Ч

лены Свободной Пятерки стали спускать Барбару на спальном мешке вниз по лестнице. Она слегка перекатывалась из стороны в сторону и подпрыгивала при малейшем толчке. В конце концов они притащили ее на пятачок рядом с домиком прислуги и положили на большие ворота, которые ночью снесло ветром. Привязали ее к ним, разведя все четыре конечности в разные стороны – на это потребовалось время и усилия, – и туго затянули узлы.

Рядом с воротами дымился садовый гриль для барбекю, а поверх углей лежала кочерга, принесенная из дома Адамсов. На всем были «пальчики» Сборщика, поскольку ему заплатили пять долларов из тощего кошелька Барбары за то, чтобы он убрался в доме (оставив там свои отпечатки) и принес гриль. Чтобы не стереть следы, члены Свободной Пятерки взяли с собой несколько пар садовых и рабочих перчаток.

Белый дым лениво поднялся вверх и рассеивался. Дети смотрели на гриль. Наконец все было готово.

Присев на корточки, они смотрели на Барбару и на ее безупречную кожу, как школьники на экскурсии. Невинное любопытство. Что-то новое. А потом Пол взял кочергу, убедившись, что та раскалена почти докрасна.

Десятилетняя Синди была совершенно права в своих суждениях. У Пола был фетиш: он жил с убеждением, что душу женщины можно найти в подошвах ее босых ступней. Поэтому он сделал первое «касание» – Свободная Пятерка единогласно даровала его самым слабым: приставил кочергу к бледной подошве ступни девушки, известной им под именем Барбара. Результат поразил даже их.

Раскаленный металл входил все глубже. Как по маслу. Проникал сквозь кожу, сквозь подкожный слой, сквозь нервные окончания и кровеносные сосуды, почти до самых сухожилий. А извлекаясь, вытягивал за собой черную плоть. Рана кровоточила, но не так сильно, как ожидали дети. Поскольку она была прижжена, большая часть крови загустела.

Пол был вознагражден за свои действия.

Жертва, кем бы она ни была, дергалась самым немыслимым образом и издавала поистине восхитительные, по его мнению, звуки. Пол никогда не слышал такого раньше и, вероятно, никогда больше не услышит. Тем не менее он испытывал удовольствие и полное удовлетворение. Он сделал бы это еще раз, но ему пришлось передать эстафету Джону, который на пару минут вернул кочергу в огонь.

Сидящие на корточках остальные дети, с лицами, исполненными возбуждения и интереса, наклонились ближе. Наконец Джон был готов. Он сглотнул.

К

акой чудесный день! – подумала Барбара. Она прекратила сопротивление, и когда дети понесли ее к воротам, сказала себе: Какой чудесный день! Это не только последний день, но и последняя минута в нем.

О, я хочу улететь в небо и просто исчезнуть, – сказала она себе. Возможно, будет больно, но когда все закончится, мне больше не придется быть человеком. Познав людей, оставаться человеком невыносимо.

Но ее желанию не суждено было исполниться. Это никогда не происходит, когда вам это нужно.

Так все и началось.

Барбара подняла голову и поняла, что сейчас произойдет.

Пол взял кочергу из огня и посмотрел на девушку самыми ясными, самыми любопытными и пугающими глазами, которые она когда-либо видела. Нет ничего страшнее, чем лицезреть невинность.

Казалось, он искренне хотел узнать то, чего не знал, и искренне не был уверен в результате. Повернувшись, Пол нагнулся, и кочерга исчезла за ступней Барбары. Девушка пыталась отодвинуть ногу, насколько это было возможно. Если он сделает это, то остальные будут делать то, чего она не могла даже себе представить. А за Полом незримо стояли все остальные: хихикающие подростки с парковки, Терри, Тед и другие прагматики – не как палачи, а как надзиратели. Она видела, как они бесстрастно собираются, чтобы засвидетельствовать, что происходит с такими, как она.

Это конец, – подумала она.

Конец, конец, конец.

Но ведь никто никогда не сталкивается с настоящим концом, не так ли? Мы говорим об этом, но на самом деле это никогда не происходит с нами, верно?

Потом все стало развиваться стремительно.

Барбара чувствовала, как кочерга прикасается к ней, входит в нее и выходит. Ощущала все происходящее. Только это было похоже на внезапное, почти смертельное помрачение сознания, после которого уже ничто и никогда не могло быть прежним.

Это конец. Вот как выглядит и ощущается конец. О боже, эта штука все еще во мне. Даже после того, как Пол с сожалением убрал кочергу, Барбара продолжала чувствовать ее в себе. И будет чувствовать ее вечно.

Рана зародилась внутри нее, как другая личность, одолевшая и практически уничтожившая ее собственную. Барбара вздрогнула, как от удара током. С этого момента ничто в ее жизни уже не могло оставаться прежним. Она подняла голову в поисках чего-нибудь – чего угодно, – чтобы остановить все это, и увидела склонившегося над ней Джона.

Он приложил эту страшную железяку к ее груди; затем Дайана провела ею по ее животу, оставив ярко-красную полосу. Даже Бобби и Синди по очереди тыкали ее и были от этого в восторге.

Затем, отбросив последние моральные запреты, они принялись делать с ней все то, что мысленно проделывали с безликими воображаемыми жертвами. И хотя это отличалось от того, что они себе представляли, их это не останавливало. Так продолжалось какое-то время.

П

римерно в середине программы Барбара их обманула. Она перестала дергаться и издавать соответствующие звуки, лежала неподвижно и никак не реагировала на пытки. Через некоторое время игра – как обычно – наскучила членам Свободной Пятерки, поэтому они решили ее завершить и убили Барбару.

Обмотали ей шею веревкой, просунув под нее деревянную палку. И стали крутить, пока веревка не врезалась в горло, перекрыв доступ воздуха. Все было продумано заранее, и руки, которые это делали, были в перчатках. Поэтому веревка, выдавливающая из Барбары последние капли жизни, не сохранила на себе следов.

В конце, в самом конце, когда этого меньше всего можно было ожидать, Барбара еще раз удивила их. Ее давно закрытые глаза широко раскрылись, на удивление разумные и ясные, и она уставилась на детей. Она не смотрела на кого-то из них конкретно – ее неподвижный взгляд, казалось, охватывал их всех, – но она смотрела на них, как человек на других людей, своими округлившимися глазами. И их рты и глаза открылись в безмолвном ответе, тоже округлившись.

Затем закончилась и эта часть.

Члены Свободной Пятерки плакали.

Как ни странно, от любви.

Одно событие неизбежно порождает другие. Некоторые из них в данном случае заслуживают внимания.

Жизнь людей, большую часть своих приключений черпающих из новостей, в течение нескольких дней после смерти Барбары была очень интересной. От таких заголовков просто нельзя было оторваться. (Можно предположить, кто читает такое: пожилые домоседки, мужья, едущие на поезде на работу в город, секретарши в перерыве на кофе, домохозяйки, зевающие перед началом рабочего дня, дети, разносящие вечерние газеты? Список можно продолжать бесконечно.) Некоторые из заголовков гласили:

В ШТАТЕ МЭРИЛЕНД МАЛЬЧИКИ ОТОМСТИЛИ ЗА ЖЕСТОКОЕ УБИЙСТВО НЯНИ

МЕСТНАЯ ДЕВУШКА ПОГИБЛА ПРИ СТРАННЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ

ПРЕДПОЛАГАЕМЫЙ УБИЙЦА ЗАСТРЕЛЕН МАЛЬЧИКАМИ

И как продолжение:

УБИТАЯ СТУДЕНТКА ПЕРЕД СМЕРТЬЮ БЫЛА ПОДВЕРГНУТА МНОГОЧАСОВЫМ ПЫТКАМ

И так далее и тому подобное.

Круз, конечно же, был убит. Все прошло, как и планировалось. В воскресенье после церковной службы Джон пришел в дом Адамсов и выпустил детей из стенного шкафа (Синди была в крайне подавленном состоянии). Затем они с Бобби дождались Круза, попросили его принести обратно гриль и, взяв ружья, проследовали за ним.