- Тебе, может, кажется, что я уже взрослая, но на самом деле мне двенадцать лет только исполнилось летом, - с грустью в голосе начала свой рассказ Лина, - я всегда была красивой девочкой, Меня прозвали "Удивительное создание", женщины судачили кому же из их сыновей достанется такая красота, а мужчины умилялись. Лет с десяти меня уже не отпускала мама из дома без кого-либо из старших братьев, потому что отношение ко мне сильно переменилось. Я привлекала внимание ещё больше, но уже не как ребёнок. Не было ни одного мужчины, который не смотрел бы на меня как на объект желания, а женщины за это презирали меня. Только с детьми мне было хорошо.

Двенадцать лет, ничего себе, у меня сестра выглядит не сильно старше.

- Незадолго до того, как мне исполнилось двенадцать у меня начались женские дни. Ты знаешь, что это значит? - Лина посмотрела на меня, а я кивнул. Видел как у сестры они были, мама тогда объяснила мне, когда девушка становится готовой к рождению детей.

- Вместе с тем проснулась моя Сила, ты её почувствовал на себе, теперь представь каково было окружающим. Меня держали в хлеву, потому что даже отец терял контроль.

- Тебя выкрали? - предположил я.

- Нет, меня продали, - до этого Лина сидела ко мне спиной в пол оборота, сейчас же она повернулась и смотрела на меня, - меня продали мои родители, так как никто больше не мог меня терпеть в моем поселении, а тебя выкрали, чтобы довезти меня до места продажи.

Мы молча смотрели друг на друга, а потом она снова отвернулась и тихо сказала:

- Теперь ты можешь со мной не говорить, я все это заслужила…

Какой парень не хочет утешить красивую девушку в момент её печали? Ну и что, что эта девушка является причиной его бедственного положения, хотя только косвенно? Я хотел подойти и обнять её, но помнил про повышенное внимание к её персоне, думаю, что и к моей тоже. Потому я просто начал спокойно рассказывать про свои злоключения, тоже связанные с проявлением Силы. Рассказывал довольно долго, ведь мы никуда не торопились, Лина уже сидела ко мне лицом и глотала буквально каждое мое слово. Пожалуй, более благодарного слушателя у меня ещё не было, не считать же таковым школьного учителя, что проверял наши выученные фрагменты из книг.

- Как видишь, мне просто везёт на ситуации, в которых меня куда-то утаскивают без моей воли в бессознательном состоянии. Винить тебя в чём то глупо, в конце концов и без тебя на меня могли бы позариться другие люди, пожелавшие использовать мою Силу в своих целях. Первым оказался Ратибор, просто он оказался неплохим человеком, - закончил я свой рассказ.

- Значит ты не злишься на меня? - в её голосе была такая надежда, что я не мог не улыбнуться в ответ.

- Конечно не злюсь, в конце концов, мне даже повезло встретить тебя, такой красавицы и за всю жизнь мне больше не встретить.

- Спасибо, я тебе очень благодарна за рассказ и … твои слова, - она даже смутилась. Вот так поворот… да и я тоже засмущался.

День пролетел быстро, не было ни одного полноценного привала, только остановки по четверти часа, чтобы пешие совсем не свалилась с ног, и только как солнце начало клониться к закату, караван остановился, чтобы разбить лагерь. Лина заметила, что обычно в середине каждого дня делается стоянка на час, чтобы нормально поесть горячей пищи, но видимо из-за моей кражи сегодня решили торопиться. Что же, подтверждает мои мысли.

Девушка, кстати, не замолкала весь день, комментируя всё что видит и слышит, что когда-то видела и слышала, и что хотела бы увидеть, и само собой услышать. Думаю, ей было довольно одиноко эти две недели с караваном одной в этой повозке, а может такое словоизлияние стало своего рода лекарством от напряжения, которое она испытывает. Не каждый день тебя продают в рабство твои родители. Не часто тебя помимо твоих желаний куда-то уводят… меня всего два раза за месяц.

Ужин на всех готовили наложницы. Обычно, со слов моей соседки по заточению, этим занимались рабыни из связки, но в этот раз им дали отдохнуть, видно было, что люди очень устали. Нас расположили недалеко от костра, чуть в стороне от женщин. Должен признать, что были среди них весьма привлекательные особы, ухоженные, насколько это возможно в таком длинном путешествии, опрятно одетые, хотя и в походном варианте. На них были довольно теплые платья, подходящие по погоде к началу осени. Правда, проведя день с Линой под боком, я как-то лишь мельком взглянул на них, а раньше бы косоглазие бы заработал точно… чудно.

Во время ужина мы не разговаривали, хорошо было то, что нас выпустили прогуляться из сидячего заточения, хотя мне связали ноги … только мне. Ожидали каких-то действий с моей стороны? Мог бы я кинуться в поле в сторону леса в темноте? Думаю что да, месяц с охотниками многому меня научил, я бы рискнул … наверное … бросить Лину. Хотя сколько мы ещё будем вместе? Пока её не довезут до покупателя … однако как-то это было неприятно осознавать, но, да, шансов мне всё равно не дали.

После ужина и небольшого отдыха вне клеток нас на сон снова вернули за решетки и замки. Правда не всех.

- Ха, сегодня Азад решил наградить своих головорезов за успешное твоё похищение, - заметила Лина, когда нас уже заперли, - видимо Саулу аж на всю ночь выдадут лучшую наложницу и ещё одну на остальных.

Ещё у костра она предположила, что сегодня будет что-то особенное для охраны, потому что обычно ночной лагерь состоял только из двух палаток, одной поменьше для Азада, владельца корована рабов и второй побольше для всей охраны, состоящей из пяти человек. Сегодня же стояло три, палатка Азада стояла чуть дальше от двух других, добавилась, как теперь стало ясно, место ночных утех для Саула, которого выделили среди остальных. Ну а рядовые надсмотрщики будут развлекаться под общим пологом.

- Азад не берёт себе наложницу на ночь? - до меня вдруг дошла мысль, что развлекаться собралась только охрана, но не хозяин.

- Я за ним не замечала за всю дорогу.

Удивительно как, обычно же вроде наоборот? В мои мысли тем временем вторгались два отвлекающих момента - громкие частые стоны со стороны временного крова охраны и тихие но довольно резкие стоны и повизгивания со стороны палатки Саула. Это воспринималось очень резко для меня, нереально. Меня уже клонило в сон и воображение из-за такого окружения рисовало очень странные картины в голове. Правда в действительность меня возвращало моё озябшее тело, ночи уже были довольно холодные.

- У нас на двоих только одна накидка, - обратился к девушке я, - ты, конечно, правильно сделала, что укрылась ею, но боюсь без неё я до утра окоченею.

- Хм, а я подумала тебя согревают сладостные звуки совокупления, - чётко слышится издёвка в голосе, - ты так завороженно слушаешь.

- Я … - замялся я с ответом, - наверное.

- Да не бери в голову, - Лина подошла ко мне, накрыла мне плечи накидкой и сама села сбоку от меня, прижавшись боком, - не хотела тебя смутить, ты всё же не должен быть привычен к таким звонким трелям.

Рядом с Линой сразу стало теплее, хотя я уже не видел в ночи приятных глазу черт её лица, или всех оттенков её волшебных волос, но цвет золотистых глаз, когда мы невзначай переглядывались, или запах теплого летнего утра, наполненных сладким духом луговых трав, которым почему-то пахло от девушки - всё это будоражило не меньше, чем когда это чудо природы испытывало на мне свои силы днём.

- А, а, а, а, ммм, ааа - ещё громче раздалось из большой палатки.

- Ого, как же это её так, - вырвалось у меня.

- Может вдвоём стараются? Вон один вышел, а второй, что ждал сразу же юркнул на его место. Только вот в палатку рабыню завели двое, а вышел один. Эту пришлось бы ждать, видимо не утерпел.

- Как это вдвоём?

- Ну, - видимо озадаченность моего лица не скрылась от девушки и она слегка замялась с ответом, - У вас, видимо, не было распутных девок в округе?

- Да, у нас строгие нравы, да хотя какие строгие, самые нормальные, я как первый раз в таверне сарафан с вырезом для груди увидел, чуть на пол не свалился. Это было два дня назад, очень далеко от моего городка.