Гангель обернулся к Каспару и окаменел, увидев его перекошенное ужасом лицо.

– Я ошибся?.. – успел шепнуть Каспар, прежде чем щупальце слизнуло его вместе с Гангелем.

Сердце чавкнуло, и в зале вновь стало тихо.

Выстрел не остановил Берсеня. Он лишь запнулся, коснулся ладонью раны и… двинулся дальше. Застыв над упавшей Дианой, Эрик неверяще смотрел, как из ее груди ключом бьет кровь.

– Диана? – судорожно сглотнув, наконец вымолвил он. – Диана? Как же это?

– Не трогай его, – прошептала слабеющим голосом она. – Он… Он много страдал…

Эрик едва не задохнулся от гнева:

– Он?!

Эрик в ярости метнулся к магу и вонзил ему в спину меч. Берсень охнул, медленно развернулся. Эрик увидел серое, изможденное лицо, глубоко запавшие глаза, в которых едва-едва теплилась жизнь.

– Ее убили, ублюдок! – прокричал виконт.

Внутри него что-то кричал Дитус, чего-то требовал, но Эрик не слышал его.

– Убили из-за тебя!

Эрик еще раз вонзил клинок, теперь уже в грудь, и глаза мага стали стекленеть.

– Она… будет… жить… – прошептал он.

Колени его подогнулись, и он рухнул ничком. По мрамору стала расползаться кровь.

– Будь ты проклят, ублюдок! – рычал, брызгая слюной Эрик. – Ты будешь вечно гореть в аду!

Пышущий ненавистью Эрик не увидел метнувшегося щупальца. Не увидел, как оно, едва маг упал, зависло над его, Эрика, головой, а затем втянулось обратно. Эрик ничего не увидел. Он смотрел на Берсеня, с трудом удерживаясь от желания изрубить его на мелкие кусочки.

– Нет… Эрик… – донесся до него шепот.

Обернувшись, Эрик одеревенел. К магу медленно, оставляя за собой алый след, подползала Диана. Добравшись, она легла рядом и накрыла его руками.

– Оставь его… Прошу…

– Что… что ты делаешь?!

Эрик отступил в полной растерянности. За спиной громко хлопнула дверь. Обернувшись, Эрик увидел воина с обнаженным мечом. Он был бос, оборван и забрызган кровью, глаза полыхали огнем ярости и безумия.

– Поразительно. Те двое… – вскинул брови Куратор. – Я все же не ошибся в них.

– Это ничего не изменит.

– Но, ваше величество, Берсон мертв или сейчас умрет. Вы… вы не верите в нашу победу?

– Я верю Адальберту. К несчастью, я успел убедиться в его правоте.

– Но, ваше величество, мы уже выиграли! Даже не пустив в ход наши главные козыри!

– Неужели?

– Ваше величество, Адальберт тоже был человек и тоже мог ошибиться. Странно, что вы не видите этого. Но я сейчас докажу вам. Разрешите?

Король кивнул:

– Успеха вам.

Уррадан перемахнул через перила и, в доли секунды преодолев десятки метров, мягко опустился на каменные плиты. Опустился как раз в тот миг, когда в зал ворвался Дарел Сот. Опустился прямо перед ним.

Охваченный страстным желанием доказать, что Адальберт ошибся, Уррадан напрочь забыл о капитане. Вспомнил о нем лишь в самый последний миг. Когда почувствовал рядом сильнейшую ауру гнева и ненависти, приправленную эманациями какого-то могущественного артефакта. Уррадан в недоумении обернулся, успел увидеть перекошенное от ярости лицо Дарела, успел узнать меч Адриана, а затем его череп разлетелся на части, как спелый арбуз.

Дарел не остановился. Он видел перед собой главные цели – Арнора и Берсеня. Видел их прихвостней – виконта и баронессу. И собирался немедленно покончить с ними. Все они должны умереть. То, что Берсень и Диана плавали в лужах собственной крови, ничего не меняло. Магические твари вроде Берсеня не умирают так просто. Дарел собирался пронзить им сердца, а потом отрезать головы. Но прежде…

Мэтр Арнор сидел на коленях, уставившись на Сердце невидящим взглядом. Дарела он даже не заметил. Капитан походя смахнул его голову с плеч и поспешил к Эрику.

– Ты кто еще? – бросил виконт, вглядываясь в него.

Он видел капитана в подземелье лишь мельком и не мог его помнить. А если бы и мог, вряд ли признал бы подтянутого и аккуратно одетого капитана «серебряных» в этом мрачном воине, в изорванной одежде, мокрой от пота и крови, с недельной щетиной на лице.

Их мечи встретились, высекая искры. Они оба думали, что схватка их будет быстрой и легкой. И оба оказались правы.

– Мой меч! – вырвался из уст Эрика дикий крик Дитуса. – Мой меч!

– Это меч великого Адриана, ублюдок, – хрипло отозвался Дарел.

– Я и есть Адриан! Адриан Дитус Карн!

Лицо Эрика исказилось, его черты и впрямь напоминали черты Адриана. Дарел на миг опешил, отшатнулся, во все глаза вглядываясь в стоящего перед ним человека, и виконт не упустил своего. Клинок вошел точно в сердце Дарела. Судорожно вздохнув, капитан рухнул на колени. Из груди, изо рта обильно хлестнула кровь, но меча из рук Дарел не выпустил.

– Мой меч! – прорычал Дитус-Эрик. – Мой меч! Я свободен!!! Отныне…

В глазах капитана стремительно темнело, но, прежде чем свет померк, Дарел успел увидеть склонившегося над ним Эрика. Руки виконта тянулись к мечу Адриана, пальцы нетерпеливо дрожали. Осклабившись, Дарел ударил из последних сил. Ударил вслепую, ибо в глазах уже плыла тьма. Ударил туда, где должно было быть горло виконта. В лицо плеснуло теплым и солоноватым, донесся яростный хрип, Дарел ощутил, как Эрик вцепился в клинок, и тогда, уже заваливаясь вперед, отчаянным усилием толкнул рукоять.

– Вам нравится, ваше величество? – раздался рядом голос Бельджера. – Не правда ли, отменное зрелище?

Марк не оглянулся. Он смотрел вниз.

– Да, Бельдж, и ведь это ты устроил это представление, не так ли? Это ведь ты не стал останавливать Берсона.

– Вы уверены, что я остановил бы его?

– Кто знает. Но теперь… Что теперь нас ждет? Думал ли ты, когда пропустил его?

– Но ведь он почти мертв.

– «Почти мертв» для мага означает, что он очень далек от смерти. И ты это знаешь. Зачем ты пришел ко мне, сын мой?

– Я уже много лет вам не сын, ваше величество. Я просто одна из ваших пешек.

– Пешка… Пешка, которая, вместо того чтобы стать ферзем, решила уничтожить мир.

– Не так. Пешка решила смахнуть все фигуры с доски. Чтобы началась новая игра.