Тут же я поймал себя на мысли, что Володя раненым появился без питомца. Вряд ли он бы ходил в сумеречную зону без него.

«Да и за пазуху такую птицу не спрячешь. Примерно представляю размеры пташки», — подтвердила Лея, прожевав мясо.

Тогда это значило только одно — у него тоже был пространственный карман. Как я уже понял, в данном мире это достаточно редкая штука, а так как знает он меня плохо… Позже, возможно, и расскажет.

Сам не заметил, как ко мне подошел Роман. Он был озадачен и явно хотел мне сообщить нечто важное.

— Иван, хотел рассказать о результатах допроса этого князя. А еще у нас… происшествия. Я к тому, что это касается и вас тоже.

— Да, внимательно слушаю, — напрягся я.

— Глеб был не один. Несколько человек Ложкина помогали ему, — сообщил Роман. — Я отправил запрос об отчислении. Завтра комиссия его рассмотрит и вынесет вердикт. К тому же там будет присутствовать Хранитель. Дело серьезное, сам понимаешь. Покушение на преподавателя Академии — это не шутки. Дело у Рыкова на контроле.

— Так, а с остальными что?

— Глеба мы спасли… — Роман заметил вопросительный взгляд и добавил. — Да, понимаю, что звучит странно, но его пытались отравить. Но все, кто участвовал в нападении на Вепрева, мертвы, как и те, кто напал на вас в форме СБ возле женской общаги. Ложкин, Плясов и все их люди… Прохоров чудом выжил, выпрыгнув из своего лимузина за секунду до взрыва, он и дал показания. В общем, не смог Воронцов все следы подчистить. Поэтому, я так думаю, и пустился в бега. Яхту продал и как сквозь землю канул. Прямо сейчас вся полиция города на ушах, но я думаю, что толку будет ноль. Поздно зашевелились.

— Я догадывался, что это его рук дело, — заиграл я желваками. — Но Полина ни при чем. Ручаюсь за неё!

— Да за ней-то ничего и не замечено. Дети ведь не должны расплачиваться за деяния своих родителей. Но Хранители с ней сейчас беседуют… — Роман заметил, как я встрепенулся, и поспешил успокоить — Никто её не тронет, Иван, не за что. Они просто хотят через неё связаться с отцом. Скоро отпустят, думаю.

— Хорошо бы, — резко ответил я. — Иначе я сам к ним наведаюсь.

— Она точно не у Жерара. Это их дознаватель, — пояснил замначальника СБ.

— Знаю его. Он не склонен вести приятные беседы.

— Дознаватели все такие, — пожал плечами Роман. — Так вот, будьте начеку. Возможно, Воронцов проявит себя, точнее его люди. Уверен, они учатся в Академии и зорко следят за вами.

— Хм… Спасибо за предупреждение, — ответил я.

К Роману подошел один из охранников. Зам начальника СБ кивнул мне и пошел в сторону блокпоста.

Да уж, вот дела творятся. Получается, что на Территории теперь осталась банда Рытника, да ещё щеголеватый сынок начальника СБ, который меня подставил под близнецов.

Уже полегче, но расслабляться рано…

Артефакт скрытности работал как надо. Вдобавок к накладным пышным усам устройство добавляло морщин на лице, меняло цвет волос и делало неприметным в целом. Самое то, чтобы прошмыгнуть через германскую границу.

Воронцов тоскливо провожал глазами лес, который проносился за стеклом купе скоростного поезда.

Яхту он продал очень быстро. Достаточно было сбросить цену в два раза, и тут же нашёлся покупатель. Затем выгреб все свои накопления и ценные вещи, которые уже отправлены по секретному адресу в Германии. Хотя до сейфа добраться не успел — сильно спешил.

И, конечно, сжёг все мосты. Ну почти. Этот сученыш Прохоров будто жопой чувствовал покушение. Вывернулся, и сразу его взяли в оборот. Заложил, скотина!

А когда Машку забрали в участок, Воронцов мигом помчался на ж/д вокзал…

Ещё одна его боль — Полина. Дочь перестала отвечать на звонки.

Воронцов не понимал, как выжил этот ублюдок. Опять выкрутился! Если всё произошло именно так, как ему передал человек, присутствующий на том дне рождения — доза яда была убойной.

Но… Вопреки логике, Астафьев выжил. Какая гнида ему помогла⁈ Загадка, мать её!

Да пошёл он куда подальше! Чуть позже князь обязательно займется им, и тогда урод точно сдохнет. Сейчас же его больше волнует Полина.

Воронцов расстегнул трясущейся рукой пиджак, достал фляжку, которую получилось пронести через пропускной пункт. Сделал глоток коньяка. В очередной раз посмотрел на экран телефона и нажал на кнопку вызова.

Длинные гудки, и ничего больше. Но… вот они прервались.

— Алло! Дочь, привет! — обрадовался Воронцов. — Я полдня тебе звоню. В общем, еду на важную встречу, хотел и тебя с собой взять.

Князь понимал, что телефон могут прослушивать, и не сказал про Германию, ведь границу он ещё не переехал.

— Я тебя ненавижу, — тихо всхлипнула Полина. — Ты… ты использовал меня! Что он тебе такого сделал⁈ Почему ты такой жестокий⁈

— Так… Остановись и послушай, — добавил князь металла в голос. — Ты должна уехать из Академии. Там небезопасно…

— Ты боишься только за свою шкуру! — раздались шокирующие Воронцова слова. Каждая фраза била по нему словно огромный молот. — Обо мне и о маме ты никогда не думал!.. Она умерла по твоей вине…

— Заткнись! Закрой пасть! — закричал в трубку Воронцов, взрываясь изнутри. Его нервы не выдержали. — Ты не имеешь права так говорить с отцом!

Полина тут же оборвала звонок, а Воронцов зарычал. Швырнул телефон на пол, услышав треск экрана, затем ударил по нему ногой что есть силы.

Рука дернула за ручку на окне, и в купе ворвался прохладный ветер. Он выкинул то, что осталось от телефона, в форточку.

Такая же, как и её мать: своенравная, упёртая и путающая все берега!

Он поневоле вспомнил, хотя и не хотел… Олеся умерла у него на руках во время покушения. На глазах у дочери. Полина права — именно по его вине умерла её мать. Ему говорили не лезть куда не следует. Там, где плавают хищные акулы, нет места семейным привязанностям.

Вот так, развиваясь в теневом бизнесе, он перешёл дорогу одному крупному авторитету и получил в качестве «демонстрации» гибель жены. Потом он, конечно, раскрошил всю его банду, а самого гада заставил мучаться на костре, который устроил знакомый Хранитель, но мать Полины это не вернет.

— Всё хорошо? — в купе зашёл проводник в бело-зеленой форме. Он покосился на пол под ногами князя, точнее на пару осколков стекла.

— Да, замечательно, — кивнул Воронцов. — Принесите коньяку, я сам уберу мусор.

— У нас запрещено распространять выпивку, — нахмурился проводник.

— Вот разрешение, — Воронцов мрачно посмотрел на него и протянул двести рублей, затем еще сотню. — Бутылку самого лучшего…

— Будет сделано, — смутился проводник и слегка кивнул, забирая деньги. Скрылся в коридоре, закрыв за собой дверь.

Воронцов снова взглянул в окно. Под тихий шум магической подушки, на которой летел вперёд скоростной поезд, он продолжил рассматривать проносящийся перед глазами пейзаж родины.

Теперь мимо потянулись небольшие озера и редкие островки хвойных и лиственных деревьев. Уставшее солнце уже клонилось к горизонту.

Князь достал из сумки новый телефон, набрал единственный сохраненный номер.

— Да, выехал, — тихо ответил он. — Буду через пять часов. Нет… Дочь осталась в России, — затем лицо князя исказилось от злобы. — Если что-то с ней случится — я откажусь от задания!

Он сбросил звонок. Конечно он ехал в Германию не просто так. Надо было выполнить одно важное дельце, чтобы заручиться поддержкой влиятельных магов. Всего лишь убить канцлера. И выжить при этом…

Я ещё решил погулять с питомцами. Прошли до фонтана, посидел на лавочке, пока Пал Палыч бегал за несчастной белкой. Слава Махаону, на нем артефактный ошейник. Не хватало мне ещё разборок с грозной Настасьей Филипповной и сеанса пожаротушения парка.

«Так ты умеешь предсказывать будущее?» — вновь я адресовал вопрос Пал Палычу, когда он вернулся разочарованный и без добычи.

И услышал в ответ:

«Новая способность. Вижу смутно. Пять секунд вперед», — видно, котенок ещё не привык к общению, отсюда и короткие фразы с долгими паузами.