— Гавриэль? — Она оглядела комнату. Старое постельное белье было свалено в кучу у двери и видны пятна крови. Беспокоясь за пару, она подалась вперёд и опустила ноги на пол.

— Сиди там, — приказал Гавриэль. Она огляделась и увидела его сидящим на полу под окном. Он был обнажён, и его кожа была запятнана ржавчиной. Бет поняла, что это её кровь. Гавриэль подтянул ноги и упёрся локтями в колени, скрестив руки и пряча лицо от посторонних глаз предплечьями.

— Я иду к тебе. — Она шагнула вперёд, а он не поднял головы. Она медленно подошла и, без особого изящества, плюхнулась рядом. Ей потребовалось мгновение, чтобы перевести дыхание.

— Я звоню твоим отцам и отправляю тебя домой, — прошептал он. Абсолютное отчаяние и утрата, которые она услышала в его голосе, разбили сердце.

— Нет. Ты моя пара, и я не оставлю тебя, — возразила она.

Когда он, наконец, поднял взгляд, в его глазах не было ни надежды, ни жизни.

— Когда я пришёл в себя, ты едва дышала, мне пришлось дать тебе свою кровь, чтобы сердце забилось нормально. Я думал, что убил тебя.

Он говорил резко с виной и отвращением в голосе.

— Но не убил.

— Посмотри на меня! Посмотри! — закричал он, разворачиваясь к ней. Почти каждый дюйм тела был в крови. — Я сделал это! Связал тебя, взял как животное и почти осушил.

Ты… — Его голос дрогнул. — Ты, моя милая Бет. Я должен быть уничтожен.

— Прежде всего, мне понравилось, когда меня связывали и брали как животное, хотя это очень вульгарный способ описать одно из самых эротических переживаний в моей жизни.

Я наслаждалась каждой секундой. Хотела бы я заниматься этим каждую ночь? Нет, но буду разочарована, если это никогда не повторится, — откровенно призналась она.

Он поднял потрясённый взгляд.

— Но я сделал тебе больно

— Да, но в хорошем смысле. Когда ты вот так берёшь меня, боль просто выводит удовольствие на совершенно новый уровень, это опьяняет до зависимости.

Тебе не обязательно переживать переход, чтобы это повторить, так? — спросила она.

Он моргнул.

— Ты серьёзно? Ты бы повторила это всё?

— За исключением потери крови, да. Но думаю, мы можем смело отнести это к переходу. Было ли немного страшно? Да.

Но от этого лишь круче. Ты меня слышишь? — Она подвинулась так, что их тела соприкоснулись, и оба вздрогнули.

— Даже сейчас я снова хочу выпить из тебя. — Он потянулся, чтобы коснуться её лица, но отдёрнул руку. Она схватила его ладонь и прижала к своей щеке.

— Ты меня не слушаешь. Ты намеревался причинить мне боль?

— Нет! Конечно, нет.

— Возможно, ты в нескольких днях пути от самой трудной вершины своей жизни, от прохождения второго перехода?

— Третьего, — прошептал он.

— Третий? Значит, тебе будет пять тысяч лет. Мы с Мерин думали тут. У тебя переход, пятое тысячелетие и увеличение силы из-за дикарей.

Она отпустила его руку, но продолжала держать их пальцы переплетёнными на его бедре.

Он повернул голову, чтобы посмотреть на неё, его глаза были полны изнеможения.

— Не пять тысяч, а десять.

У Бет замерло сердце.

— Десять?..

Он кивнул.

— Да. Десять тысяч, по крайней мере, насколько я помню

Элизабет прижалась спиной к стене, прикрыв рот обеими руками, когда кусочки головоломки начали вставать на свои места. Почему он не хотел власти, почему держал возраст в секрете, почему один представлял старейший правящий дом вампиров и почему версия их легенды отличалась, она услышала от самого мужчины.

— О, милостивые Боги на небесах. Ты — Тёмный принц. — Она схватилась за грудь, когда чудовищность реальности осела в сознании.

Он вздохнул, закрыл глаза и откинулся на стену.

— Я не хотел, чтобы ты знала.

Она просто таращилась. Тёмный принц. О нём она мечтала в детстве, непобедимый воин, с которым всегда сравнивали любого мужчину после её дяди и отцов. И он — её пара. Исчезли золотые доспехи и шлем с белым плюмажем. С ним не было ни священного меча, ни огненного коня, просто мужчина. Её мужчина, который в данный момент считал, что потерял всё, включая её.

Она ущипнула его за ногу.

— Ой! — Он удивлённо посмотрел на неё и нахмурился. — За что?

— Я думала, ты крупнее. — Она совершила ошибку, взглянув на его пах, и хихикнула.

Гавриэль разинул рот.

Она, смеясь, прислонилась к нему. Он отстранился и выпрямил её, прежде чем заглянуть в лицо. В его глазах было недоверие, но крошечный лучик света.

— Ты думала, что будет крупнее, заинька? — спросил он, сдерживая улыбку

Она откашлялась и улыбнулась, затем перелезла через его колено, уселась между его ног и прижалась к груди. Автоматически он обнял её.

— Тёмный принц, угрюмый воин, очаровательный джентльмен, неважно. Они просто разные стороны моей пары. — Она зевнула и поморщилась, когда шея заныла.

Он почувствовал, как она вздрогнула.

— Я бы забрал у тебя эту боль, если бы мог, — прошептал он.

— Всё не так уж плохо. Подумай: это самое бесконтрольное состояние, а следующее будет, по крайней мере, ещё через пять тысяч лет. Я собираюсь наслаждаться.

Он прижал её к себе одной рукой, а другой опёрся, чтобы встать. Затем подошёл к их кровати и осторожно опустил Бет. Она не чувствовала себя полноценной, пока он не лёг рядом с ней.

— Другим ты меня не видишь? — спросил он.

— Нет. Я выросла среди правящих домов, маленькой девочкой ты был принцем моей мечты. Возможно, судьба готовила меня для тебя уже тогда.

Он поцеловал её в макушку и прошептал благодарственные молитвы тому, кто присматривал за ними.

— Гавриэль?

— Да, любовь моя?

— Тебе больше десяти тысяч лет, верно?

— Да, дорогая.

— Что именно хранится в другом доме? — спросила она, не в силах скрыть волнение в голосе.

— Ничто не сравнится с сокровищем в моих руках, — ответил он, крепко сжимая Бет.

— Гавриэль?

— Да, любимая?

— Я хочу порыться в твоих вещах. — Она игриво прикусила мышцы на его груди.

Его смех был как бальзам на душу.

— Всё, что у меня есть, кем бы я ни был, уже твоё, заинька моя. — Возможно, он хранил её сердце вместе с другими сокровищами из мифов и легенд.

Улыбаясь, она вспомнила о том, как мечтала, будто её сердце охраняет суженый в пещере из золота и серебра.

На следующий день она повязала на шею яркий бирюзовый шарф, чтобы скрыть следы укусов Гавриэля, но дополняя ансамбль из шоколадно-коричневого свитера и джинсов. Больше для того, чтобы Гавриэль не чувствовал себя виноватым, чем для чего-то иного. Шея ныла каждый раз, когда Бет поворачивала голову, но это ничто по сравнению с острой болью от укуса на бедре.

Элизабет не солгала прошлой ночью. Было страшно, да, но это одно из самых эротичных переживаний в её жизни. Если бы ей пришлось отдать немного крови, чтобы увидеть Гавриэля в самом первобытном проявлении, она бы с радостью сделала это снова.

Она схватила два оставшихся камня и сунула их в карман джинсов. Ей нужно не забыть отдать Мерин свой сегодня.

Бет медленно спустилась по лестнице и направилась в столовую. Мужчины встали, когда она вошла. Килан, который всё это время задерживал дыхание, выдохнул.

Элизабет посмотрела на пустые места, где обычно сидели Мерин и Эйдан, затем, улыбаясь, подошла к своей паре. Он нежно поцеловал её, прежде чем она села; Гавриэль пододвинул ей стул и сел рядом. После чего немедленно потянулся к её руке. Мужчины вернулись на свои места.

Рю вышел из кухни с огромным блюдом английских кексов с яйцом, беконом и сыром и поставил его посреди стола. Элизабет предположила, что он решил приготовить что-то быстрое, что можно было бы разогреть позже, поскольку мужчины проголодались, пока занимались обустройством стажёров. Она взяла с блюда кекс, и когда откусила большой кусок, тот был ещё тёплым. Сыр идеально расплавился.

— Рю, потрясающе. Поставь этот завтрак во главу списка, — сказал Килан, причмокивая.