Изобретатель стал пунцовым, как свежевыкрашенный бок его драндулета. Сыщик по-отечески обнял юношу за плечи и продолжил, совсем тихо:

– Я понимаю, чего вы боитесь, поскольку слышал слова Луизы об идеальном муже. Ее желания и устремления далеки от привычных девичьих мечтаний, оттого вызывают у женихов робость. Огненный темперамент – такую характеристику дал князь, и он прав. Но ведь и бензин горюч, при неловком обращении может случиться пожар. Достаточно одной искры! А вы же не боитесь бензина? Вы обращаетесь с ним осторожно, с должным уважением, и это позволяет разогнать автомобиль до невероятной скорости… Все в ваших руках, Иван.

– Вы о бензине, господин Мармеладов? – князь услышал только обрывок разговора. – Вовремя напомнили. Надо срочно заправиться, и продолжим погоню за убийцей.

Тверь.

155 верст от Москвы.

19 часов 28 минут.

У ограды городского сада князь велел притормозить.

– Хорошо бы взять с собой полицейского, чтоб арест имел законную силу, – объяснил он. – Ийезу, посигналь-ка вон тому молодцу.

Крепышу в белом кителе вообще-то полагалось следить за порядком, но в этом тихом провинциальном раю, переполненном ароматами цветов и дребезжащими вальсами старой шарманки, месяцами не происходило ничего предосудительного. Поэтому все свое внимание городовой уделял пышнотелой торговке семечками. Та сидела у входа в сад, на лапах каменного льва и при помощи граненого стакана рассыпала свой товар из большого мешка по бумажным кулечкам. Полицейский склонился над барышней в нелепой позе, жутко неудобной и сулящей на будущее адские боли в спине, зато открывающей полный обзор декольте. Торговка смеялась над шутками ухажера искренне, без деланного кокетства, очевидно у него было чувство юмора, что большая редкость среди низших полицейских чинов. Да и среди высших тоже.

Услыхав гудок, он нехотя отвлекся и подошел с недовольным лицом.

– Что вам угодно?

– Я князь Щербатов, председатель московского клуба автомобилистов. Нам срочно требуется помощь.

– Чем могу-с? – титул его светлости произвел впечатление, служивый заметно подобрел.

– Вы должны арестовать убийцу!

– Э-э-э, кого именно? – полицейский наморщил лоб, силясь понять, что происходит.

– Я укажу нужную персону! – князь нетерпеливо хлопнул в ладоши. – Ну, чего же вы ждете? Становитесь на подножку «Бенца». Поедете с нами!

Полицейский запрыгнул на подножку с большой охотой – не каждый день в здешней глуши удается прокатиться на автомобиле. А когда увидел шоффера, у него отвисла челюсть:

– Ишь ты!

На свою зазнобу даже не обернулся. Но я не сомневался, что та дождется возвращения кавалера. Ведь он сможет рассказать столько любопытного – и про поездку с ветерком, и про черного шоффера, и про убийцу. Пожалуй, на три дня впечатлений хватит, а то и на неделю!

Мы продолжили путь и выехали на мост через Волгу.

– Вот он! – закричал Пузырев.

Изобретатель махнул рукой, я обернулся и увидел возле церкви трех исповедников серебристый «Де Дьон-Бутон».

– Туда, скорее! – воскликнул князь.

После моста мы резко прибавили скорости, заранее готовясь к тому, что злодей умчится вдаль, заслышав рев моторов. Но тот не стал скрываться. Стоял у своего автомобиля, окруженный зеваками – все, кто имел обыкновение прогуливаться в этот час по Заволжской набережной, сбежались поглазеть на заморскую диковинку. Появление еще двух машин вызвало настоящий восторг и буйное обсуждение. В основном, правда, использовались междометия.

Князь спрыгнул на ходу, не дожидаясь полной остановки, и погрозил пальцем.

– Вы! Вы… Кстати, а кто вы такой? Мне казалось, я знаю всех владельцев автомобилей в империи. Не так широко пока еще наше движение…

Коренастый брюнет с большой головой, меланхолично глядел на темные воды реки. Одет он был во все черное – сюртук, рубаха, расстегнутая на груди, саржевые брюки, кепи с большим козырьком. На окрик обернулся, заметил городового и сжал покрепче гаечный ключ на длинной рукояти, который держал в кулаке. Вкупе с тяжелым взглядом исподлобья, выглядело это весьма устрашающе. На вопрос князя он не ответил.

– Похоже, сей господин не горит желанием раскрыть инкогнито, – г-н Мармеладов говорил спокойно, хотя мне удалось разглядеть, как побелели его пальцы на набалдашнике старой трости. – Но я уверен, что именно он ударил по голове Осипа Зденежного. И, пожалуй, смогу назвать причину, по которой он желал смерти этому человеку.

Сыщик спустился с пассажирского сиденья драндулета и подошел поближе.

– Вы тот самый доктор, у которого фельетонист весной увел жену… Матильду, если я правильно запомнил имя.

К удивленному возгласу незнакомца присоединились и мы с Пузыревым, и городовой, и, как мне показалось, даже Ийезу. Князь потянулся за папиросами, закурил и выдохнул вместе с дымом:

– Да-а-а, господин Мармеладов, реакция этого субъекта не оставляет сомнений: вы снова угадали. Очень ловко угадали, надо заметить. Но как, позвольте спросить, вы это делаете? Откуда, черт возьми, возникают ваши выводы?

– Исключительно из наблюдений, ваша светлость, – спокойно ответил сыщик. – Я говорю лишь о том, что вижу сам.

– И что же меня выдало? – голос у незнакомца был низкий и хриплый.

– Три момента. У вас на больших и указательных пальцах много мелких шрамов. Такие отметины бывают у докторов, которые лечат людям зубы. Вас часто кусают пациенты, особенно малолетние – умудряются аж до крови. По этим знакам установить профессию было нетрудно.

Г-н Мармеладов говорил без хвастовства и позерства, но от этого разоблачения не становились менее впечатляющими. Мне подобные игры разума казались волшебством. Хотя после его объяснений все оказывалось таким простым, но попробуйте повторить сей трюк самостоятельно – ничего не выйдет.

– Далее я обратил внимание на ваш костюм, – продолжал сыщик. – Одеты вы траурно, отсюда можно вывести, что еще и полгода не прошло, как вы потеряли близкого человека. Обручальное кольцо носите не на пальце, а на шее. На одной тесемке с крестиком. Так обычно поступают вдовцы, которые не могут забыть любимую жену.

– Ах вот оно что… Верно! Луиза же нам рассказала про доктора, у которого Осип увел жену! – догадался князь, что после столь явных подсказок было уже совсем не трудно. Впрочем, его восклицания никто не заметил.

– Таким образом, мы установили причину, толкнувшую вас на убийство Осипа, – припечатал г-н Мармеладов. – А орудие угадать нетрудно. Вы сжимаете эту железяку, поскольку уверены, что ею можно сбить человека с ног. Стало быть, уже проделывали подобное, и готовы замахнуться снова.

Городовой при этих словах сощурился и положил руку на эфес сабли.

– Ну-ка не балуй! – внушительно рявкнул он.

Зеваки, предчувствуя скорую драку, мигом потеряли интерес к автомобилям и выстроились вокруг нас шумливым хороводом.

Доктор посмотрел на полицейского, потом на сыщика, обвел невидящими глазами толпу и в сердцах отбросил гаечный ключ.

– Вы правы, – выдавил он. – Осип соблазнил мою жену и тут добавить нечего.

– Что значит – нечего добавить? – возмутился князь.

– А вам нужны подробности? Какие словесные кружева заплел этот подлец? Что обещал Тильде, уговаривая сбежать с ним? Когда он впервые поцеловал… – скрежет зубов скомкал последнюю фразу, но потом в голосе обманутого мужа появилась язвительная нота. – Простите великодушно, я ничего об этом не знаю и знать не хочу!

Г-н Щербатов отвернулся и несколько секунд изучал белоснежную колокольню с высоким шпилем.

– Вы не так поняли, – произнес он после паузы. – Скабрезные моменты нам вовсе не интересны. И если я невольно разбередил душевные раны, то именно мне следует просить у вас прощения. Однако та часть истории, где фельетонист погубил вашу супругу, должна быть озвучена.

– Иначе нам не понять всю глубину вашей боли, которая, безусловно, оправдывает нападение на велосипедиста, – добавил Пузырев, не скрывая своей симпатии к этому человеку.