БАХБАХБАХ

Три выстрела слились в один.

Кровавые ошметки летят в разные стороны. Куски кожи, начинающий вырастать панцирь, оторванные острые конечности.

Я помнил, что Борис так и не сумел убить полностью трансформированного разведчика Роя своим высокотехнологичным оружием, поэтому старался уничтожить монстра до его полного изменения.

Четырех выстрелов из дробовика, сделанных в упор оказалось достаточно, чтобы превратить урода в распотрошённую, кровоточащую тушу.

Перекатываюсь, направляя ствол на потолок.

Поздно.

Дырки в потолке, оставленные когтями разведчика, указывают, что он уполз на второй этаж.

— Это что, мать твою, такое? — почти визжит Степаныч.

Не слушая его вопли, вскакиваю, максимально быстро перезаряжая оружие, держа его направленным на все еще стоящих на коленях, ошарашенных спецназовцев.

Жду.

Сколько разведчиков Роя оказалось в их рядах? Двое? Или больше?

— Лежать! — ору, тряся стволом перед их носами. — Мордой в пол! Не шевелиться!

Не раздумывая, те падают, утыкаясь носами в покрытый кирпичной крошкой ламинат.

— Тихо, парень, тихо! — скороговоркой произносит один из них. — Клянусь всеми богами, мы нихрена не знали кто это!

Его голос дрожит от страха. И я его понимаю. Не каждый день видишь таких чудовищ. Особенно если пару минут назад это был твой, казалось бы, проверенный товарищ.

Мои союзники тоже смотрят на меня. И в их взгляде читаются вопросы.

— Не туда смотрите! — ору на них. — По сторонам глядите! Он может напасть откуда угодно!

— Да кто это? — Витановский в панике тычет своим пистолетом в разные углы комнаты.

— Вот это настоящий звиздец, — шепчу я, прислушиваясь к окружающим звукам. — Если увидите — стреляйте по ногам, или что там у него будет вместо них. Броню на туловище нашим оружием не пробить.

Сверху раздаётся топот множества ног. Кто-то на втором этаже очень быстро бежит к лестнице. Ворочаю кружок прицела в ту сторону, остальные направляют туда же стволы.

Он оправдал наши ожидания.

Огромное (и как оно скрывает его когда находится в облике человека) тело вываливается на лестницу. Суставчатые лапы, заканчивающиеся чем-то острым, бугристые плиты брони перекрывают все туловище, клыкастая пасть с громадными жвалами угрожающе щелкает.

Я впервые вижу разведчика Роя так близко и при дневном освещении. Есть в нем что-то от медведки — хищного насекомого, выглядящего так словно пришло оно из самого ада.

И вот сейчас этот ужас стоит в десяти метрах от меня.

Пух-пух-пух.

Миллиардер не выдержав начал лупить из своего Макарова. Бесполезно. Пули с щелчком отлетали от корпуса монстра, который быстро перебирая нижними, когтистыми лапами, начал спускаться со второго этажа.

— ААА, — заорал Степаныч, полосуя автоматными очередями приближающуюся тварь. Лежащий на полу Серега нисколько не отставал от него, вжав палец со спусковым крючком в скобу. Его автомат дергался, пули очень приблизительно летели в нужную сторону, но поправить его было некому.

Я тоже за эти мгновенья всадил в чудище три жмени дроби, с разочарованием наблюдая, как все они, как горох об стену, отлетают от его панциря.

Черт! Идиот!

Скорость. Максимум!

БАААХ.

Подействовало!

Десять дробин, разогнанных до девятисот метров в секунду, проломили его броню. Крошки панциря стрельнули по изувеченным стенам. Монстр завизжал от боли. Из его пробитой дыры выплескивалась черно-красная кровища.

БААХ.

В сторону летит уродливая клешня, бывшая некоторое время назад обычной человеческой рукой.

Разведчик резко передумал нападать, круто свернув в сторону, убегая в гостиную.

Я шмальнул еще раз, но в это время энергия подошла к концу и картечь только толкнула его в сторону, придав дополнительно ускорение.

Дьявол! Энергия на эти выстрелы тратится просто по-бешеному.

— Быстро! — ору я ошалевшим от выстрелов и атаки монстра своим союзникам. — Валим отсюда! Мы не сможем его убить!

— Да я же видел, что ты пробил его! — орет мне в ответ Степаныч. Его глаза расширены, ноздри трепещут — он явно вошел в раж.

— Всё, — сильно приглушив голос, сказал я. Так, чтобы это чудище не слышало меня. То, что он стал уродом, вовсе не означает, что перестал понимать речь. — У меня нет энергии на такие выстрелы.

Где-то снизу раздался грохот, а затем мы все услышали крик. Женский. Полный ужаса, а секунду спустя и боли.

— Этот урод добрался да жены Селиверстова, — прокомментировал я звуки. — Вырвал стальную дверь и убил ее.

— Твою мать, — прошептал лежащий на полу спецназовец.

Я же кивнул своим союзникам на кучу оружия, конфискованного у нападавших, и сам, для примера, навесил на себя пару небольших пистолет-пулеметов. Война войной, а лут надо собирать.

Машу рукой в сторону выхода. Надо сматываться. Полоска энергии только-только вылезла из ноля и, чтобы накопить ее еще хотя бы на один выстрел, надо прождать минуты две. Не уверен, что у нас есть столько времени.

Степаныч взвалил на спину валяющегося в отключке Ишустина. Сергей на одной ноге прыгал рядом. Миллиардер схватил тело жены. Я хотел было остановить его, но посмотрел ему в глаза и махнул рукой — бесполезно. Он ее тут не оставит.

Мы, стараясь не шуметь (хотя как это сделать среди разрухи тот еще вопрос), быстро пошли к выходу. Наши бывшие противники, поняв, что мы уходим, зашевелились.

— Мужики, не оставляйте нас тут, — напуганным шепотом позвал один из них.

Я, секунду поразмышляв, бросил ему один из автоматов:

— Уходите не раньше чем через три минуты после нас. И не дури. Сам видел на что я способен.

Он испуганно закивал головой, снимая оружие с предохранителя и разворачиваясь в сторону входа в подвал.

Пятясь задом, держа вооруженного спецназовца на прицеле, я последним вышел из дома, а затем побежал в сторону своей группы, ушедшей к воротам. Они уже распахнули их, теперь, испуганно оглядываясь, покидали территорию дачи генерала.

Автоматная очередь из дома заставила меня упасть на землю.

Резко разворачиваюсь, ища стрелявшего, но понимаю, что стреляли внутри.

И не в меня.

Еще одна очередь. Уже длиннее, уже не экономя патроны, не ведя их счет, судорожно, от ужаса зажав пальцем спусковой крючок. И крик. Предсмертный.

В доме все выжившие разом заорали от ужаса. Что-то загрохотало, с шумом упало. В следующий момент крики стали глохнуть. Сначала один, потом второй, третий.

Внутри что-то трещало, падало, скрипело и бахало. Видимо люди пытались убежать от монстра. Но у них это не выходило.

Последний кричавший внезапно замолчал, захрипел страшно и громко.

И я услышал стук.

Стук, с которым ударяется острая как бритва клешня чудовища, насквозь пробивая тело человека.

— Валим! — оря я во всю мощь легких. Бегу к воротам, ежесекундно оборачиваясь в сторону дома.

А вокруг красота. Деревья, аккуратно постриженная трава, фонтанчик вон брызгает живительной влагой. Наверняка, когда не стреляют, тут поют птички и вообще благодать и лепота.

И только мы, перепачканные с ног до головы, измазанные своей и чужой кровью, хромая и кривясь от боли в ранах, вносим дикий диссонанс в окружающую гармонию.

Да еще монстр, что взревев, вырвался из дома. Рана в его броне уже затянулась, да оторванная клешня начала восстанавливаться. Поэтому он резво бежит в нашу сторону, угрожающе раскрыв пасть.

И вот в эту пасть я и зарядил ему десять дробин, ускоренных до девяти сотен метров в секунду. Ужасная башка взорвалась ошметками костей, кожи и крови, а труп рухнул на зеленую траву, проехав в мою сторону, по инерции, еще пару метров.

— Сдох, сучара! — радостно взревел Степаныч, выглядывая из-за ворот.

Надеюсь что да. Энергии на выстрел хватило впритык.

Осторожно подхожу к туше. Из нее что-то выливается, булькает, конечности и клешни чуть дрожат, слегка сокращаются.

Монстр все еще жив. Он пытается залатать страшную рану и продолжить преследование. Какие же они живучие!