Не успела девушка отойти от закрытой двери, как кто-то постучал.

— Забыл что-то, — улыбаясь распахнула она дверь и в тот же момент её улыбка угасла.

Перед ней стояла мать Жени. И хотя они не были представлены друг другу, девушка помнила слова Кристины, что эта женщина прекрасно знает, кто Галя и как появилась в жизни её сына.

— Проходите, — вежливо пригласила её Галя войти.

— Что ж, — женщина прошла внутрь номера. — Так даже лучше. Не будем давать пищу для сплетен.

Галя закрыла дверь и вздохнула: «Слишком много потрясений свалилось на меня в последнее время».

— Рада, что ты не разыгрываешь из себя оскорблённую невинность.

Женщина грациозно села в небольшое кресло. Галя разместилась на соседнем. Она не хотела стоять и чувствовать себя нерадивой школьницей, которую собирается отчитывать грозный директор школы.

— Вот, — женщина бросила на колени девушке толстый бумажный пакет внушительных размеров. — Бери деньги и убирайся.

Галя сбросила пакет на пол.

— Я не понимаю.

— Мой сын сбил тебя. Это компенсация. Мальчик заигрался. Он должен был немного пофлиртовать с тобой, чтобы ты не капризничала на суде.

— Я не собиралась…

— Отлично, — перебила её Вера Ивановна. — Подпиши тогда вот эту бумагу, — сунула девушке в руки листок и ручку, — что у тебя нет никаких претензий к Женечке, и никаких имущественных притязаний, в том числе.

— Это абсурд, — бросила на неё взгляд девушка.

— Нет, деточка. Это не абсурд. Завтра слушание. Твой адвокат…

— У меня нет адвоката, — вспылила Галя.

— Как скажешь, — пожала плечами женщина.

— Заседание? Завтра? — удивилась девушка. — Мне никто не говорил.

— Не хотят травмировать твою психику, — усмехнулась Вера Ивановна, — Подпиши бумагу. Иначе твой не адвокат будет судиться с нами за каждую копейку.

— Я вам не верю, — замотала головой Галя.

— Хорошо, — женщина набрала чей-то номер.

— Да, — раздался в динамике голос Жени.

— Ты уже решил вопрос с завтрашним заседанием.

— Пока нет, — ответил мужчина.

— Ну, ты же попросишь эту девушку, — Вера Ивановна выразительно посмотрела на Галю, — подписать документы.

— Не думаю, что это удобно, — холодно произнёс Женя. — И вообще это не твоё дело…

— Я поняла, не буду тебя отвлекать, — быстро затараторила женщина и сбросила вызов.

Несколько минут в комнате была оглушающая тишина.

— Теперь подпишешь? — сухо поинтересовалась мать Евгения.

Галя без раздумий подписала документ.

— Вот и ладненько, — поднялась женщина и направилась к выходу. — Деньги-то с пола подними. Они тебе ещё пригодятся, — и с гордым видом вышла из номера.

Галя без сил упала в кресло и разрыдалась: «Что это? Как? Неужели всё было ради моей подписи?»

Неизвестно сколько времени девушка провела плача и сетуя на свою никчёмную жизнь, но между тем солнце село за горизонт, окрасив на прощание небо кровавыми всполохами, будто расписалось в том, что один день пройден, но впереди ждут другие. Ждут, надо только ночь продержаться.

Девушка подняла конверт и бросила его на диван.

«Что ж, — решила она умыться. — Завтра Женя поедет на слушание, а я потихоньку уеду. К бабке, в деревню. Вначале только заеду на квартиру Егора и соберу вещи. Своих денег у меня мало, а этими пусть они сами распоряжаются, как хотят. Да и банковскую карту, которую мне дал Егор, я, пожалуй, тоже верну. Если всё так, как мне описала Юля, то между нами ничего быть не может. А следовательно и деньги, и квартира… не для меня. А если он не виноват… то почему оставил меня? Именно сейчас, когда он больше всего был мне нужен».

Галя умылась, промокнула лицо полотенцем. Сбросила с себя вещи, которые теперь казались чужими, неудобными и неприятными, а ведь совсем недавно она с восхищением рассматривала свой «новый» гардероб.

«Но что-то придётся всё же позаимствовать. Меня сюда в ночной сорочке и босиком доставили», — вздохнула девушка, переодевшись в эту самую сорочку и забравшись в кровать.

«А Женя так и не пришёл. Правильно, я ведь подписала бумагу и больше ему не нужна», — удручённо констатировала сама для себя.

Сердце с болью сжалось.

«Почему? — слёзы снова побежали из глаз. — Почему всё именно так? Что я им сделала?»

Но ответа не было. Только обида тяжким грузом легла на её израненное сердце.

Галя думала, что не сможет заснуть, однако, сон сморил её, как только она укрылась тонким одеялом.

Девушка спала и не слышала, как в дверь её номера стучал Женя, как жужжал её телефон. Она спала, измученная, пристыженная, одинокая.

А во сне ей снился мужчина. Он стоял к ней спиной в светло-серых льняных брюках и белоснежной футболке. Его за шею обнимала маленькая девочка, с кудряшками медового цвета. Малышка смеялась. Солнечные лучи весело плясали в её волосах, вспыхивая золотом.

Вдруг мужчина обернулся и произнёс: «А вот и наша мама. Мы тебя заждались!»

Девочка запищала, хлопая в ладоши: «Мама! Мама!»

Галя проснулась с улыбкой на губах. Потянулась. Во сне она не разглядела лицо мужчины, но белая футболка… Только у Жени была любовь к белому…

Девушка встала и её взор упал на пакет.

«Вот и сказка закончилась», — вздохнула она.

Она умылась, надела брючки-капри бежевого цвета со стрекозами, вышитыми бисером по бокам, и белую футболку.

— Не только он может носить белый, — убеждала сама себя.

Её желудок недовольно забурчал. Ещё вчера она заметила столовую на первом этаже.

— Пора бы подкрепиться, — улыбнулась, решив, что после завтрака уедет из этого санатория.

Но когда она открыла дверь, была стиснута сильными руками и прижата к крепкому мужскому телу.

— Галчонок, — набросился на неё с поцелуями Женя. — Я уже думал, что надо вызвать кого-нибудь и вскрыть твою дверь. Ты так напугала меня.

«Правильно, — переводила она дух, после страстного поцелуя. — Нервничай. Сегодня слушание. Вдруг я передумаю».

— Девочка моя, — прижимал он её к себе. — Я вчера, как освободился, и стучал к тебе в дверь, и звонил по телефону. Устала, да? Что-то я совсем неразумный стал.

— Освободил день? — натянуто улыбнулась Галя.

— Да, — как-то не весело ответил парень. — Но мне утром надо слетать в одно место. И потом, я весь твой.

«Как же… Мой… — не смотрела ему глаза. — На суд полетишь, сокол ясный!»

— Пойдём позавтракаем вместе, — обнимая Галю Женя ловко увлекал её за собой.

«Лжец!» — злые слёзы готовы были сорваться с уголков глаз.

— Ты плачешь? — остановился молодой человек, всматриваясь в лицо девушки. — Что-то болит?

«Душа», — хотелось ответить ей.

— Наверное аллергия. У вас тут лилии в коридорах в вазах стоят. А у меня…

— Не волнуйся, — прижался к её щеке губами. — Сегодня же их уберут.

Время пролетело незаметно. Девушка всё больше и больше поражалась актёрскому мастерству Жени. Как он с тоской смотрел на неё, как с обожанием во взгляде прижимался, а как вздыхал…

«Игрок!» — ругала его девушка.

А сердце? Глупое сердце нашёптывало, что она ошибается, что он искренен с ней, настоящий…

Мужчина проводил её до номера из столовой и долго стоял сильно прижимая к себе, будто не хотел уходить, не хотел отпускать, но должен это сделать.

— Я вернусь и мы снова пойдём на пруд, — произнёс Женя.

Она не смогла солгать, а только кивнула головой.

«Боюсь, меня здесь уже не будет, когда ты вернёшься», — думала она.

А Женя неожиданно наклонился к ней и прошептал на ухо:

— Люблю тебя, Галчонок.

Она забыла, как дышать. Любит? Её? А как же деньги? Бумаги?

Сердце настаивало спросить, но в этот момент зазвонил его телефон.

— Всё, — вздохнул он. — Мне пора. Не скучай. Я скоро вернусь, Галчонок.

И ушёл. Вот так просто… Огорошил её признанием и упорхнул.

А Галя осталась одна в растрёпанных чувствах, гадая: любит ли он её, или это игра-подстраховка, чтобы она не передумала, насчёт подписанного документа.