Голос Шляйна эхом прокатился над опустевшей ареной.

– А теперь, друзья мои, слово нашему спонсору Куке Реку, ведущему производителю искусственного собачьего дерьма, неотличимого от своих естественных аналогов. Продукт обладает неистребимым запахом, который навсегда пристает к вашим рукам. Новейшая разработка компании «Эдвик лимитед»…

«Эдвик»? Любопытно…

– Эта компания по производству дерьма тоже принадлежит тебе? – поинтересовался я у Живоглота.

– Не надо так громко! – умоляющим голосом произнес Живоглот. – Давай пройдем ко мне в офис.

Он потянул меня к своему пузырю. Я вопросительно посмотрел на дам. Тананда и Марки растворились в толпе. Банни вцепилась мне в локоть и увязалась следом.

Я подождал, пока боковая створка пузыря не станет на место. Мы с Живоглотом оказались внутри звуконепроницаемой сферы.

– Ну вот, – произнес он, садясь за свой стол. – Выкладывай, в чем твои проблемы, дружище.

– Проще простого, – ответил я. – Требую, чтобы конкурс был немедленно остановлен. Ты явно хватил через край по части жестокости. Могут пострадать люди.

– Э нет, так не пойдет, дружище, – возразил Живоглот. На его красной физиономии читалось разочарование. – Ведь риск – главная фишка всей игры. Иначе почему она побила все рейтинги? Спонсоры в восторге.

– Это я сейчас тебя самого побью так, что мало не покажется. Будешь помнить до конца своих дней, – прорычал я. – Объясняю понятным языком: я ничего не имею против риска. Это придает игре азарт, но только тогда, когда у участника есть шансы на победу. Но сегодня я следил за твоим хваленым шоу, и у меня возникло впечатление, что ты бессовестным образом жульничаешь, делая все, чтобы устранить реальных претендентов на победу, если они почему-то тебя не устраивают. А вот это уже наглость, если учесть, что команды подали заявку на участие, пребывая в полной уверенности, будто здесь все честно, то есть никто не станет жульничать, в том числе и ты. Верно я говорю?

– Я не собираюсь ни в чем признаваться, Ааз, – нервно ответил Живоглот. – Надеюсь, ты не записываешь наш разговор.

Я положил руку на сердце.

– За кого ты меня принимаешь? Или я, по-твоему, способен на подлость?!

– Откровенно говоря, да, способен, – ответил Живоглот. – Я ведь тебя сто лет знаю, Ааз. Это сейчас ты строишь из себя борца за справедливость, но скажи правду: сам-то всегда был образцово-показательным парнем в своих делишках?

– Это на Деве-то? Там любые средства хороши – при условии, что это сойдет с рук. Главное, чтобы тебя не застукали. Но если ты играешь по таким правилам… что ж, будь осторожен. А ты попался. Я тебя застукал. Мои дамы тебя застукали!

– Подумаешь! Потаскушка-троллина, – презрительно скривил рот Живоглот. – А еще пентюшка и купидошка.

– Тебе прекрасно известно, кто они такие, – угрожающе процедил я сквозь зубы. – Еще хотелось бы напомнить, что пентюшка, как ты только что ее обозвал, приходится близкой родственницей одному весьма влиятельному лицу, имеющему связи как на Базаре-на-Деве, так и в других измерениях. Так что… думай, прежде чем ляпнуть очередную глупость.

Магическим пинком я отправил его назад в кресло – главным образом для того, чтобы напомнить, с кем он имеет дело.

– А теперь я могу сделать публичное заявление по поводу того, чему стал свидетелем. И тогда прощай спонсоры и их финансовые вливания. Но есть другой выход: кончай вмешиваться, перестань подтасовывать результаты себе в угоду. Говорю тебе: кое-кто не нам с тобой чета поставил на твою игру немалые деньги. Представляешь, что будет, если вдруг станет известно, что здесь все куплено?

– Я могу изменить результаты! – воскликнул Живоглот. Мой кулак приблизился к его носу. Живоглот побледнел – вернее, из красного сделался розовым. – Ты неправильно меня понял. Я все устрою так, как ты от меня требуешь.

– То есть ты обещаешь мне, что борьба будет честной? – уточнил я, и к концу этой фразы мой голос уже сочился елеем.

– Да! Да! Именно так! Все будет честно! Клянусь! Начиная с этого момента и до того, как будет объявлен победитель… Даю слово: никто не станет нарочно нарушать правила. Ааз, пойми, мне это будет стоить немалых денег. Могу я рассчитывать на то, что ты никому ничего не расскажешь, если я выполню твое требование? Пожалуйста!

– Хорошо, – сказал я.

Живоглот поднялся на ноги и поманил к себе еще одну деволицу в мини-юбке.

– Киса, я попрошу тебя об одной вещи. – Он принялся отдавать распоряжения. Деволица быстро чиркала карандашом по бумаге.

Я сложил на груди руки в характерном для Ааза жесте и свирепо вытаращился на Живоглота, чтобы тот не вздумал меня надуть.

– Ага, и принеси лотерейный ящик. Да-да, сюда, ко мне. Мне надо… мне нужно взглянуть на него.

«Киса» улыбнулась, обнажив острые клыки, и тут же испарилась.

– Ну как, теперь ты доволен, Ааз? – спросил Живоглот, умоляюще глядя на меня. – Я выполнил все твои требования?

– Вроде бы все.

Живоглот облегченно вздохнул и направился к креслу, но тут я вновь поманил бывшего приятеля к себе. Кресло же своим ходом подкатилось к моей персоне. Я уселся в него и откинулся назад с хозяйским видом.

– Что ты затеял? – спросил Живоглот, вновь порозовев от ужаса.

– Я остаюсь. Хочу убедиться, что ты меня не продинамишь. Уйду отсюда только тогда, когда игра закончится, – независимо от того, кто выйдет из нее победителем. Думаю, это будет приятный сюрприз для нас обоих.

– Хорошо, я согласен, – покорно промямлил Живоглот и подозвал помощника, чтобы тот принес еще пару стульев – для него самого и для Банни.

Скажу честно, с моей стороны было верхом скверных манер занять начальственное кресло, не предложив его даме, но мне надо было показать этому нахалу, кто тут хозяин. Я посмотрел на Банни, желая проверить, злится она или нет, но моя помощница одарила меня довольной улыбкой.

От Живоглота не скрылся наш с ней немой диалог.

– Могу я предложить вам коктейль, мисс Банни? – с опозданием изобразил он из себя джентльмена.

Чтобы во время перерыва публика не скучала, играл оркестр. Живоглот опустил кабину до самой арены и принялся лично раздавать ЦУ. Банни, как истинная леди, попивала предложенный коктейль, отставив в сторону мизинец. Я же расхаживал взад-вперед по кабинету-пузырю, стараясь достаточно правдоподобно изображать Ааза, потом в нескольких ярдах от себя заметил «Учеников чародея» и поспешил отвернуться. Нет, они никак не могли узнать меня в новом обличье, но я опасался, что мои маленькие привычки выдадут меня с головой.

Увы, они тоже заметили нас. Джинетта похлопала по плечам своих подруг и указала на пузырь Живоглота. Все три барышни-извергини направились в нашу сторону.

– Эй, Банни! – крикнули они.

– Привет, девочки! Скажите, а что вы тут делаете? – отозвалась моя помощница. – Вот уж не думала, что вам взбредет в голову участвовать в шоу!

– Как бы это правильно сказать… – начала Фризия в явном затруднении. – Мы просто не хотели никому говорить. Опасались, что могут подслушать. И раньше не раз случалось, что командам-участницам вставляли палки в колеса. Надеюсь, Скив на нас не сердится?

– Ну что вы! – заверила их Банни и поочередно обняла каждую из моих бывших учениц. – Он гордится вами.

Извергини заулыбались.

– Отлично, – облегченно вздохнула Джинетта. – Мы его по-настоящему уважаем. И всегда будем помнить о нем, как о самом лучшем учителе.

Признаюсь честно, от этих слов я слегка расчувствовался и полез в карман за носовым платком, дабы вытереть слезы, чем привлек к своей персоне внимание Джинетты.

– Ааз!.. Вот уж не думала, что ты имеешь какое-то отношение к игре!

– Нет… то есть да, – ответил я. – Присутствую в роли стороннего наблюдателя. Слежу за тем, чтобы никто не нарушал правил.

– Понятно, – проговорила она. – Я могу найти тебя чуть позже? Мне надо побеседовать с тобой – после того, как все закончится.