Хрупкая на вид, миниатюрная девушка в пепельном платье стояла на носу небольшой яхты. В её сапфировых глазах блестели льдинки, а ярко-красные губы были плотно сжаты. Внешне было сложно сказать, что она сейчас ощущала в большей степени: горе или ярость.

— Госпожа, мы скоро прибудем, — раздался из рубки старческий голос, наполненный силой. — Погони нет. Ваша семья, похоже, действует не так быстро, как мы думали.

— Мамору, не называй их так, — терпеливо, но явно с трудом сдерживая обиду, произнесла девушка. — Они перестали быть моей семьёй после всего, что сделали.

— Хорошо, госпожа, — тут же согласился старик. — Просто, мне до сих пор сложно в это поверить…

Девушка промолчала. Ей было ничуть не легче. Осознание того, что за смертью родных ей людей стояла собственная семья, вызывало у неё только едва контролируемую ярость. Тяжело вздохнув, она продолжила смотреть на волны, пытаясь хоть как-то усмирить внутреннюю бурю.

Подумать только, первая дочь уважаемого рода Шинобу, Айко Шинобу, будет вынуждена покинуть родной дом и пытаться скрыться от людей собственного клана. Единственным безопасным местом остался её личный остров, подаренный ей отцом, когда тот был ещё жив.

Когда вдали показалась крохотная точка песчаного пляжа, Айко не смогла сдержать слёз. Всё, что осталось от владений её семьи, — это истерзанный частыми прорывами, непригодный для жизни остров. Пусть для неё твари с первых уровней изнанки и не представляли особой угрозы, перспектив для развития этого клочка земли попросту не было. Кто захочет рисковать жизнью, чтобы просто понежиться на солнце?

Ловким движением смахнув с лица лишнюю влагу, Айко обернулась, тепло посмотрев на последнего преданного ей человека. Мамору Мукаде, одарённый шестого уровня, воспитывал её с самого детства. Он стал для неё по-настоящему членом семьи, в отличие от предавшей их боковой ветви рода.

Взгляд старика, от которого многие неодарённые могли бы упасть в обморок, тут же смягчился. Кивнув своей ученице, он слегка сбавил скорость и достал бинокль, чтобы лучше рассмотреть их место назначения. Маловероятно, но ублюдки из побочной ветви могли прибыть раньше них вместо того, чтобы устраивать погоню.

— Чисто, — отрапортовал Мамору. — Ни тварей, ни существ из прорывов не обнаружено.

Айко слегка улыбнулась. Несмотря на всю серьёзность наставника, который в свои девяносто выглядел в худшем случае на шестьдесят, он умел поднять девушке настроение.

Спустившись к себе в каюту, Айко ещё раз проверила все имеющиеся у неё документы. Доказательств того, что её хотят устранить именно члены побочной ветви, было немного. Как нынешний глава, так и его старшие сыновья были весьма опытны и не допускали грубых ошибок. То, что ей удалось получить хоть какие-то сведения, уже было чудом.

Прижав к груди тонкую папку, Айко с силой стиснула зубы. До прибытия на остров оставалось совсем немного, а дальше от неё уже мало что будет зависеть. Привыкшая всегда полагаться или на себя, или на семью девушка испытывала горечь от осознания собственной беспомощности.

Помогут ли ей старые друзья их рода, или же их уже успели склонить на свою сторону ублюдки из побочной ветви? Она не знала, но и другого выбора, кроме как рискнуть и устроить личную встречу, у неё не было. Даже реши она сбежать из страны, не было сомнений в том, что её вскоре найдут. Айко отлично понимала, что даже несмотря на статус универсалки пятого уровня, против опытных убийц ей не выжить.

Вятка. Первая Вятская магическая академия

Несмотря на обрушившееся на меня давление, которое разом выбило из лёгких практически весь оставшийся запас воздуха, я не потерял самообладания. Случись подобное нападение ещё до снятия печати пустого разума, и Жуку пришлось бы искать силы для призыва очередного попаданца, но сейчас ситуация была совершенно иной.

Несмотря на то, что даже после лечения моё тело ещё не до конца восстановилось, источник маны был заполнен практически до предела. Текущих запасов вполне хватало для наложения не самых слабых проклятий.

Сжав зубы, я направил энергию к своей коже, активируя заклинание иссушения. Всё тело тут же пронзило болью, а остаток воздуха вышел из лёгких с красноречивым «бульк».

Иссушающее касание, проклятие контактного типа, было одним из базовых для любого мага-проклятийника. По сложности оно не сильно отличалось от «реснички», но для использования требовало на порядок больше энергии и выдержки.

Я тут же ощутил, как пузырится обволакивающая моё тело вода. Будь у меня прошлое тело, процедура иссушения не заняла бы и секунды, в текущем же положении этот процесс был весьма длительным.

Ощутив сопротивление, противник значительно усилил напор. От возросшего давления у меня буквально затрещали кости, но на фоне боли от использования иссушения я этого даже почти не заметил.

Наше противостояние длилось ещё около минуты. Убийца оказался весьма опытным магом и сумел притянуть ко мне едва ли не всю доступную в помещении влагу, увеличивая продолжительность своего заклинания.

Вынужден признать, окажись я где-нибудь в бассейне или, того хуже, в озере или море, шансов на спасение практически не было бы. Повезло, что на этот раз меня однозначно недооценили.

Когда с шипением перестала существовать последняя капля влаги, я, наконец, сумел глубоко вдохнуть, после чего ожидаемо согнулся от приступа сухого кашля. Не обращая внимания на своё состояние, я тут же бросился к выходу, с ноги выбивая дверь наружу.

Затуманенным взглядом мне удалось заметить серую тень, мелькнувшую в стороне. Зачерпнув из наполовину пустого источника щедрую порцию маны, я наложил на убегающего убийцу проклятие реснички.

На мгновение серая тень пропала из виду, но сразу после этого до меня донёсся сдавленный крик боли. Похоже, мне удалось ненадолго задержать этого труса, не рискнувшего выйти против меня лицом к лицу.

В голове мелькнула забавная фраза: «Ублюдок, мать твою, а ну иди сюда», в то время как я стремительно приближался к неудавшемуся убийце. Учитывая любовь местных к самоликвидации, задерживаться явно не стоило.

Приблизившись, я несколькими точными ударами сбил с ног поднимающееся тело, после чего ловким движением перевернул его на спину. Мужик, габаритами превышающий меня минимум вдвое, явно не ожидал от этого хилого тельца такой прыти. Похоже, он был настолько шокирован, что даже забыл как использовать магию и только ошарашенно смотрел на меня своими опухшими глазами.

Хищно ухмыльнувшись, я как следует врезал мужику по зубам, не забыв наложить усиление боли. Затем, сцепив пальцы на его шее, приготовился применить одно из своих любимых проклятий уже напрямую на этом воднике. Не знаю, что за яд они тут используют, но при полном параличе использовать его точно не получится.

Только вот, кажется, потенциальный «язык» тоже это отлично понял. Как только этот ублюдок ощутил, как стремительно немеют его конечности, он использовал магию у себя во рту. Превратив слюну в подобие иглы, он пробил ампулу с ядом раньше, чем я успел его остановить.

— Что за убийцы пошли, умирать умеют лучше, чем убивать! — отстранившись от холодеющего тела, покачал я головой, по привычке потирая виски.

Посмотрев на труп с закатившимися глазами и пеной вокруг рта, я тихо выругался и пошёл в сторону дома. Не знаю точно, как тут по правилам, но что-то мне подсказывало, что о подобных происшествиях в этом мире принято сообщать… «куда следует», эх, шиза-затейница. Захар об этом знает всяко больше меня, так что я решил первым делом спихнуть на него дальнейшие разбирательства.

Со стариком я столкнулся прямо в дверях и по его ошарашенному взгляду только сейчас понял, что выбежал на улицу полностью голым. Впрочем, это было совершенно неудивительно, учитывая, что после использования иссушения чувствительность кожи ещё до конца не вернулась.

Затолкав дедугана обратно в дом и выхватив из его рук свёрток с чистой одеждой, я тут же коротко описал произошедшее. Лицо старика стоило видеть: смесь ярости, вины и печали, на удивление, в весьма гармоничном сочетании.