Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Если работник ресторана и удивился моей воле, виду он не подал. Сразу видно настоящего профессионала.

— Как прикажете, ваше благородие.

Я прошел в малую гостиную, где Жданова уже осматривала картины на стенах. Ничего необычного — всего лишь полотна, изображающие красоты Российской Империи такими, какими видели их Моровы. Никакой деревенской пасторали, только современные мегаполисы и бурлящие людские страсти.

— Все в порядке? — осведомилась сержант, обернувшись на звук открытой мной двери.

— Разумеется. Прошу, Антонина Владиславовна, разделите со мной эту скромную трапезу.

Я помог девушке опуститься на стул, выказывая уважение гостье. Столик был небольшим, но официанты утвердили на нем не только полагающиеся приборы, но и вазу с цветами ярких оранжевых благоухающих роз. Я бы вот о цветах даже не подумал.

Официант, одетый в белоснежную рубашку и черные отутюженные брюки, с полотенцем на руке, тут же появился рядом с нами. Чуть склонившись к нам, он стал перечислять приготовленные для нас блюда.

А после их начали вносить на огромных серебряных подносах. Да, я потомственный дворянин, однако не того полета птица, чтобы вкушать с золотой посуды. Да и, откровенно говоря, вообще не обращал внимания на такие мелочи. Нашли присланные из ресторана люди подходящую посуду — и замечательно.

По идее, для простолюдинки Ждановой и вовсе предел расположения продемонстрирован. Не каждого человека ее сословия пустят за один стол с благородными, да еще и потчевать станут с дорогой посуды.

Размышляя о здешнем мироустройстве, я не переставал работать приборами, поглядывая на гостью. Антонина Владиславовна ела правильно, в вилках не путалась, но при этом не изображала из себя колибри, которой хватает пары капель нектара, чтобы насытиться, а ела как нормальный человек.

Наконец, мы перешли к десерту. Перед Ждановой поставили креманку с несколькими разноцветными шариками мороженого, я обошелся чашечкой кофе с молоком.

Официанты нас тактично покинули, предполагается, что мы тоже выйдем из гостиной, когда закончим. Сотрудники уберут и вымоют посуду, сложат имущество ресторана и отбудут, не привлекая внимания.

— Итак, Антонина Владиславовна, — произнес я, отставив чашку на блюдце, — о чем вы хотели поговорить?

Девушка, снимающая тонкие кружева с мороженого, взглянула на меня из-под накрашенных ресниц.

— Я навела справки о вашей семье, Иван Владимирович, — заговорила она негромко. — Четыре поколения рода Моровых служили государю в рядах безопасности. А на вас, оказывается, совершил нападение кровавый культ в тот день, когда мы познакомились…

Я кивнул, не спеша как-то комментировать ее слова.

— Скажите, Иван Владимирович, почему вы не пошли по стопам своих предков? — спросила сержант. — Я уверена, что уж кому как не вам обязаны были предложить место в рядах СИБ!..

Я вновь взял в руки чашку с наполовину выпитым кофе.

— Вы правы, служить в этом ведомстве — давнее фамильное дело. Но никак не традиция, — проговорил я. — Некоторые мои предки все-таки не служили там, а занимались другими делами. Вот, к примеру, взять брата моего прадеда — он был юристом. И смею вас заверить, прекрасным.

— Он был не просто юристом, а судьей, — заявила Антонина Владиславовна, демонстрируя, что действительно покопалась в истории моего рода. — И погиб, выходя из здания суда, когда стало известно, что именно в его руки попало дело рода Семихлебовых.

— Тоже верно, — кивнул я. — Но на его месте мог оказаться любой другой судья. Семихлебовы тогда действовали максимально отвратительно. За ними охотились и убивали везде, где находили. Не так часто дворянский род оказывается вырезан под корень. И, кстати, до того, как сесть в судейское кресло, мой двоюродный прадед сделал себе имя на работе с крупными промышленниками. Защищал их интересы в правовом поле.

— И вы хотите пойти по его стопам?

— Нет, я хочу заняться производством востребованных в нашем обществе товаров, — ответил я. — Но к чему эти вопросы, Антонина Владиславовна?

Она отвела взгляд на мгновение, а потом, собравшись с духом, вновь посмотрела на меня.

— Мой напарник оказался тем, кто сдал вас «Диким кабанам», Иван Владимирович, — заговорила Жданова. — Сегодня задним числом были уволены двенадцать человек только из нашего отделения. Понятно, что начальство прикрывается от гнева государя. А сколько по всему округу полицейских оказались замешаны в незаконных делах «Диких кабанов» и их покровителей?

Вот теперь картинка сложилась. Каким-то образом в голове Антонины Владиславовны я стал той связующей ниточкой между старой жизнью и предложением перейти в Службу Имперской Безопасности. Я тоже оказался впутан в это дело, но не пошел под руку Скворцова. Вот Жданова и искала того, кто бы ее мог понять.

Мой род служил в безопасности поколениями, если смотреть по датам, то Моровы уже два века стояли на страже государства. А я не спешил в раскрытые объятия ведомства. И поэтому мое мнение было важно настолько, что сержант решилась напроситься в гости.

— Все зависит от того, чего хотите лично вы, Антонина Владиславовна, — произнес я, допив кофе. — Я похоронил всех, кто был мне дорог. Сегодня мне должны доставить последнего члена рода Моровых, которого я знал. Полагаю, Моровы уже достаточно пролили крови ради Российской Империи, и я, по крайней мере, могу попытаться жить простой мирной жизнью. К тому же за все годы нашего дворянства в наших архивах скопилось достаточно информации по магии, которая позволяет мне надеяться на относительно прибыльное дело. А чего хотите вы, Антонина Владиславовна? Перетряхнуть полицию, навести порядок в стране, ловить за руку взяточников, казнить казнокрадов? Какая ваша конечная цель?

Девушка напротив отложила ложку и отодвинула креманку с мороженым.

— Не так давно я пошла в полицию, чтобы наводить порядок на улицах, на которых выросла, — сказала она. — А теперь, после того как из-за меня едва не лишился своего кресла наш майор, моя карьера так и закончится — в чине сержанта. Ни повышений, ни признания.

Я хмыкнул, никак не комментируя ее слова.

Ну в самом деле, наивно было бы рассчитывать на иной исход. Но Жданова все равно рванула в байкерский клуб. Не дура же она, прекрасно понимает — одного ее присутствия в «Семеновском» уже достаточно людям в высоких креслах, чтобы пресечь не только карьеру, но и жизнь слишком строптивого сержанта полиции.

— А теперь мне предложили перейти в Службу Имперской Безопасности, — озвучила девушка. — И я решила, что именно вы, как человек, от этого отказавшийся и многое знающий об этой работе изнутри, сможете поведать мне, почему я не должна так поступать.

Я улыбнулся.

— Антонина Владиславовна, я плохой советчик в этом вопросе. Я вас знаю всего сутки, — сказал я и видя, что она собирается возразить, выставил ладони. — Я не зря спросил, чего хотите именно вы. Потому как, несмотря ни на какие минусы и плюсы, вы либо подходите для этой работы, либо нет. И раз вам предложили сменить ведомство, значит, вы соответствуете запросам Службы Имперской Безопасности. Я могу вас отговорить, поверьте, моих знаний для этого достаточно. Это не синекура, легко не будет. Но какой вам смысл слушать вчерашнего выпускника лицея, если не я буду жить вашу жизнь?

Я уже живу ее за Ивана Владимировича.

— Что ж, пожалуй, вы правы, Иван Владимирович, — вежливо улыбнулась она. — Прошу прощения, что отняла у вас время. Пожалуй, мне лучше уйти.

— Я был рад разделить с вами трапезу.

Я первым поднялся из-за стола и подал гостье руку. Мы вместе прошли в гостиную, где официант подал Антонине Владиславовне сумочку. Он же открыл перед девушкой дверь, а я последовал за ней на крыльцо.

— Может быть, вызвать вам такси? — предложил я, глядя на девушку, которую уже вряд ли можно было назвать сержантом.

— Нет, спасибо, мне нужно немного пройтись.

Она повернулась ко мне спиной, и в этот момент из-за поворота на дороге появился новый автомобиль. Легковая машина ощерилась в сторону особняка стволами автоматов.

13
{"b":"898092","o":1}