– Михаил Львович, – пискнула Катя, ощущая всем телом, как мужчина хочет ее, шарит руками по телу, рвано дышит в ухо. – Так нельзя.

– Без тебя знаю, – буркнул Алтунский. Нашлась тоже умная. Все он понимал.

– Потом вы пожалеете.

– А ты?

– И я, – легко соврала Катя. Хотя она-то не станет жалеть. Выполнить в первый день задание, неслыханное везение. Только компромат Чалый ей уже подарил, а денежный долг от того, что она воспользуется растерянностью Алтунского, не исчезнет. Никаких очков ей не принесет их мимолетная связь. Алтунский одумается, пожалеет, вообще на работу не возьмет. – Давайте, останемся друзьями.

– Кем? Что ты несешь? – девчонка говорила правильные вещи, только разжать руки Алтунский не мог. И скомандовать себе остановиться тоже не мог. Узкая юбка задиралась медленно, застревая на бедрах. Зато блузка на новомодных пуговичках-конопочках распахнулась быстро, открыв высокую грудь в кружевном лифчике.

– Так говорится. Конечно, на самом деле, мы не будем друзьями.

– А кем будем?

– Никем. Я сотрудница. И все.

– И все? – ягодица, приятно упругая и гладкая, легла в руку. Алтунскому понравилось, что Екатерина Алексеевна предпочитала чулки, а не колготки. Удобно. И красиво. И трусики нормальные. Стринги Алтунский терпеть не мог. – Дай по-хорошему. Не обижу.

Так с Катей никто не разговаривал, деловое отношение к сексу обычно она предлагала. И посмеивалась от того, что партнеры сразу же тушевались. Задумалась на секунду, какую выбрать стратегию. Отрицать, что Алтунский ее возбудил, не получится. Он уже сам во всем убедился, трусики промокли. Закусив губу, Катя протянула руку к ширинке Алтунского, дернула молнию и освободила налитой член. С довольным рыком Алтунский подхватил ее за бедра, приподнял, заводя ее ноги себе за спину. За крепкую шею Катя сама Алтунского обняла и подалась навстречу сильному толчку.

Впервые секс, случайный и бурный, полностью захватил Катю, вытеснив разумные мысли о том, выигрышно ли она смотрится в такой позе, вкусно ли пахнет, что случится потом и как смотреть в глаза директору, которому отдалась просто так, без ухаживаний, подарков и обещаний финансовой поддержки. Их слияние было удивительно искренним, такого Катя и представить не могла. С клиентами удовольствие имитировала. Некоторым непременно хотелось видеть ее возбуждение. Наловчилась, ей верили. Считали миленькой и неопытной. Некоторые даже видели себя на ее фоне развратниками. С неистовым Алтунским летели в болото все поведенческие заготовки. Катя с ее хамелеонской сущностью легко превратилась в необузданную фурию. И оргазм молча пережить не смогла.

– Вот же, гадство, – выругался Алтунский, когда дыхание чуть выровнялось и сердце перестало колотиться как бешеное. Держа на руках Екатерину Алексеевну, шагнул к шкафу, где хранились влажные салфетки. – Или повторим?

– А секретарша? Сейчас ведь придет.

– Ну, придет.

– Ваша репутация…

– Я мужик, моя репутация заслуженно укрепится. За себя переживай, – Алтунский говорил не то, что нужно, таким циником он не был, каким хотел казаться, просто потерял голову. Дикое желание взять эту девчонку осуществилось, но аппетит не пропал. Сейчас он хотел бы продолжить. Уже без спешки и без одежды. В идеале, на кровати. Член шевельнулся, в ответ сжались мышцы влагалища. – Черт.

– Я не черт.

– Ты чертовка, – усмехнулся Алтунский. И все-таки снял Екатерину Алексеевну со своего члена, поставил на пол. – Салфетки?

– Спасибо.

– У меня есть же туалет, – вспомнил Алтунский.

– Спасибо, – повторила Катя и скрылась за спасительной дверью.

Алтунский посмотрел на свой все еще торчащий член, аккуратно обтер его и вздохнул. Воздержание не полезно, вранье это. Хотя не так уж он извелся воздержанием. На прошлой неделе гостил на даче у приятеля, девочки были. Профессионалки. Мог бы и не кидаться на эту пташку как последний кретин. Что теперь делать? Уволить ее? Это самое правильное. Алтунский привел себя в порядок, сел за стол. Понимал, что не уволит. Во-первых, несправедливо. Сам набросился. Девчонка не виновата. Он шансов сбежать ей не предоставил.

Во-вторых, специалист заводу нужен. Они с Екатериной Алексеевной могут и не пересекаться по работе. Переселить логистов подальше, давно выпрашивали помещение побольше, и все. И овцы сыты, и волки целы. То есть наоборот. Все сыты и все целы. В-третьих, давно ему пора заиметь штатную любовницу. А не слоняться по случайным любовникам. Почему нет. Если бы он бывшую подержал с полгодика в любовницах, глядишь, и не женился бы. Сглупил. Позарился. Сейчас спроси себя, на что позарился, и ответить нечего. В рассуждениях логика хромала на обе ноги, соединяя противоположные желания.

Прошло полчаса, Екатерина Алексеевна не появилась и Алтунский отправился ее искать. Мало ли, рыдает девчонка, боится последствий. В туалете никого не оказалось, в комнате отдыха, примыкающей к туалету с другой стороны, тоже. Глядя на широкий диван, Алтунский запоздало ругнулся на себя. Могли бы с максимальным удобством устроиться. Забыл, что у него имеются условия для культурного времяпровождения на работе. Все забыл. Из комнаты отдыха можно было попасть в общий коридор и девчонка воспользовалась запасным выходом. Догадливая. Не стала в неудобное положение втыкать себя и его.

– Принесите мне кофе, пожалуйста, – в третий раз за день попросил Алтунский Олимпиаду Федоровну. Это случалось крайне редко, во второй половине дня Алтунский кофе натощак не пил, обещал сестре не портить желудок.

– Ваш кофе, Михаил Львович. И бутерброды, – секретарша как заправский жонглер несла в одной руке серебряный подносик с чашкой кофе, а в другой – большое блюдо с канапе и закусками. На фуршете Алтунский не появился, Олимпиада Федоровна о нем позаботилась.

– Выпьем? За праздник? Что у вас там в загашнике? Несите, – в директорском баре имелись коньяк и виски, но секретарша следовала своим правилам, не пила спиртное от начальства.

– Там в приемной Елена Викторовна дожидается.

– И ее приглашайте, – с этими двумя Алтунский не боялся ни за репутацию, ни за слухи. – Сообразим на троих.

Олимпиада Федоровна притащила свое красное полусладкое, припасла бутылку с какого-то торжества, а Елена Викторовна согласилась на коньяк. Раньше Алтунский такого панибратства с сотрудницами не устраивал, но сегодня разрешил себе. Настроение, как ни странно, было хорошим, даже благодушным. И вспоминал он об инциденте с голубоглазой и умной пташкой с удовольствием. Как кот, наевшийся тайком сметаны. В конце концов, он не заставлял Екатерину Алексеевну откликаться на его страстный порыв. Им ведь обоим понравилось. Алтунский в этом не сомневался. Теперь можно оставаться друзьями.

– На фуршете ваша жена выставила шампанское. Дорогое, – осуждающе доложила Елена Викторовна. – И делилась ненужными подробностями вашей семейной жизни. Хорошо, что наши сотрудники повели себя правильно.

– Правильно, это шампанское выпили и ушли? Елена Викторовна, эта женщина мне не жена. Мы развелись. Аннулируйте ее пропуск.

– У нее не было постоянного пропуска, разовый выписала.

– Выговор охране. Запретите пускать на завод. Развод настоящий.

– Хорошо, – Елена Викторовна помягчела. – А новенькая девочка вам понравилась?

– В каком смысле, – опешил Алтунский. Неужели ушлая кадровичка догадалась об их неформальной встрече.

– Она засомневалась, что ей нужно у нас работать. Посчитала, что вы к ее схемам отнеслись прохладно.

– Скажите ей, что к ее схемам я отнесся горячо, – пошутил Алтунский. Все уже случилось, второй раз он не попадется, пусть работает пташка.

– Скажу, – засмеялась Елена Викторовна.

Катя шла домой пешком, стараясь не думать о том, что произошло между ней и Алтунским. Но против воли думалось. Чалый откуда-то знал, что Алтунский ее сразу заметит. Получается, что награду в виде компромата Катя уже отработала. Только ее могли и уволить за такое. Хотя, насколько Катя разбиралась в людях, Алтунский не мстительный. Сразу не выгонит. А у Кати будет нормальная зарплата и она продолжит откладывать деньги. Долг Чалому все равно надо возвращать. Некоторые девочки из их команды брали кредиты в банке, чтобы расплатиться с хозяином, только ничего хорошего из этого не выходило.