Образ Анны готовили несколько часов, закручивая и укладывая длинные локоны в элегантную, но довольно простую причёску, выделяя её и без того выразительные скулы и глаза. Зачем-то старательно наносили нежно-розовый блеск на губы девушки, которые – она была уверена – вернулись бы к исходному состоянию уже через пару десятков минут. «Ну, – думала она, оценивающе рассматривая себя в зеркале, – хватит на несколько красивых фотографий».

Когда до выхода оставалось меньше часа, облачённый в изысканный серый костюм Святослав разволновался и стал стучаться к Кириллу. Тот не отзывался, а времени в распоряжении жениха было не так много, чтобы тратить его на подобные занятия. И уж тем более не хватало спокойствия и терпения.

– Анна, – позвал он девушку, которая позировала фотографу. – Пожалуйста, разбуди Кирилла, он не удосуживается даже отозваться.

– О? Хорошо, – немного смутившись, сказала Анна. У неё возникли сомнения, будет ли нормальным то, что она ворвётся в комнату к будущему сводному брату, но Святослав был так озадачен сборами, съёмкой, и попыткой контролировать всё и сразу, что не слишком беспокоился о таких тривиальных вещах. Поэтому Анна постучала, и, убедившись, что тот не отзывался, вошла в комнату парня

– Кирилл, – позвала она от двери, но ответа снова не было.

Девушка огляделась. Комната Кирилла показалась ей вполне себе подростковой. На стенах висели постеры, которые, к её удивлению, она хорошо оценила – там были и её любимые группы, – беспорядок, с виду навороченный компьютер, гантели, разбросанные книги – научная фантастика, судя по обложкам, и…

– Скрипка? – пробормотала она себе под нос и улыбнулась. – Может, он ещё и ботан?

Осторожно подойдя ближе, девушка заметила, что в ухе парня торчала бело-синяя затычка, и поняла, почему он совершенно не отзывался на призывы отца.

Аккуратно, чтобы не напугать резким движением, она дотронулась до его плеча, торчащего из-под одеяла, отмечая про себя, каким крепким оно выглядело.

Парень недовольно пошевелился, открыл глаза, и не сразу понял, кто стоял перед ним, любуясь видением. Осознание пришло через несколько мгновений. Немного опешив и вытаращившись, он вытащил беруши и хотел возмутиться, но Анна заговорила первой:

– Кирилл, осталось меньше часа, мы не смогли до тебя достучаться.

– У тебя грим не отвалится, если по затылку стукнуть? – полусонным голосом пробурчал он. – Выглядит ужасно.

– Ох, ну вот, – вздохнула девушка, почти обидевшись на его слова. – Тебе совсем не нравится?

– Терпеть не могу девушек в макияже, – снова пробурчал он, стараясь не выдать своего смущения. Анна и без того была красива, а с подчёркнутыми достоинствами своего от природы очаровательного лица вовсе чуть не лишила его дара речи.

– Ну что ж, просто не смотри на меня, – улыбнулась Анна. – Но вставать всё равно пора, почти все уже собраны.

«Легко сказать – не смотри», – подумал Кирилл.

Когда Анна вышла, на его лице появилась лёгкая улыбка, которую он с большим трудом сдерживал прежде – пробуждение оказалось неожиданно приятным. Быстро собравшись, Кирилл вышел в гостиную, попутно пытаясь завязать галстук, но с непривычки ничего не выходило.

– Чёрт, – буркнул он, глядя в зеркало куда ему нужно перебросить ткань.

– Давай помогу, – послышался сзади весёлый голос.

Он обернулся: к нему приближалась Анна. Кирилл не стал упрямиться и решил довериться ей, покорно опустив руки. Девушка мельком улыбнулась, глядя ему в глаза, но тут же на сияющем от хайлайтера лице появилось сосредоточенное выражение. Он неосознанно стал рассматривать её черты, снова против воли наслаждаясь её видом. Делая что-то руками, Анна становилась особенно притягательной. Она будто обладала какой-то особой магией, что заставляла его то и дело любоваться ей.

На миг его отвлёк щелчок затвора камеры: фотограф счёл, что они очень удачно стояли для красивого кадра, и осторожно подобрался поближе.

Парень немного растерялся, но Анна улыбнулась ему, показывая, что в этом не было ничего особенного, и затянула галстук.

– Ну вот, – произнесла она, аккуратно разгладив монотонную ткань на его груди.

– Спасибо. Где ты научилась?

– Папе нравилось, когда я завязывала ему галстук.

Услышав это, Кирилл впервые попробовал взглянуть на всё со стороны Анны – ведь её мать тоже повторно выходила замуж, и несмотря на то, что девушка казалась спокойной, для неё это тоже должно было стать некоторым стрессом.

– А твой отец? – осторожно спросил он.

– Умер несколько лет назад, – на её губах появилась горькая улыбка.

– Как ты это перенесла?

– Тяжело, – ответила Анна, пронзительно взглянув ему в глаза.

Взгляд девушки не был грузным, и был даже тёплым, будто она делилась с ним чем-то важным, сокровенным, но глубина этого взгляда поразила его сильнее, чем если бы она смотрела с болью или осуждением.

«Наверно, отец был прав. У нас ведь и правда есть что-то общее», – подумал он.

***

Всё прошло довольно стандартно: оформленный золотыми украшениями светлый зал загса, съёмка, почти камерный банкет, ведущий с конкурсами, которые могло оценить в основном только старшее поколение…

Кирилл откровенно скучал, пока Анна не начала мельтешить перед ним. «Назойливая зараза», – подумал он, когда девушка в очередной раз потянула его фотографироваться. Он изо всех сил убеждал себя, что она заставляет его, гримасничал на фото, вынуждая Анну упрашивать его сделать хорошие кадры, но, вопреки своим ожиданиям, наслаждался.

Сама же Анна, видя, что Кирилл уныло смотрит по сторонам, очень захотела отвлечь его. Ей тоже было не слишком весело – она не любила свадьбы, поэтому подумала, что так будет лучше обоим.

Наблюдая, как парень сопротивляется всем её предложениям, дурачится и вредничает, она с удовольствием замечала так же и то, как трескается его маска пренебрежения и равнодушия, и как на его губах начинает появляться улыбка, даже когда рядом нет объектива.

В эту ночь родители отправились в загородный дом, оставив детей с родственниками. Те уехали – кто рано утром, кто в обед, но в итоге квартира опустела, и Анна с Кириллом уединились в своих комнатах, изредка выбираясь на кухню.

Кирилл чувствовал себя не в своей тарелке. Ему казалось, что вчера, на свадьбе, он предал свои убеждения, поддался действию шампанского и очарованию Анны, и позволил себе отступить от первоначального плана.

– Или к чёрту такой план, – задумчиво бормотал он, откинувшись в компьютерном кресле и глядя в потолок.

Но ведь раз он принял решение, как можно было менять его так легко? Он не собирался заводить хорошие отношения со своей новой сестрой, и тем более поддаваться на её попытки сближения. Он твердил себе, что всё идёт не так, что нужно взять себя в руки и дать ей понять, что они… ну, может и не враги, но точно не друзья, и уж тем более никогда он не признает её родственницей.

Она такая противная, убеждал он себя. Улыбается ему, пытается быть милой. Аж тошно, начинает крутить живот. Точно надо держаться от неё подальше.

Устав от своих же тяжёлых мыслей, Кирилл взял свежую одежду и отправился в ванну. Вода всегда хоть немного, но помогала, будто смывая с него что-то неприятно налипшее, подобно банному листу, например, те же мысли.

Закончив с душем, он на какой-то момент задумался, как ему вести себя дальше. Теперь всё было сделано: он не стал срывать свадьбу, а значит, предстояло мириться с присутствием посторонних в доме. Посторонняя – вот кем она была ему, думал парень.

А раз она была ему посторонней, почему он должен был что-то менять в своей жизни из-за неё? Нет уж, он должен был жить привычной жизнью, и не собирался считаться с её интересами.

Обернувшись полотенцем вокруг пояса, как он всегда это делал, Кирилл сгрёб в охапку одежду и вышел из ванны. Кому нравится втискиваться в одежду на мокрое распаренное тело? Он точно был не из их числа.