Недалеко от пролома стояли двое. Насчёт первого не было никаких сомнений — это был великий князь Борис Александрович. Насчёт второй, девушки с волосами чёрного и белого цветов, требовалось ещё крепко подумать.

Но что было всего интереснее — они держали в руках карабины и стреляли в Жоржа. И Жорж пятился. Оступаясь, то и дело падая, он хлопал глазами и ловил ртом воздух.

Подвела стрелков типичная ошибка новичка. Они стреляли одновременно из одинакового оружия. Патроны, соответственно, закончились одновременно. Взять запасные карабины они додумались, но на то, чтобы отбросить пустые и поднять с пола заряженные потребовались секунды.

Жорж этих секунд не упустил.

Он с рёвом поднялся с колен и вскинул руки. На этот раз потолок просто обрушился на нас. Я бросился к Кристине, на ходу творя Щит. Краем глаза заметил ещё один чёрный вихрь и добавил в Щит толику Света.

Успел вовремя. Обломки посыпались на Щит, который закрыл меня и Кристину. Оставалось лишь надеяться, что остальным повезло больше.

— Бегите с завода! — заорал я. — На улицу!

Уже ничего нельзя было разобрать. Чёрный вихрь долбился в Щит, высасывая из меня силы. Вокруг падали обломки потолка и верхних этажей. Я увидел летящий стол из кабинета директора.

Заводу приходил окончательный и непоправимый конец. Прости, Венедикт Георгиевич, мы всё про…

Я призвал цепь, которая успела немного остыть, и заарканил ею не ожидавшего такого Жоржа. Притянул его к себе.

Кристина вцепилась в меня, как клещ, и отделываться от неё не было времени.

Если у меня и есть хоть малейший шанс спасти всех, кто сейчас пытается выбраться из этого ада, то вот он: утащить отсюда эту неубиваемую тварь.

И было лишь одно место, куда я мог его забрать.

Изнанка.

Я вновь схватил Жоржа за лицо и сотворил полупортал. В этот раз мне не потребовались силы Тьмы, чтобы сделать это. Тогда, в прошлый раз, они были нужны, чтобы перенести с собой исполинскую громаду, созданную из множества людей. А сейчас людей было всего трое, и моих сил хватило с головой.

Но что-то пошло не так.

После вспышки не было ничего. И в этом кратком мгновении небытия я услышал голос, которого не слышал с самого лета. Малоприятный, надо сказать, голос, и совершенно здесь неожиданный.

— Не туда, Бродяга. Заходи в гости. Некрасиво отвергать приглашения старых друзей.

А в следующее мгновение я упал. Рухнул на пол, выложенный зелёными плитками. Что это? Изумруд? Малахит? В минералогии я был не силён, одно мог сказать точно: такого камня раньше не видел в таком качестве.

— Что это? — услышал хрипловатый голос Кристины.

Той Кристины, которая была настоящей. В кольчужной рубахе, с лицом, покрытым шрамами.

Мы встали одновременно, посмотрели друг на друга с недоумением. Потом перевели взгляды на Жоржа…

Но нет, это был не Жорж. И не скелет, как в прошлый раз.

С зелёного, чуть светящегося пола поднялся старик. На вид ему было лет сто. Лицо избороздили морщины, глаза тонули в черепе, жидкие седые волосёнки покрывали шишковатую голову. Он был одет в чёрный костюм, даже сорочка — чёрная. И опирался на чёрную трость.

Выражение лица старика было отвратным. Казалось, все возможные пороки оставили на нём свой отпечаток. И он, даже находясь при смерти, будет стараться запустить руку под халат хлопочущей над ним сиделке.

Старик улыбнулся, показав чёрные гнилые зубы. Сипло засмеялся.

— Полагаешь, здесь тебе будет легче, Бродяга? Вас здесь только двое, но твою подружку я даже не буду считать. Ты отобрал сам у себя последний шанс!

Я огляделся. Место, куда мы перенеслись, выглядело, мягко говоря, странно. Это был, наверное, зал. «Наверное» — потому что он обладал полом и потолком из такого же, как пол, зелёного, чуть светящегося камня. А вот стен — не было. По крайней мере, я ничего похожего не видел.

— А с чего ты решил, старик, что их тут двое? — вмешался вдруг голос, который звучал в небытии. — Когда я строю капканы, я строю их на совесть. Даже если я мёртв.

Венедикт Юсупов, отец Жоржа, незаконный владелец уничтоженного нами завода, появился шагах в пяти он нас. Такой же безупречный, как при жизни. С идеально расчёсанными длинными белыми волосами, в отглаженном костюме, к которому не прилипло ни пылинки.

— А, моя старая игрушка, — усмехнулся старик-Тьма. — Я помню тебя. С тобой было весело, пока ты не ускользнул.

— Я ускользнул сюда, — пояснил Юсупов-старший. — Создал это место. И ты перестал получать новые души. Кормиться стало нечем. И ты начал беспокоиться, делая опрометчивые шаги. Один за другим.

Улыбка сползла с лица старика.

— Хочешь узнать, куда делись все эти души? — любезно предложил Венедикт.

— Нет… — прошептал старик.

Венедикт повёл рукой.

И в мгновение ока мы оказались окруженными плотным кольцом людей. Я не знал никого из них. Мужчины, женщины, всех возрастов. Я видел даже детей. Даже грудных младенцев. Все они стояли и смотрели на Тьму с ненавистью. И все чуть-чуть светились.

— Частица Света есть в каждой душе, — сказал Венедикт. — Я собрал хорошую коллекцию. Надеюсь, вам всем найдётся, что сказать друг другу.

Последние слова, казалось, были сигналом. Призраки бросились в атаку. Им не нужно было перебирать ногами, они просто летели. Они проходили сквозь меня и Кристину, не вызывая никаких ощущений.

Многоголосый вопль Тьмы взлетел к потолку, разбился о него и замолк.

— Отойдём, — предложил Венедикт.

Он шёл, как ледокол среди призрачных тел. Мы с Кристиной последовали за ним и вскоре выбрались на свободное место.

— Неожиданно, — честно сказал я.

— Боюсь, это всё, что я могу сделать, — вздохнул Венедикт.

— Но разве этого не достаточно? — удивилась Кристина.

Я посмотрел в самое сердце кучи-малы, где Тьма, казалось, была погребена навеки.

— Увы, госпожа Алмазова. Я полагаю, этого старика хорошо потреплют, но не более того. Если бы люди могли одолеть Тьму, у нас бы и проблемы не было.

— Тогда почему он так запаниковал? — спросил я.

Венедикт грустно улыбнулся:

— Потому что он не сможет их сожрать, господин Барятинский. Это не паника, а досада. Только и всего…

Словно в подтверждение его слов, раздался рёв. И в нём уже не слышалось наполненного ужасом визга. Только рёв разъярённого чудовища.

Алая вспышка сверкнула, и призраки разлетелись по сторонам, охваченные пламенем. Я увидел старика, который вертелся на месте, как волчок, расшвыривая вокруг себя красные вспышки.

Море призраков дрогнуло и откатилось.

— Вот и всё, — прокомментировал Венедикт. — Люди хотят существовать. Всегда. Даже после смерти. Дальше — сами, господин Барятинский. И поторопитесь, мне стоит немалых трудов удерживать здесь всю эту компанию. Теперь их стало немного меньше, но всё же.

Я только головой покачал. Узнаю старого доброго чёрного мага.

— Ну что, погнали, — сказал я Кристине.

Она кивнула, подняв меч.

Мы бросились бегом сквозь удирающие в панике призрачные фигуры.

— Вам не одолеть меня! — визжал старик. — Не одолеть! Я — всё! Я существовал до начала времён и буду существовать после…

Светящийся меч Кристины пронзил его голову от уха до уха. Мой кулак, обмотанный цепью, врезался в живот старика. Когда тот согнулся, я положил на плешивую голову ладонь и сосредоточился.

Ещё один портал. Это — не Изнанка, отсюда можно выбраться достаточно легко.

Вспышка — и в лицо ударил холодный ветер.

Мы снова стояли на крыше завода, и она дрожала у нас под ногами. Завод рушился. Здесь, в реальном мире, возможно, не прошло и секунды.

Старик превратился в Жоржа. Он вскинул руку и схватился за клинок у самой рукояти. Кристина — вновь девчонка — отпрянула. Жорж с рычанием переломил клинок и отшвырнул рукоятку прочь. Другой рукой выдернул из головы лезвие и тоже бросил его.

— Уходи, — сказал я Кристине.

— Я не…