Сплюнул Вий, да мне кулаком погрозил. — Не мели! — говорит. Затем кумекал он. Долго кумекал. Даже на стол задницей сел. И мы на столы посадились, с монголами. Тихо сидели. Не стали дядьке думать мешать!

Кажется, я уже дремать начал, когда Вий меня толкнул. Ну такое, усталость-то чувствуется! Последние пара дней выдались таких... Наверное, за всю мою жизнь столько событий не случалось. Он бумажку достал. Ту, что у скелета в кармане была. Развернул ее и мне к носу: Там рядочек буков и цифр написанный. Видно, что от руки писали. Только буквы печатные. Смотрел я — непонятно ничего! Ни слов, ни дат. Просто белиберда какая-то. — И чо, с этого?

— Это код! Команды это для ЭВМ! Вот я балда... Ученые такое в нее вводили, когда надо было, туда что ни будь записать! Значит есть там записи! — дядька мигом в тот кабинет побег, где была та самая ЭВМ. Только нам команду дал, уже когда на самом выходе был: — Запускайте генератор. Мне электроэнергия нужна!

Осмотрелись тут маленько еще. Все мы осмотрели выходит. Нечего здесь больше и делать! Лаборатория оказалась так себе... Ну, есть зона эта «особого контроля», есть архив с кучей писанины, которая стала не нужна уже на следующий день после закрытия базы. Кабинет, зал совещаний. Комнаты жилые для персонала. Склад «образцов» с херами в банках. А больше и ничего. Лекарств хоть набрали, да барахла всякого. И то - хлеб.

К Махал-Махалычу вернулись мы. Они там много работы уже сделали! Толян и Васяка — все упаковали в Урал новенький. Завели мотор. Прогрели, проверили все. Готова машина! Петр, с Махал-Махалычем — уже танк запустили в ход. Завели, вырулили на нем, на прямую, на выезд из базы. Заряды в него закидали. И для орудия, и для — «Утеса», что на башенке! Еще — КПВТ на БТР зарядили полностью. И все оружие загрузили. Автоматы, патроны, гранаты. РПГ-7 нашли в ящиках. Пять штук их там, да выстрелов к ним — десяток. Бомба готова, в кузове! Закрепили ее хорошенько, увязали веревками. Они еще «Газ-66» — тот приготовили! Бочки в него загрузили. Махал-Махалыч сказал — в Горное на нем поедем. Солярку искать. А так — готовы мы к походу. Считай полностью!

Сказал я Махал-Махалычу, что генератор запустить надо. Вий приказал! Покочевряжился он маленько, все конючил, что соляры не хватит, да как увидал «Приму», — дык забыл за все! Последние литры солярки он в генератор влил. Говорит — на пару часов хватить должно. Остальное все в танк вышло! Да нам и того — за глаза... Махал-Махалыч цыгарку новенькую закурил, дыму напускал, провернул рукоятку несколько раз, что на стартере у генератора была — загудел генератор, затарахтел, набрал обороты, да и ровно стал работать. Тихонечко так! Только вибрация небольшая от него. Спустя несколько секунд, и свет загорелся. Сначала тускло, а затем — все ярче и ярче! Везде светло стало. По каждому коридору цепочки ламп загорелись. В общем дали мы электричество! Осталось Вия дождаться. А его все нет и нет! Засел видать за своей ЭВМ этой...

Побежал я к нему, проверить чего он там? Зашел я в зал тот, где — ЭВМ эта. Сидит Вий коло экрана. Хмурый. Даже с лица сошел! Глазами в пустоту глядит. — Чо такое? — спросил я у него.

Посмотрел он на меня. Тяжело так глаза поднял. — Что с подготовкой? — сразу спросил.

— Готовы! Танк, БТР, Урал — все на ходу. Прогретые уже. Тебя только ждем! — отчитался я. Кивнул мне Вий и дальше в пустоту уставился. — Так, а с учеными-то, что? — повторил я свой первый вопрос Вию. Интересно-же. От чего люди померли! — Произошло-то чего?!

— Убили их. — говорит. — Особист этот убил... Сука! Офицеришка поганый, который учеными командовал. Вот тут все написано! В память ЭВМ. Он, по приказу свыше: «ЛИКВИДИРОВАТЬ ВСЕ НАУЧНЫЕ ОБЪЕКТЫ, ВКЛЮЧАЯ ПЕРСОНАЛ ЛАБОРАТОРИИ» — их в зону всех, и согнал. Под предлогом — медузу ту упаковать, для перевозки! Они и пошли. Приказ-же! Ни масок защитных не взяли, ничего у них не было... Да и зачем? Медуза-то не токсичная! А он их и запер там. Газ пустил... Только не на десять секунд, как положено, а — на сорок! Тогда оно гарантированно убьет. И ученых, и медузу. Не сразу, но наверняка! Вот он и сделал. А прежде, все сюда записал. — Вий ткнул пальцем в экран. — В ЭВМ — для отчета! Да дурья башка, — не смекнул, что тот самый код использовал, который ученые применяли! Или не умел свой поставить, вот их и использовал. Да не знал видать, что у одного из них — код этот на бумажке записан. А может, ему и похрен было! Такое оно было говно... — сплюнул на пол дядька, да дальше продолжил: — Газ дал, а сам тут отсиживался. Не стал туда соваться. Вот и было время у людей медузу выпустить! Отомстить за смерть такую подлую... А медуза — и выжила. На струе воздуха, на свежей. Этого бедолагу обглодала, ученого… Набралась сил и дальше пошла, да отожралась за годы! Вот и все.

— Ну а мы-то, тут причем?! — задал я резонный вопрос. — Мстить-то — «особисту» тому надо было! А они — всех живых людей на смерть приговорили... Чо это так?

Помолчал дядька, подумал. Встал из-за стола, да на выход пошел из лаборатории этой. По пути уже мне пояснил, когда мы к мужикам в ангар вышли: — А это ненависть! — говорит. — Такая она. Когда безысходность у человека. Тогда — похрен! Человек за другое не думает совсем. Он тогда вообще ничего не думает! За жизнь свою — рассчитаться хочет, да подороже цену взять. И ничего больше...

Заводи моторы — выдвигаемся!

Ветер разгулялся, завывал, нес пыль. Бумажки закручивались в вихре, танцуя под его песню. Они летели во все стороны, словно птицы, освобожденные из клетки. Их белые крылья мерцали на солнце, создавая странные узоры в воздухе. На фоне руин, завалов, обломков зубов-зданий, они поднимались почти до самых гор... Но ветер не останавливался, он продолжал свой беспощадный танец, несущий с собой пыль и мелкие листья. И только когда он уставал, брал паузу, бумажки медленно опускались на землю, будто усталые танцоры после долгого выступления. И оставался лишь тихий шелест и запах свежести, оставленный ветром...

Горное.

Город лежал разрушенный среди высоких гор, погруженный в плотный туман, который словно пеленал его от окружающего мира. На фоне скал и облаков, поглощающих все вокруг, он казался словно призрак, погребенный под покровом забвения. Разрушенные здания смотрели на каждого из нас, будто просили помощи. Казалось, они плакали, вспоминая об их утраченной красоте, но при этом оставались совершенно безмолвными. Улицы, заросшие сорняками и покрытые пылью, напоминали о былом великолепии, которая теперь стала лишь тенью. Ветер проникал сквозь разбитые окна, вырывая изнутри последние останки памяти, тем самым говоря о той ужасной участи, которая постигла этот некогда живой мир.

Разрушения были повсюду. Город был буквально уничтожен! Обломки бетона, поваленные фонарные столбы и разбросанные тут и там деревья, были видны на каждом шагу. Нет ни одной улицы, которая была бы целой! Все вокруг напоминало о страшной силе, которая обрушилась на этот город. Словно буря прошлась, или землетрясение. Но я-то знаю, что тут произошло... Медуза! Тут видимо, она и начала. Тут набралась сил. Отожралась! И дальше пошла. Дальше и дальше...

Горное меньше, чем Славный! Даже в половину. Компактный и видимо в прошлом, очень уютный городок! Зеленые аллеи и невысокие дома. Не больше четырех этажей! Красивые фасады. Лепнина. Еще очень много парков и живописных садов. Но сейчас, это все представляло из себя мешанину из кирпично-бетонного крошева, увядшей зелени насаждений и перемолотых до неузнаваемости автомобилей всех марок и видов.

Я с огромной горечью в душе, смотрел мимо проплывающий пейзаж. Все, что было вокруг, можно определить только одним словом — Ужас! Просто оживший наяву, жуткий, апокалиптический кошмар. Откровенное, ненасытное Зло. Даже не хотелось и думать о том, куда делось население этого несчастного, разоренного, уничтоженного ненасытной тварью, городка... В подвалах, подворотнях, ямах, канавах. В любом, их этих мест, — могли лежать люди! Вповалку. Без права на спасение, без надежды на защиту! Просто в один ужасный момент, превратившись в корм. Корм, для твари, которая только хочет жрать.