Внутри тоже оказалось подозрительно тихо и темно.

Свет почему-то везде выключен.

Никита осмотрелся, но ничего необычного не увидел.

Он пошёл в левое крыло, где размещался рабочий кабинет герра Шпильца, возможно, коллекционер там и не знает, что отключили электроэнергию. Дверь туда была нараспашку.

Никита остановился перед ней в небольшом коридоре.

Возникало ощущение, будто дом пустой и все срочным образом скрылись.

Куда же все делись?

Никита начал нервничать. Он не любил, когда приходилось чувствовать себя некомфортно, а сейчас наступил именно такой момент.

Стало сложно дышать. Брюхов достал ингалятор и быстро сделал несколько вдохов, успокаиваясь.

Тишина гипнотизировала.

Реставратор замер, прислушиваясь к ней и стуку своего сердца.

Неизвестно, сколько бы он ещё находился в таком состоянии, но внезапно раздался звук, моментально выведший его из оцепенения.

По лестнице кто-то спускался. Никита обернулся, ожидая.

Шаги казались тяжёлыми и уверенными.

Человек, видимо, услышал, как он пришёл.

Должно быть, герр Шпильц, промелькнуло в голове реставратора. Кто же ещё?

Шаги затихли.

Никита, широко раскрыв глаза, боясь пошевелиться, смотрел на ту часть лестницы, которая выводила в холл.

Он ждал.

Шаги возобновились, приближались.

Никита похолодел и почувствовал: дыхание опять сбилось. Реставратора накрыла паника.

В полумраке появился человек, спустившийся в холл.

Он остановился, пристально глядя на Брюхова.

Женщина неторопливо шла, всматриваясь в окружающие строения.

Улица была застроена красивыми массивными особняками с высокими заборами, из-за них выглядывала жёлтая листва деревьев.

Под ногами лежала брусчатка, и женщина ступала аккуратно, боясь повредить изящные лаковые туфли. Привычка всегда, в любое время года и суток, ходить на каблуках осталась с молодости, и она не собиралась ей изменять. Каблуки делали женщину женщиной, конечно, в те моменты, когда уместно, хотя сейчас модные тренды давали возможность уместности почти во всём.

Пройдя мимо небольшого бара, она притормозила.

Ей ужасно захотелось зайти внутрь и выпить бокальчик её любимого рислинга.

Быть в Германии и не попробовать вина – нет, она не готова так пренебрегать своими желаниями.

К тому же, как она заметила, нужный ей дом находился почти напротив бара.

– Это судьба, – сказала она себе и зашла в заведение.

Заказав бокал с напитком, женщина села за маленький столик у окна, из которого открывался отличный вид на улицу.

Альбина была уже несколько дней в городе, и вот сегодня, наконец, ей позвонили и пригласили. Как только она получит то, за чем приехала, можно будет вернуться домой. Не то чтобы ей здесь не нравилось, даже наоборот, город, украшенный рождественскими гирляндами, наряженными ёлками и праздничными атрибутами, казался сказочным и милым, но дома ждали дела.

Альбина Романова состояла в Ордене Янтарной Бездны несколько лет и ни разу об этом не пожалела. Благодаря ему она могла позволить себе всё на свете, включая жизнь в любом городе, если бы захотела. Но она этого никогда не желала. Всё, что ей нужно, она имела дома. А здесь, сейчас, всего лишь работа. Задание Ордена, с которым она приехала. Седьмая Сестра из Семи.

Альбина сделала глоток, когда какое-то движение у нужного ей дома привлекло внимание. Оттуда кто-то выбежал.

Женщина сделала ещё глоток, и приятная, тёплая кислинка разлилась на языке.

Она допила вино, наблюдая за домом, а затем, расплатившись и перейдя улицу, оказалась у открытой двери, за ней просматривался небольшой ухоженный дворик с фонтаном.

Всё внутри неё – опыт, логика и интуиция – вдруг закричали: «Не ходи туда! Опасно!»

Но у неё есть задание. И его она не могла не выполнить. Даже более того. Она должна, несмотря ни на что.

Ханна Вильхельм, капитан полиции Дрездена, зашла в кабинет дома по Рингштрассе, откуда поступил вызов. Её лицо выражало крайнее беспокойство и напряжение.

По правую сторону от входа в кабинет виднелось большое окно, рядом стоял рабочий стол. На полу, перед ним, лежало тело.

Приблизившись, следователь увидела: всё лицо лежавшего залито запёкшейся кровью, а на голове большая рана. Он был мёртв.

– Чёрт! – Ханна выругалась.

Стеклянные, широко раскрытые глаза мужчины глядели в потолок.

Женщина несколько секунд смотрела на тело, не в силах оторваться от испуганного, перекошенного лица.

Убийство! Немыслимо! И прежде всего, потому что это впервые в её карьере.

Ханна перешла в столовую, где сидела свидетельница, а может и подозреваемая, капитан пока не решила.

Она остановилась на входе, разглядывая задержанную: лет тридцать пять, азиатская внешность, но русская, судя по паспорту. Ухоженная, стройная, с тёмными густыми волосами, дорого одета, говорит: она клиент хозяина дома.

Второй свидетель, мужчина лет тридцати, худощавый блондин, отправлен в больницу. Его нашли на полу без сознания. Вероятно, пострадал от того же убийцы, а значит, он его мог видеть! Хорошая зацепка.

– Добрый день, – Ханна придвинула стул, сев рядом со свидетелем. – Меня зовут капитан Вильхельм, я следователь уголовной полиции Дрездена и буду заниматься делом об убийстве герра Шпильца.

Женщина кивнула.

– Как ваше имя?

– Вера Скворцова.

Альбина спокойно произнесла свою ложь и посмотрела на полицейскую. Однажды она уже пользовалась этим именем, но бояться, наверное, нечего. Паспорт у неё настоящий, и здесь, в иностранном государстве, она в безопасности. Однако необходимо как можно скорее отделаться от полиции и вернуться домой. То, что она оказалась на месте преступления, было плохо, очень плохо.

Полиция может сделать запрос в Россию по её фотографии, или отпечаткам пальцев, или вымышленному имени, и тогда появятся проблемы.

Но Альбина не спешила уходить.

Задание ещё не выполнено.

Она должна забрать покупку – старинный секретер. Без него ей не хотелось бы возвращаться. Поэтому надо выяснить, где секретер и как теперь его можно заполучить.

– Что вы делали в доме герра Шпильца? – спросила Ханна.

– У меня назначена с ним встреча по покупке антикварного предмета. Я пришла и обнаружила молодого мужчину без сознания, а потом вызвала полицию.

Она говорила очень хорошо на немецком, правильно и с нужной интонацией. Следователь это отметила.

– Во сколько вы зашли в дом?

– М-м-м, – Альбина откинула прядь волос с плеча. – Думаю, в половине четвёртого, я сразу вам позвонила, можете проверить, во сколько сделан звонок.

– Проверим. Вы видели кого-нибудь ещё в доме?

Альбина задумалась. По своему опыту она понимала, слишком много подробностей выдавать не стоит. Всегда нужно знать чуть больше, чем другие.

– Нет.

– Видели ли вы что-то подозрительное в доме?

– Нет.

– Приходили сюда раньше?

– Нет.

– Как давно вы знакомы с убитым герром Шпильцем?

– Я его не знаю. Мой клиент из России приобрёл у него одну вещь. Я здесь, только чтобы забрать покупку.

– Вы встречались с герром Шпильцем раньше?

– Нет, но я говорила с ним несколько раз по телефону. Вчера мы созванивались, и он назначил мне на сегодня встречу.

– А до этого о чём вы говорили?

– До этого?

– Да, вы сказали, общались с ним. О чём?

– Я звонила в понедельник, хотела забрать заказ как можно скорее, но Шпильц попросил пару дней, чтобы подготовить секретер к продаже, его должен был проверить реставратор. Вот и всё.

– Понятно, – Ханна, не отводя взгляда, смотрела на Альбину. – В каком отеле вы остановились?

– Дрезден Альтмарк.

– Хорошо, спасибо, – следователь что-то записала в блокнот. – Прошу вас не покидать город без уведомления, – она протянула визитку. – Возможно, у нас будут ещё к вам вопросы, но, повторяю, если соберётесь уезжать, сообщите мне.