга созидательной энергией. Это было совершенство и равенство. Абсолютно никаких ссор, на всех этапах, полная гармония и взаимопонимание. Он даже бросил курить.

– Слушай чувак, ты был прав. Уникальный эксперимент. Я не могу в это поверить, не думал, что после сорока возможно такое. Мы кружимся в унисон.

– Приятно слышать, что это сработало. Мне пока не удалось найти ту, что смотрела фильм “Трудно быть богом”, но я не отчаиваюсь. После твоей удачи я обязательно продолжу.

– Благодарю тебя еще раз, брат. Все же бывают в жизни чудеса.

Новоиспеченная пара не торопила события. Близости еще не было, но все шло к тому. Кстати, девушку звали Хель, что с немецкого означает – очень здоровая. Все вечера они проводили вместе: пили вино, слушали старые грампластинки, танцевали вальс, ходили на вечера органной музыки. Хель наизусть читала стихи Бродского. Их не интересовало прошлое друг друга. Они парили в пространстве настоящего. Они искажали реальность своей энергией. Они общались взахлеб. Но им все сложнее было сдерживать физическое влечение. И в один прекрасный вечер, страстно прижав к себе роскошную Хель, он промолвил:

– Майне либе, ты бесподобна. Мне кажется, время пришло.

– Милый, давай не сегодня.

– Почему, дорогая?

– Я должна тебе кое о чем рассказать.

– Конечно, я весь внимание, Розвиточка[12].

– Дело в том… мне сейчас пока нельзя… я, я не могу… просто… прости у меня… сифилис….

– Ахахаха. Не может быть! Ахахахах.

– Почему ты смеешься, Оскархен[13]?

– Да потому что у меня тоже!

Его вызвали. Очередное задание. Очередная планета. Снова поломка. Барахлит кабель подачи радио энергии. Штатная ситуация.

– База, приём?

– Слушаем вас, Технарь.

– Там точно всё готово? Ждать не придётся? А то в прошлый раз мне пришлось сорок часов сидеть на этой гребаной «Коляйчик-6». А там никакой инфраструктуры, ни музеев, ни театров. Одни придорожные мотели, толпы обкуренных хиппи, байкеры, стрип-бары и бордели. И никакой полиции. Я чувствовал себя в опасности и не сомкнул глаз.

– Прости за это. Это явно не твой уровень…

– Ладно-ладно. Но больше никаких планет ниже уровня «Бета», окей?

– Конечно, Технарь.

– Так значит там всё подготовлено для работы?

– Да, Технарь, полный порядок. Осталось только устранить замыкание. Но есть одна деталь…