Вернее, как оказалось, «ту».

Это девушка. У неё длинные чёрные волосы, спадающие ниже груди. Одета она в чёрное, вроде бы, платье, и кажется, верхушка которого сделана в виде сеточек. А на голове её… шляпа. Очень большая чёрная, остроконечная шляпа.

Прямо ведьма какая-то…

И пока я, щурясь, пытался рассмотреть её, она посмотрела куда-то в сторону и подозвала кого-то махнув рукой. Через несколько секунд к ней подошла другая девушка.

У этой девушки уже были более короткие волосы, всего лишь едва доходящие до плеч. Одета же она в чёрно-белую одежду, чем-то отдалённо напоминающую платье, но явно не являющееся им. На голове у неё, в отличии от той девушки, никакой шляпы не было.

— XXXX XXXXXXXX XXXXX, — что-то сказала девушка с шляпой, однако я то ли не понял, то ли не расслышал.

— XXXXXX XXXXXXXXX XXXXXXX, — ответила ей другая девушка, сделав низкий поклон, после чего первая девушка развернулась и, бросив на меня напоследок взгляд, ушла, оставив нас, кажется, наедине.

Через некоторое время девушка встала ровно и подошла ко мне ближе, протянув ко мне какую-то тряпку, от чего я сначала рефлекторно испуганно дёрнулся, а потом понял, что это такое и успокоился. Как оказалось — это было полотенце. Притом довольно приятно, тёплое и мягкое полотенце, обтеревшись которым мне стало, наконец-то, чуть теплее.

— XXX XXXXXX, — что-то вновь непонятно произнесла девушка, видимо на неизвестном мне языке, убрав куда-то полотенце. После этого она протянула ко мне свои руки и… стала укутывать меня в какую-то ткань, всё это время лежащую подо мной.

Делала она это удивительно быстро и профессионально. А когда же с этим было покончено, она, по-моему, начала внимательно всматриваться в меня, будто пытаясь то ли что-то разглядеть, то ли что-то понять. А может, она просто была в ожидании чего-то.

Но через некоторое время она просто развернулась и ушла, оставив меня наедине с собой и своими мыслями.

А этих мыслей… была целая куча.

Но самая главная из них — это то, что я, неизвестным мне образом и по неизвестной мне причине…

Реинкарнировался.

С моей ренкарнации прошло где-то примерно полтора месяца.

Я наконец-то начал более-менее нормально видеть. И, как я понял, до этого у меня были проблемы с этим из-за того, что я был новорождённым младенцем. Вернее, я был в теле новорождённого младенца. Или всё же в данном случае вернее говорить, что это уже я был новорождённым младенцем?

Честно говоря, сколько бы я не думал, но я так и не пришёл к выводу, как в этом случае будет правильнее выражаться. Впрочем, вряд ли это хоть сколько-то важно.

Суть в том, что я, кажется, в своей прошлой жизни как-то то ли услышал, то ли где-то прочитал, что у людей зрение в младенчестве, в первые несколько месяцев, ещё только формируется и изначально не имеет такой же чёткости, как и зрение взрослого человека.

И это также подтвердилось тем, что из-за дня в день я будто начинал лучше видеть, и поначалу у меня даже возникла мысль, что это я так привыкаю к этому новому телу и, соответственно, к новым глазам и зрению, и только потом я уже вспомнил об этом интересном факте, что в один момент случайный момент сам по себе всплыл в моей памяти.

Однако, всё же куда важнее например то, что я прожил в этом теле и в этом месте уже полтора месяца, а в совокупности с тем, что я начал нормально видеть, это дало мне получить достаточно много интересной информации. И, если честно, то я даже не знаю, с чего стоит начать.

Пускай тогда всё будет по порядку.

В таком случае, пожалуй, начну с той странной разноцветной воды, в которой я чуть не утонул. Или в которой меня чуть не утопили? Честно говоря, об этом мне ничего не удалось узнать. Мало того, что с того момента я более ни разу не видел те странные сосуды с разноцветной водой, так и поведение ведьм и служанок казалось совершенно обычным.

Кстати о них.

Ведьмы и служанки.

Казалось бы, раз я переродился в теле младенца, то где-то рядом должны быть мои новые… хотя нет, как-то не то… всё же я их таковыми не считаю… Где-то рядом должны быть мои биологические родители. Так, пожалуй, правильнее будет. Всё же родители у меня одни и они уже давно…

Ладно, не будем о грустном.

В общем, вполне логично, что где-то рядом с новорождённым младенцем должны быть его родители. Или хотя бы один из родителей, если представить, что второй родитель бросил их одних. Однако, в данном случае даже одного родителя тут не было — ни матери, ни отца.

Тут были лишь ведьмы и служанки.

А кто же они тогда такие? Вот этого я, к сожалению, не знаю.

Заметил лишь то, что у них сильные различия в статусе, что служанок в разы больше и что определить, кто — есть кто, можно по одной лишь одежде.

Ведьмы всегда ходят в чёрных пышных платьях, верхняя часть которых сделана в виде сеточки, а на их же головах всегда находиться столь же чёрные, большие шляпы — именно из-за этого я их, кстати говоря, и прозвал про себя «ведьмами». А служанки одеты в максимально простые, явно довольно дешёвые, длинные чёрно-белые платья, сделаны которые на подобие униформы горничных.

К этому же можно добавить, что ведьмы всегда ходят с гордо поднятой головой, а в их холодном, строгом взгляде легко читается надменность и некая брезгливость. Говорят же они довольно медленно, но очень чётко. Служанки же словно их полные противоположности: ходят, опустив головы вниз, взгляд у них, как правило, всегда тёпл и нежен, а при общение с ведьмами они быстро тараторят, разве что при этом всё равно выговаривая всё довольно чётко.

Кроме же ведьм и служанок никого из взрослых тут более нет. И ключевое слово тут — «взрослых».

Да-да, как можно легко догадаться, я тут неединственный ребёнок. Помимо меня тут ещё таких несколько десятков. Сколько точно сказать не могу, но что больше двух десятков — это точно. Это я успел разглядеть, ещё когда меня в первый раз относили куда-то, чтобы помыть. В тот момент я и увидел своими глазами другие детские кроватки и младенцев.

Правда, о их существование я узнал ещё до этого. И всё благодаря…

Крикам.

Нескончаемый, ужасно громким, детским крикам, доносящихся со всех сторон.

Из-за них в первое время мне казалось, что я точно сойду с ума, ведь нормально уснуть, нормально поспать хотя бы несколько часов к ряду и просто побыть в тишине по меньшей мере несколько минут было попросту невозможно — этому всегда мешали эти бесконечные крики, доносящиеся будто со всех сторон и от которых моя голова иногда словно раскалывалась.

При этом, чаще всего, служанок на всех детей сразу не хватало, а стоило начать кричать одному, как это словно запускало полноценную цепную реакцию, в ходе которой вскоре кричали уже абсолютно все дети, что выливалось и по итогу превращалось в один нескончаемый адский вой…

Ведьмы же им никогда не помогали. Всё, что делали ведьмы, — это небольшой осмотр раз в неделю. Да и то, это даже осмотром трудно назвать: просто подняли и, взяв на руки, покрутили из стороны в сторону, в это время немного осмотрев, после чего незамедлительно либо клали обратно в кроватку, либо отдавали на руки служанкам.

Вот, собственно, и весь осмотр.

Во всём остальном же ведьмы совершенно не участвовали, и весь уход за нами ложился на плечи одних служанок, у которых к какому-то моменту и без того появлялись ужасные мешки под глазами от очевидного, стабильного недосыпа и столь же постоянного изнеможения.

Впрочем, не одни они страдали.

И в данном случае я говорю уже о себе.

Быть младенцем оказалось крайне трудно, даже если не учитывать ранее мной названные минусы.

Дело в том, что весь мой день проходил следующим образом: я просыпаюсь, пью какую-то жидкость, похожую на молочную смесь, которая, видимо, заменяет нам материнское молоко, потом лежу и вслушиваюсь в разговоры служанок, пытаясь методом тыка выучить местный язык, следом после этого, когда они выходят из комнаты, уложив всех детей, сам ложусь спать, потом просыпаюсь от криков кого-то из детей, снова пью эту жидкость и вслушиваюсь в разговоры, потом опять засыпаю, следом снова просыпаюсь от криков детей, в очередной раз кушаю, следом дожидаюсь своей очереди, когда меня приходят, забирают и несут в другую комнату, чтобы всего помыть, а по возвращению в комнату снова засыпаю. Иногда кормят на раз-другой больше, но в целом ничего не меняется.