Горгулья вздыбила хребет и захлопала крыльями, окидывая взглядом феечек.

— И не надо так на меня смотреть! — прорычала она, пряча глаза. — Нет у меня совести, я её ещё в детском саду на зефирки поменяла!

— Лаки… — начал я, но она меня перебила.

— Нет, нет и ещё раз нет! — отрезала она, закрывая крыльями голову. — Я больше этого не вытерплю! Для меня это и так было пыткой, а тут ещё узнать, что почти бывший муж…

— Лаки, — проговорил я в третий раз, не собираясь сдаваться. — Это сейчас у фей сопряжение с мирными людьми…

— Ага, — фыркнула горгулья, выражая насмешку, — особенно в части крылатых ракет. Настолько мирные людишки… феерично!

— Вот именно, — ответил я, — а если следующее сопряжение будет с демонами? А если на них пыльца не подействует? А если кто пострашнее? Ты сможешь взять на себя ответственность за миллион жизней?

Она уткнулась мне в грудь, и я почувствовал, что моя рубаха намокла.

— Как они защищаться-то будут? — не сдавался я. — Ты же последняя линия их обороны.

— Я не… — начала говорить Лаки, но затихла.

И тут стало слышно тихое всхлипывание фей. И даже редкие рыдания некоторых особей. Они не смели перечить богине, но понимали, что без её защиты пропадут.

— Ты нужна им! Как никогда им нужна удача! — проговорил я.

— Чёрт, — всхлипнула уже и сама Лаки, переводя взгляд с одной крылатой лилипуточки на другую. — Как вы мне все дороги! — и это с полным сарказмом. — Ладно, — она выдохнула, махнула крылом, давая понять, что останется, но… — Сколько там до следующего сопряжения? — ляпнула она вдруг совершенно другим тоном, больше похожим на обиженную женщину.

— Сутки точно, — ответил я, почёсывая в затылке. — Куда-то хочешь успеть?

— Да, хотела навестить одну животину, — она выпустила когти. — И в связи с этим хотела поинтересоваться, где именно находится мой драгоценный муженёк, заваривший всю эту кашу?

— Только не калечить! — предупредил я.

— Да как ты мог подумать такое⁈ — притворно возмутилась Лаки. — У нас же любовь! Так, выблюю ему пару орочьих голов, а там посмотрим.

Я схватился за голову, не одобряя подобное. Но в данном случае я ей не мог отказать.

— Да ты не переживай, — она положила крыло мне на плечо. — Я пар выпущу и сразу вернусь, — а затем обернулась к феям. — Я вас не оставлю, пока вы не воссоединитесь со своим миром!

Перед вылетом обратно в Смоленск я всё-таки решил заехать на завод и посмотреть, что там есть.

— Да производство какое-нибудь, как обычно, — пожал плечами Пожарский, усаживаясь в машину рядом со мной.

Не то, чтобы он был против, а просто высказывал своё мнение, не понимая, на что именно я хочу смотреть.

— А вдруг там руины какие-нибудь? И надо срочно от них избавиться, вот и всё. Или, наоборот, нужно срочно вложиться на перспективу. Одним словом, я должен на это взглянуть, — сказал я не столько в ответ ему, сколько самому себе, очерчивая свои цели.

И сюрприз нас ждал. Причём, даже не на самом заводе, а на участке земли, относящейся к нему.

— Это ещё что такое? — спросил я, указывая на аккуратные кусты высотой примерно по пояс, которые ровными рядами росли недалеко от цеха.

— А это твои проблемы, — задумчиво проговорил Максим, не имея в виду, что мне придётся разбираться с этим в одиночку, а что это для меня в целом. — Ты смотри, какие посадки, а? Ни кусточка не пропущено, как по линеечке растут и лишь тропинки для полива… — затем он обернулся ко мне и сказал: — Это, Игорь, верная смерть.

— Почему ещё? — я, честно говоря, вообще ничего не понимал, поэтому обратился за помощью и к Туманову, но тот тоже объяснить ничего не мог.

Зато, кажется, Пожарский знал. И знал хорошо.

— Данное растение очень популярно в Афганском каганате, так как стебли и листья его имеют довольно сильный психотропный эффект, — он усмехнулся, видимо, что-то припомнив. — Не такой, конечно, как пыльца феечек, но очень расслабляющий. Но дело даже не в этом, а в том, что на территории Российской империи оно строго запрещено к культивации. Под страхом смертной казни, чтобы ты понимал.

— И что теперь, — я перевёл взгляд с плантации на него. — Меня казнят что ли?

— С учётом обстоятельств, думаю, что — нет, — он задумчиво почесал щетину на подбородке. — Но репутационные потери были бы колоссальные.

— Были бы? — уточнил я, догадываясь, о чём он.

— Были бы, — кивнул Пожарский, скидывая пиджак прямо на землю. — Если бы это кто-нибудь увидел. Ты же маг тумана, да? — спросил он вдруг без перехода.

— Маг воды, если быть точным, — ответил я.

Пожарский послюнявил палец и поднял его над головой, проверяя направление ветра.

— Дым на город пойдёт, это плохо. Могут засечь, — он ещё некоторое время поразмышлял, а затем обернулся ко мне. — Прибьёшь дым, чтобы с территории не вышел?

«Давай, сделаю, — предложил Игорь. — Я это с закрытыми глазами могу».

«Дерзай, — ответил я, пуская его к управлению. — Уничтожьте эту дрянь».

Магия у Пожарского была достаточно сильной. Может быть, не столь впечатляющей, как у старика Озерова, но тоже вполне себе. Он накрыл всю посадку в несколько сотен квадратных метров за три раза. И горела трава вполне себе бодро, выделяя специфический по запаху серо-белый дым.

Игорь же поставил водный фильтр, через который частицы этого самого дыма не проникали наружу за территорию завода. Через полчаса всё было кончено, а на земле остались лишь обугленные ошмётки да зола.

— А кто, говоришь, хотел у тебя купить этот заводик? — накидывая пиджак обратно, поинтересовался Максим. — Думаю, это тут росло специально, чтобы тебя подставить.

Я залез в папку с документами и только сейчас увидел знакомую фамилию. Правда, знакомой она была в гораздо большей степени Игорю, а не мне.

— По документам заводом интересовался князь Серпухов, — ответил я, убирая бумаги обратно.

— Тьфу ты, — сказал на это Пожарский. — Да что ж они от тебя не отстанут-то?

Пока мы ехали обратно я собирал все ниточки воедино и понял, что ведут они все примерно в одном направлении. К князю Серпухову, а от него уже к Северскому. Ситуация требовала вдумчивого анализа и конкретных действий. Но на данный момент у меня голова шла кругом от всех поставленных задач и того, что необходимо было сделать.

Именно поэтому я чуть было не забыл о Лаки. Но вовремя спохватился.

— Нам ещё нужен грузовой военный борт! — сказал я Пожарскому, когда мы отъехали от завода. — Отсюда в Смоленск и потом обратно через сутки.

— Зачем? — с готовностью поинтересовался тот, видимо желая узнать основание для подобного запроса.

— Видишь ли, по условиям мирного договора с феями я обещал свозить горгулью в Смоленск, а затем вернуть обратно.

— Мне кажется, тебя зацепило дымом от растений, когда мы их сжигали, — проговорил Максим, внимательно глядя на меня. — Дай белки глаз посмотрю.

— Да нормальный я, — но всё-таки глаза ему показать пришлось. — Серьёзно тебе говорю.

— С каждым днём всё страньше и страньше, — проговорил он, доставая телефон. — А я уж думал, что меня ничем не удивишь.

Из аэропорта Смоленска для Лаки пришлось заказывать специальный фургон, в котором мы и довезли её до особняка. Честно говоря, если бы я сразу знал, сколько мороки окажется с этой поездкой, я бы не согласился. Ну дождалась бы, пока мы всё решим, и потом уже учинила бы разборки со своим мужем.

— А теперь мне нужно, чтобы ты привёл в чувство инкуба, которого мы тут держим взаперти, — попросил я Максима, и тут он тоже оказался не готов.

— Зачем⁈ — спросил он, глядя на меня чуть ли не возмущённо. — Вы же сами сказали, что он опасный! Пусть бы находился в таком состоянии!

— Да я-то и не против, только к нему жена на свиданку приехала издалека, — ответил я, почему-то решив немного пошутить.

— Это какая ещё? — моргнул Пожарский и огляделся, но никого, кроме горгульи, не увидел. — Перенести нельзя?