– Как всё прошло?
Тибон сам перепугался и отпрыгнул, будто котенок перед племенем.
– Тьфу! – раздосадовано издал он. – Испугал, – тут Тибон присел возле бродяги, положил охапку птиц и возмущенным тоном продолжил. – Ты как меня заметил?
– Хихикаешь громко, – с улыбкой ответил Нейт и поворошил мальца по макушке. – Судя по всему, охота удачная?
– Здесь, и правду, достаточно животных. Ещё недели две и мы восполним запасы. Успеем завялить мясо и рыбу, наберем трав, кажется, даже вдоль русла растёт алоэ. Если верить карте, то нам осталось не так далеко, – он разложил бумагу. – Пока будем идти по реке, а дальше, как я понял, начнется каменистая местность. Обойдем хребты и считай на месте.
Нейтан слушал его лишь одним ухом, если можно так сказать. Большая часть его пребывала в мыслях далеких от этой пустыни, и Тибон это приметил, потому спросил:
– Ты в порядке, Раэв?
– Я сильно изменился с нашей первой встречи? – внезапно выдал он.
– Трудный вопрос. Я считаю, что мы меняемся постоянно. Мгновение вперёд, и я уже другой. Но если ты хочешь узнать сменился ли твой характер, то я отвечу, да. Тебя это беспокоит?
– Немного, – прижавшись к коленям, проговорил Нейт. – Я боюсь потерять себя. Стать тем, кем не хочу быть.
– Это очень смелое утверждение, – заявил Тибон. – Если можешь потерять, значит уже нашёл. Однако это не так, разве нет? Ты ведь продолжаешь меняться. Следовательно, бояться нет смысла. Нельзя потерять того, чего у тебя нет.
Нейт усмехнулся.
– Знаешь, смешно звучит как-то. Мы вечно изменяемся, а если меняемся, то ещё не нашли себя. Выходит, что найти себя невозможно, так?
– Вся жизнь поиск, Раэв. Тебе ли не знать? Поиск жилья, еды, семьи и себя. Мы живём, потому что движемся к чему-то. Это непреложная истина. Иначе никак.
– Иначе мы просто существуем…
Тибон улыбнулся и направился ощипывать дичь. За всё время блужданий по Пустоши, Нейт приобрёл новые навыки, которые помогли ему в выживании. Он с горем пополам научился охотиться и рыбачить, стал лучше разбираться в растительности. В конце концов, он начал относиться к своим обязанностям не спустя рукава, как было в приюте. Пустошь дисциплинировала его. Нейт решил устроить длительную стоянку на реке, и использовать эту передышку по максимуму. Наконец они смогли расслабиться и ослабить бдительность. Так поступили все, кроме мальчика Тибона. Каждый день, ночь и час он ожидал прихода врага – демона Пустоши. Он готовился к скорой, как он думал, битве. Шли дни полные безмятежности. Казалось, опасения мальчика беспочвенны. Группа разведчиков несколько раз обходила округу и ни разу не встречала даже намёков на зверя.
«Он существо из той породы, что ни за что не остановиться, пока не утолит свой бесконечный голод», – однажды высказался Тибон.
Но демон был неединственной его тревогой. Сестра Тибона – Ясмин – совсем скоро должна была родить. Отец ребенка скончался ещё до переселение бедуинов, поэтому младший брат взял обязанность оберегать её на себя. Пусть она также, как и остальные, сторонилась Тибона, но он души не чаял в родной крови. И вот когда день родов настал, он находился в неведомом для себе чувстве полной неизвестности. Они выпали на ночь. Все умелые повитухи остались в Новом Коме. Другие девушки как могли помогали Ясмине: положили её в юрту, принесли теплой воды и отваров из лекарственных трав. Благо у них была Наташа, которая хоть и немного, но знала, что нужно делать при родах. Тибон и иные мужчины ждали снаружи. Бедный мальчик сидел как на иголках. Его смуглое лицо будто бы стало чуть белее, он скрестил руки, едва покачиваясь. Нейтану ещё не приходилось видеть друга таким.
– А я думал, тебе любая проблема по плечу, – произнес он. – Отважный Тибон, который не боится самой Пустоши, сейчас дрожит от страха. Посмотри на себя со стороны.
– Но что если…
– Всё пройдёт гладко, с ней Наташа. Да и Ясмин сама по себе девушка сильная. Представь, какой долгий путь она прошла с ребенком под сердцем, – эти слова немного успокоили его. – Имя то придумали?
– Я же говорил, что у нас непринято.
– Когда дойдём до города, ему придётся дать имя. Нужно уже сейчас готовиться к шикарной жизни, – смеясь, добавил.
Тибон задумался.
– Может быть, Коби? Так звали нашего отца. Если это будет мальчик, конечно.
– Коби? А что звучит.
Роды длились почти десять часов. Из юрты доносились крики, прерываемые голосом Наташи, отдававшей приказы. Девушки то и дело выбегали из юрты за водой. И вдруг стоны прекратились, и вышла девушка-антрополог.
– Ножик есть?! – спросила она властным тоном. – Что встали как истуканы, есть или нет?!
– Д-да, конечно, – пролепетал Тибон и отдал ей свой. – Что она хочет сделать, Раэв?! Неужели убить малыша, потому что родился юродивым?!
Тут его лицо стало ещё бледнее.
– В такие моменты я вспоминаю, что ты ещё мальчишка, – сказал, хлопнув того по голове. – Пуповину она хочет перерезать. Видимо, всё прошло без проблем.
После этих слов на Тибона напала улыбка от уха до уха. Всё племя возрадовалось. Мужчины завопили радостный клич, прыгая и бесясь возле костра. Они принялись исполнять традиционные танцы, а девушки вскоре к ним присоединились. Тибону наконец разрешили войти внутрь и увидеть племянника своими глазами. Это было крохотное создание, укутанное в ткань. Он лежал на груди матери, которая была явно измотана. Ребенок тихо посапывал, дрыгая маленькими пальчиками.
Блики огня плясали подобно бедуинам, и нельзя было оторвать глаз от этого удивительного зрелища. Искры вздымались к небу, а ветер закручивал их, создавая чарующую картину огненного вихря. Наташа смотрела на это, и тепло разносилось по её телу. Она следила за линией искр, и взгляд её скользил то вверх, то вниз, пока не дошёл до бродяги. Тот оставался в стороне от празднества, тихо сидел на пне и наблюдал не то с улыбкой, не то с безразличием.
– Рождение новой жизни – это так прекрасно, не так ли? – заговорила она, присев подле.
– Да-а. Знаешь… иногда я забываю, что есть иная жизнь, чем эта. Прекрасные города, где есть еда, вода и кров, где не нужно биться со стихией. Это кажется такими глупыми грёзами. У тебя такое бывает?
– Изредка. Но нам нужно помнить, что прекрасные города не вымысел, а чистая правда. Без неё нам точно не выжить. Ладно они, – указала на бедуинов, – они, действительно, следуют за сказкой. Но мы с тобой идём домой, верно?
– Женщина всегда права, – ответил Нейт и следом за ответом улыбнулся. – Но вот, что меня беспокоит. Правда ли, города такие «прекрасные», как я их им описал, – он собрал палочки с земли и принялся ломать их. – Ты ведь из Центра, да? Я вот обычный безродный из Рабочего района. И скажу честно, жизнь таких, как я, полна унижений. Люди слишком сильно окованы статусом и происхождением. И я думаю из-за этого… а эти люди, они смогут спокойно жить в таком обществе? Уверен, на них навесят ярлыки дикарей, и до конца жизни будут провожать презрением. Я вдруг понял, что мне это не нравится. Раньше было параллельно, а тут что-то задело за живое. Не хочу, чтобы на этого малыша смотрели, как на меня. Чтобы он, Тибон и другие могли жить, нужно многое переосмыслить в городах.
– У тебя много знакомых в совете. Уверена, они помогут.
– Надеюсь на это. Хотя по-честному, эти проблемы их заботят даже больше моего. Я только сейчас начал думать о них, а они с самого детства. Эх, в таким моменты понимаю, каким же болваном был всю свою жизнь. Ненормально и неприемлемо лишь бездействие, да? – призадумавшись, издал. – Теперь я осознал, что он имел ввиду.
– Может быть, всё не так и лучезарно, как принято думать, – ответила Наташа. – Но уж точно лучше, чем здесь.
– Тоже верно. Правда, тут в каком-то смысле проще. Границы видны отчетливее. Тут мы, а там всё остальное.
Нейт случайно бросил взгляд на холм за лагерем, там шевелилась тень. Она наблюдала, затаившись во мраке ночи. Нейтан отчетливо почувствовал всю ту жажду крови, которую источало это существо. Всполошившись, парень ворвался в юрту.
