Лир Проклятье! Седлайте лошадей; сзывайте свиту. Тебя, бездушный выродок, отныне Обременять собою я не стану. Есть у меня другая дочь. Гонерилья Вы бьете Моих людей, а ваш разгульный сброд Чинит обиды высшим. Входит герцог Олбанский. Лир Слишком поздно Раскаянье пришло! (Герцогу.) Вы тоже, сэр? И вы того желаете, не так ли? (Слугам.) Слуга уходит. Неблагодарность, Исчадье ада с сердцем ледяным! В обличии дочернем ты ужасней, Чем гад морской. Герцог Олбанский Лир (Гонерилье) Ты лжешь, стервятник подлый! Мой отряд – Цвет рыцарства, отборные дворяне, Отлично знающие, в чем их долг, Блюдущие всего превыше имя И честь свою. О как был мелок промах Корделии, что показался мне Таким ужасным и, как рычагом, Перевернул мой разум, в одночасье Изгнав любовь из сердца и взамен Вселив вражду и гнев! (Ударяет себя по голове) Дурацкий Лир, Стучи теперь в ворота, что впустили Таких гостей! – Уйдем отсюда, шут! Герцог Олбанский Милорд, поверьте, я здесь неповинен, Я ничего не знал. Лир Речь не о вас. – Услышь мои моления, Природа! Великая богиня, затвори Ей чрево, сделай так, чтоб никогда Она не знала славы материнства; Пускай все детородное ее Усохнет, пусть из проклятого лона Вовек не явится на свет дитя; А если явится, пусть будет злым, Жестоким и бесчувственным, чтоб вечно Терзать и мучить мать, чтоб насмехаться Над скорбью материнской, чтобы слезы До срока на ее щеках изрыли Глубокие морщины, – вот тогда Она поймет, насколько хуже яда, Острей, чем жало горькое змеи, Детей неблагодарность. – Ну, идемте! Уходят Лир, Шут, Кент, рыцари и слуги.
Герцог Олбанский О боги! Как все это понимать? Гонерилья Не утруждай себя. Пусть пошумит Старик несчастный, впавший в слабоумье. Возвращаются Лир и Шут. Лир Что, половина рыцарей моих Уже распущена? Герцог Олбанский Лир (Гонерилье) О стыд моих седин! Мне горько, что я мужество свое Утратил пред тобой, что эти слезы, Которых ты не стоишь, поневоле Текут из глаз моих. Пускай насквозь – До сердца, до утробы, до костей – Пронзит тебя проклятие отцово! О старческие глупые глаза, Попробуйте заплакать вновь – я вырву И брошу вас, чтоб вы своею влагой Каменья умягчали. – Ничего, Есть у меня другая дочь. Я знаю: Когда она услышит, как жестоко Ты обошлась со мной, она взовьется, Чтобы когтями выцарапать очи Тебе, волчица. Ты еще увидишь, Как возвращу я прежнее величье, Которое, ты мнишь, навек ушло. Увидишь – я тебя предупреждаю! Лир уходит. Гонерилья Герцог Олбанский Ты знаешь, Гонерилья, Как я люблю тебя, но я скажу… Гонерилья Уж лучше помолчи. Где Освальд? – Освальд! (Шуту) А ты, скорей мошенник, чем дурак, Марш за хозяином! Шут Дядюшка Лир, подожди! Захвати дурачка с собой! У дурака вся грудь в крови, А ей и горя мало. Поймал лисицу – удави, Пока не покусала. Погоди, дядюшка, бегу! (Уходит.) Гонерилья Сто рыцарей! Придумано неплохо. Удобно под рукой иметь отряд В сто рыцарей. Случится что-нибудь Иль померещится: обида, сплетня, Небрежность, мелкий спор, – всегда он может Любой каприз угрозой подкрепить, Держа нас в вечном страхе. – Где же Освальд? |
