До жилища Арнора они добрались к вечеру. Усадьба магистра надежно пряталась среди лесной зелени, и, если бы не Берсень, уверенно ткнувший в сторону густых зарослей боярышника, можно было легко пройти мимо. Кустарник вымахал так высоко, что разглядеть что-либо за ним даже из седла было невозможно.

– Поищем вход, – сказал Берсень, направляя лошадь вдоль живой изгороди.

Ему не ответили. В последние несколько часов Эрик и Диана большей частью молчали, старательно избегая разговоров с магом.

Берсень остановился, кивнул в сторону кустов.

– Должно быть, здесь.

Эрик вскинул брови. Густые заросли не давали ни малейшего повода заподозрить проход.

– Посмотри внимательно.

Эрик скроил недовольную гримасу.

– Что тут смотреть? – пробурчал он. – К тому же сейчас ночь…

Маг поднял руку, с ладони ударил сноп яркого света. Из темноты выхватило кустарник и длинные стебли лианы, усеянные крупными ярко-синими цветками.

– Видишь что-нибудь?

Эрик хмыкнул:

– Чертова ипомея. И сюда добралась.

– Ипомея?

– Ну цветки эти. В столице сейчас на них мода. Все дома увиты…

– Значит, цветы. Понятно. – Берсень погасил свет.

– Что понятно? Где вход-то?

– За этими, как ты сказал, цветами. – Маг спешился и, подойдя ближе к кустам, провел ладонью по воздуху, будто гладил что-то. – Видишь?

Соскочив с лошади, Эрик остановился рядом с магом. Прямо перед ними в стене боярышника зиял небольшой проем, прикрытый лишь бутонами ипомеи и ее довольно толстыми стеблями.

– Действительно… – проворчал Эрик. – И что теперь? Хозяин, надеюсь, не обидится на незваных гостей?

– Вряд ли он случайно описал Диане местоположение этого дома.

– Так то Диане. – Эрик покосился на девушку.

Та фыркнула:

– Дурак. Арнор беспокоился за всех нас.

Эрик криво усмехнулся:

– Только в тюрьме оказалась одна ты.

– На что это ты намекаешь? – В глазах Дианы сверкнули молнии.

– Тебе все равно не понять, – отмахнулся Эрик.

Диана стиснула поводья, с трудом удерживаясь от желания задавить виконта лошадью.

– И долго вы собираетесь препираться? – осведомился Берсень. – Скоро ночь.

Словно в подтверждение его слов мигнул и исчез среди листвы последний солнечный луч. В лес хлынула и потекла вслед за ускользающим солнцем ночная мгла. Промежду ветвей показалась луна, вспыхнули звезды.

Эрик сердито сдвинул брови. Он и не заметил, как разговорился с магом! А ведь едва не клялся себе…

– Ладно, я иду.

Раздвинув сплетения ипомеи, Эрик решительно шагнул в проем. Прямо отсюда начиналась мощенная кирпичом дорожка, стрелой разрезавшая обширный сад и подходившая к приземистому домику.

– Ты был прав, Берсень, – буркнул Эрик. – Здесь у него вроде как калитка. А это еще что?

Лианы вокруг пришли в движение.

– Что за фокусы?

Сзади ахнула Диана, Эрик испуганно обернулся и замер, наткнувшись на упругие древесные плети.

– Что происходит? – выдохнул он.

Тихо шелестя, ипомея все накручивала и накручивала петли вокруг него. Эрик задергался, как муха в паутине, но все было впустую. Объятия лианы усилились, и Эрика чуть приподняло над землей. Карнелийские доспехи держали, но это жуткое поскрипывание-потрескивание ползущих по железу стеблей…

– Да что же это?! – заорал Эрик. – Берсень, сделай что-нибудь!

В мертвенном свете луны лицо Дианы было белее мела.

– Берсень! – тонко вскрикнула она, но, налетев на взгляд мага, побледнела пуще прежнего. – Ты!.. Ты знал?!

Берсень только улыбнулся в ответ.

– Мерзавец!!!

Диана прямо из седла бросилась на мага, ее скрюченные пальцы едва не впились в его ухмыляющуюся физиономию. Берсень с улыбкой перехватил ее за плечи и швырнул на землю. Диана тут же вскочила, ее взгляд наполнился ненавистью.

– Плохая из тебя ведьма, – заметил маг.

– Ублюдок! Немедленно помоги ему! – закричала Диана, подступая к Берсеню со сжатыми кулаками.

– Чертов маг! Будь ты проклят! – надрывался Эрик. – Вытащи меня отсюда! Мерзавец! Тварь! Вытащи, кому говорю!

Эрик не чувствовал боли. Карнелийские доспехи пока еще выдерживали давление живых сетей, но Эрика сейчас больше всего пугало само их наличие, а еще – его полная беспомощность. Невозможность сделать хоть что-то, что могло бы помочь. И меч, болтавшийся где-то совсем рядом, и Дитус, уже спасавший Эрика от смерти, сейчас оказались совершенно бесполезны. Осознавать это было ужаснее всего.

– Девочка, – невозмутимо обратился Берсень к Диане, – прежде чем пускать в дело когти, ты бы подумала. Магам это бывает полезно.

– О чем это я должна была подумать? – прошипела Диана.

Она по-прежнему стояла, чуть пригнувшись и согнув пальцы, готовая в любой миг повторить попытку добраться до глаз Берсеня.

– Например, о том, что живой Эрик куда полезнее мертвого. Живые вообще, как правило, полезнее мертвых. И еще о том, что это дом твоего учителя, в конце концов.

– И что?

– Невежливо вламываться туда непрошеным гостем.

– Так надо было позвать его!

– Его сейчас нет дома. Разве ты не чувствуешь?

– Ничего я не чувствую! Но если его нет, почему ты пустил туда Эрика?!

– Что значит – пустил? Ему хотелось войти – он вошел. Мне хотелось увидеть, как работают охранные ловушки, – я увидел.

– А как же Эрик?! – взвизгнула Диана. – Он что, должен умереть ради того, чтобы ты мог увидеть какую-то ловушку?!