“Это совсем не жутко”, - говорит Донни с содроганием, когда детская песня звучит женским голосом.

Все на улице оборачиваются, чтобы посмотреть на ближайшего к ним оратора, и все они бледнеют.

“Ты думаешь, он собирается очистить город?”

Я поджимаю губы. “Он демонстрирует большой контроль. Я не думаю, что он хочет очиститься, но я думаю, что он хочет, чтобы они признались. Он здесь, потому что мы здесь. Иначе он убил бы последнюю фамилию в списке, которой нет в этом городе. Он пришел, когда мы пришли.”

"Но почему?”

“Когда я узнаю, я дам тебе знать”, - говорю я ему, отъезжая от дома, который сбросил на нас бомбу, к которой я не был готов.

Для нечестивых все служит предлогом.

—Вольтер

лана

“Как твой папа?” - спрашиваю я Джейка, когда он ходит по комнате, подключая последний монитор.

“Он снова принимает лекарства. Ты не хуже меня знаешь, как задето его самолюбие из-за того, что он болен. Но это улажено. Теперь мы можем сосредоточиться на этом”.

Я наблюдаю за выражением лица Логана, когда он выходит из дома Дианы, и я знаю, что она рассказала ему все, что знала.

“Я буду наблюдать за домом Дианы, на случай, если они сделают свой ход”, - говорит мне Джейк, касаясь моего плеча своим, когда он садится рядом со мной, его глаза скользят по многочисленным мониторам, которые он разложил на стенах хижины старого охотника.

Приехало ФБР, проверило все это, а затем Джейк устроил нашу временную штаб-квартиру в хижине своего отца, которая пустовала в течение многих лет.

Я благодарно киваю, но не могу отвести глаз от Логана, видя боль в его глазах. Боль за девушку, которую он никогда не знал. Боль за мальчика, которого он никогда не узнает. Боль за прошлое, которое преследовало меня в течение десяти лет.

И он еще даже не закончил собирать все свои данные. Нам еще многое предстоит узнать.

“Он найдет нужные ему доказательства, Лана. Ты права насчет него. Он-настоящая сделка".

Слишком хороший человек, чтобы быть запятнанным тем, чем я стал.

“Я знаю, что он это сделает. Тогда имя моего отца будет очищено—по крайней мере, для людей в этом городе, которые осудили его”.

” И Маркус отомстит из могилы”, - тихо добавляет он, подражая музыке, из-за которой все в городе почти сразу замолкают.

Только те, кто слишком мал, чтобы помнить звук голоса моей матери, поющей эту песню на церковной сцене, способны отмахнуться от этого. Но все остальные испытывают все больший ужас.

В ужасе от того, что мертвые вернутся, чтобы преследовать их.

“Ты когда-нибудь задумывался, кем бы мы могли стать, если бы мой отец никогда не был осужден за эти убийства?” - тихо спрашиваю я его.

"Нет. Потому что, если я начну задаваться вопросом, я никогда не остановлюсь”, - говорит он без колебаний.

Затхлый запах хижины придется смыть с меня, прежде чем я уйду.

“Я подвергаю его опасности, позволяя ему отправиться на охоту за яйцами”, - говорю я Джейку, увеличивая громкость на мониторе, когда говорит шериф.

“Ты прикрываешь его спину”, - говорит Джейк, его губы подергиваются, когда мы видим, как шериф приобретает опасный оттенок белого, слыша музыку, играющую в динамиках.

Он помнит ту ночь. В тот вечер, когда моя мать пела эту песню на церковной сцене для очень важной пьесы. Там был почти весь город.

“Лучше бы этого было достаточно, Джейк. Если он пострадает из-за меня, я упаду с этого края, забуду, что все это значит, и убью без предубеждения”.

У меня трясутся руки при одной мысли о том, каким монстром я стану, если потеряю всю свою душу.

Рука Джейка накрывает мою дрожащую руку, и он наклоняется ко мне. “Я верну тебя обратно”.

Я мрачно смотрю на него. ”Если Логан пострадает из—за меня—или по какой-либо причине-тебя будет недостаточно".

Я чувствую это, когда слеза вырывается, и Джейк напрягается, видя единственное мокрое доказательство того, насколько я уязвима из-за одного мужчины. Его губы сжимаются.

“Тогда мы оба позаботимся о том, чтобы он оставался в безопасности”.

Я вытираю слезу и возвращаю свое внимание к паникующему шерифу, когда он закрывает и запирает дверь ратуши, поворачиваясь лицом к ССА Джонсону.

“Это Жасмин Эванс поет в том динамике", - шипит шериф Кэннон. "Если только призрак не вернулся из мертвых, ты что-то упускаешь”.

Затем шериф поворачивается к одному из своих помощников. “Убей эту проклятую музыку! Узнайте, как он попал в наши городские колонки!”

Джейк ухмыляется. “Удачи вам в этом, шериф. Я позволяю тебе взломать меня, - самодовольно говорит Джейк.

Это та часть, которую он так долго ждал. Та часть, где мы показываем им, какие они все овцы на самом деле. Та часть, где мы показываем им, насколько слаб их разум.

Та часть, где мы облажаемся на весь город.

“Я же говорил тебе, что это будет нелегко”, - рычит Джонсон, когда шериф поворачивается к нему лицом.

"ой? Потому что я помню, как ты говорил, что можешь контролировать эту команду. До сих пор они задавали слишком много гребаных вопросов, и они развешивают листовки по всему моему городу. Это всего лишь вопрос времени, когда кто-нибудь наберется смелости заговорить”.

Попался, тупой ублюдок.

“Логан Беннетт-это твоя проблема. С остальной командой я справлюсь”.

Мой желудок сжимается, когда во мне разворачивается ужас. Я, блядь, убью его раньше времени, если он пойдет за Логаном. И я сделаю примером любого, кого он пошлет.

“Ты уверен, что сможешь добраться до Кайла так, чтобы никто об этом не догадался?” - спрашивает меня Джейк, его глаза тоже прикованы к экрану.

Я не отвечаю, потому что занят тем, что слушаю, о чем говорят.

“Если он убьет меня, ты пойдешь со мной. Запомни это, Джонсон, - рычит шериф, закрывая дверь в свой кабинет, предоставляя им уединение.

Джонсон прищуривает глаза. “Я никогда не говорил тебе преследовать этих детей. Этот психопат нацелился на вас из-за них. Он нацелился на тебя не из-за Эванса. Этот больной ублюдочный сын, которому тебе нужен был поводок, а вместо этого ты отпустил его, сказал, чтобы он делал все, что в его силах. Эта команда здесь, потому что ты дал этому монстру полную свободу действий".

Лицо шерифа искажается от боли, и Джейк отключает все остальные экраны, сосредоточившись на этом со мной. Мы знали, что шериф не был первоначальным убийцей, но мы никогда не ожидали увидеть никаких угрызений совести, потому что мы описали его как социопата.

“Он не болен. Ему было больно. Он видел свою сестру, распростертую вот так, жестоко изнасилованную и убитую".

Джонсон тычет пальцем ему в лицо. “Я согласился с Эвансом, потому что этот чертов адвокат из Нью-Йорка пронюхал о его деле и уже был на пути к тому, чтобы доказать, что дело было необъективным. Суд никогда не должен был состояться здесь, и слишком много присяжных были связаны с вами. Он бы освободился, и моей карьере пришел бы конец из-за всех ниточек, за которые я дернул. Ты понятия не имеешь, что мне пришлось сделать, чтобы взяться за это дело и навести порядок в этом бардаке. Я дал тебе настоящий профиль. Найдите ублюдка, который убивает ваших людей, прежде чем Беннетт узнает, что мы похоронили”.

Я смотрю на Джейка, и он смотрит на экран, пока я говорю. “Они на взводе”.

“Как раз там, где мы хотели”, - тихо говорит Джейк.

Колеса автобуса начинают играть в динамиках, и одна женщина спотыкается, падая на землю, в то время как голос моей матери продолжает эхом разноситься по городу. Голоса стольких детей сопровождают ее голос, делая его еще более жутким. Музыка внезапно смолкает, и губы Джейка подергиваются, когда он изучает что-то на своем ноутбуке.

“Они отключили его от сервера”.