— Я бы скорее задал вопрос, как остановить такую курицу. — Андрей перевёл взгляд с клетки на Мишеля.

— Н-ну, — смущенно проговорил тот. — Просто накинуть мешок, да к земле прибить. Дело нехитрое…

— Отлично, — осенило меня. — Молодец, Мишель! Слушайте, что мы делаем дальше.

— Костя! Я могу тебе чем-то помочь? — Света преданно смотрела на меня сквозь прутья клетки.

— Можешь.

— Чем?

— Не мешай!

Я раскручивал над головой цепь, заставляя её становиться всё длиннее. Когда Мишель сказал о мешке, которым прихлопывали к земле кур, решение пришло само собой.

Моя цепь описала виток вдоль периметра зала. Скоро чуть выше появился второй виток. Третий. Постепенно я создал из цепи что-то вроде гигантской пружины, кольца которой начал сжимать. Теперь, куда бы ни метнулась клетка, она натыкалась на преграду, состоящую из Истинного Света.

Страж, разгадав мой трюк, мгновенно перестал походить на обожравшегося кота. Попытался кинуться на меня, но его встретили сабли, меч и стрелы Полли.

Воины Света отбивались от Стража, а я сжимал пружину вокруг клетки.

От столкновений с пружиной траектория движения клетки менялась. Амплитуда метаний становилась всё меньше. И всё бы ничего, но с каждым ударом клетки о цепь ощутимо встряхивало меня самого. С каждым ударом я всё больше терял силы.

Когда клетка наконец грохнулась и покатилась по полу, я был выжат почти полностью.

Собрав остаток сил, бросился к клетке. На этот раз адскую конструкцию, состоящую из первозданной Тьмы, создатели снабдили дном. Зато потолок клетки представлял собой две перекрещенные дуги, в моём мире на такой каркас натягивали туристические палатки.

— Ничему ребята не учатся, — пробормотал я. И крикнул Свете:

— Вылезай!

Клетка лежала на боку. Света, сжавшись в комочек, замерла на невидимом постаменте посреди неё. Я помнил, что дотрагиваться до клетки, состоящей из первозданной Тьмы, для аватарки — смерти подобно. Так же, впрочем, как для меня и любого, присутствующего здесь.

Теоретически, сквозь треугольную секцию между перекрещенными дугами «потолка» Света проходила свободно. Практически — для того, чтобы из положения «на корточках» изящно нырнуть вперёд, не прикоснувшись к дугам, нужно было быть чемпионкой мира по гимнастике или цирковой акробаткой. А Света, впервые оказавшись в реальном мире, по лестнице-то ходила с трудом.

— Как вылезать? — пискнула Света.

— Я могу прикоснуться к тому, на чём ты сидишь? — я, хоть и приблизился к клетке, по-прежнему не видел, что это.

— Не знаю, — Света посмотрела на невидимость под собой. — Наверное. Если я могу, то и тебе, наверное, ничего не будет?

— Сейчас узнаем, — активируя цепь, пожал плечами я.

Собирался зацепиться за то невидимое, на чём сидела Света, создав для аватарки что-то вроде троса. Но мне не позволили.

Джонатан Ливингстон издал протестующий вопль и спикировал сверху прямо мне на локоть.

— Понял, — сказал я. — Что-то нехорошее, видимо, всё же будет. Этот ВИП-зал — только для ВИП-посетителей. И что делать, спрашивается? А, Джонатан?

В ответ Джонатан рассыпался стаей… даже не воробьёв. Крошечных птичек, размером едва ли со стрекоз. И так же быстро и отчаянно, как стрекозы, трепыхающих крыльями.

За то время, что я провёл в Императорской академии, память пополнилась знаниями в самых неожиданных областях. Например, я знал, как называются эти птички. Колибри. Если ничего не путаю, самые крошечные птицы в мире.

Колибри разноцветными змейками втянулись в клетку сквозь прутья. Облепили Свету так плотно, что я почти перестал её видеть. Света пискнула.

— Не мешай! — прикрикнул я. — Джонатан знает, что делает.

Тело Светы, окутанное птичками, вытянулось в струнку. После чего девушку потащили в сторону условного выхода.

Если хоть одна из колибри коснётся прутьев, сквозь которые они протаскивают Свету… Я почувствовал, что невольно затаил дыхание.

— Костя!

Я обернулся вовремя. Ко мне вприпрыжку нёсся Страж.

Мои Воины — молодцы, конечно, но порождение Тьмы есть порождение Тьмы. То, что ребята продержались всё то время, пока я разбирался с клеткой — уже подвиг.

Стража я встретил Белым Зеркалом.

Пробормотал:

— Знаю, знакомый трюк. Но другого пока не придумал, прости.

Страж, отброшенный недалеко и ненадолго, немедленно вскочил. Но и ко мне уже бежали Воины Света. Пусть измотанные, но полные решимости сражаться. И сама Света тоже бежала — целая и невредимая. Без окутавшей фигуру стаи колибри, зато с торжествующим Джонатаном над головой.

— Бьём! — скомандовал я.

Цепь прянула вперёд, обвив шею Стража. В неё полилась энергия моих Воинов. Страж взвыл.

— Ага! — обрадовалась Света. — Не нравится⁈

Вскинула руку. В то место, где я затягивал петлю, ударил световой столп. Через мгновение рядом вонзилась стрела.

Голова Стража запрокинулась. Я рванул цепь изо всех сил. Голова отделилась от тела. Рассыпая во все стороны чёрный прах, покатилась по полу.

Тело Стража какое-то время держалось на ногах. Потом колосс начал как будто таять, осыпаясь вниз струйками чёрного праха.

Зрелище было завораживающим, но я заставил себя встряхнуться. Приказал:

— Уходим. Скорее!

Времени мало…

Да. Я помню.

И я действительно помнил. Откуда-то точно знал, что времени у нас очень мало. Надо спешить.

Мы бросились к лестнице.

Для того, чтобы увидеть, что она истаивает. Двух верхних ступеней уже не существовало. Третья исчезла прямо на наших глазах. От четвёртой тянулись вверх тонкие струйки Тьмы…

Я прыгнул на тающую ступень. Приказал Свете:

— Сюда!

Света, по счастью, вопросов задавать не стала. Спрыгнула. Я поймал аватарку и, не отпуская её руки, шагнул на ступень ниже. Рядом со мной Света бы просто не уместилась, ступени были слишком узкими.

Следующей прыгнула Кристина. В руку Светы вцепилась так, что на девушке, состоящий из плоти, остались бы синяки.

— Только попробуй ещё раз куда-то деться! — донеслось до меня негодующее шипение.

Главная сложность заключалась в том, что нам приходилось снова держаться друг за друга. Без моего присутствия никто из Воинов Света не смог бы находиться на лестнице, это я тоже откуда-то знал.

Последним спрыгнул Платон, добровольно взявший на себя роль замыкающего. Проём, отделяющий лестницу от зала, к тому времени увеличился ещё на две ступени.

— Вперёд! — приказал я. — Быстро, как только можем!

С десяток ступеней мы пробежали. А потом Тьма вокруг нас захохотала.

— Костя! — тут же закричали разом несколько голосов.

Я обернулся.

Стражу для того, чтобы находиться здесь — где бы мы ни были — не нужны были ступени. Тьма возродила своё детище. И оно, вися в воздухе, атаковало Платона, стоящего наверху.

Платону приходилось работать одной рукой, другой он держался за Андрея. Но и одной саблей получалось неплохо.

Первый удар Стража Платон отразил Белым Зеркалом. Второй встретил ударом меча. Рубанул Стража, прыгнувшего на него, наискось, снеся условную голову вместе с плечом.

Знакомые струйки чёрного праха, посыпавшиеся вниз. Тихий шелест. И — хохот Тьмы вокруг.

Осыпающийся прах вновь собирался воедино. И вот уже Платон бьётся с возрожденным Стражем, а на Андрея напало то, что получилось из его отрубленной головы.

Крик — ступень под Платоном истаяла. Если бы не Андрей, удержавший его, Платон улетел бы в бездну.

— Спускаемся! — рявкнул я. — Скорее!

Спуск мы продолжали так, чтобы видеть происходящее выше. И картина нравилась мне всё меньше. Отрубленные части Стража немедленно превращались в новых тварей.

— Гидра, — прошептала Полли. — На месте отрубленной головы вырастают три…

— Без паники! — приказал я. — Ускоряемся!

Со Стражами бились уже Платон, Андрей, Анатоль и Мишель. Полли отправляла навстречу адским порождениям стрелу за стрелой.