Опять мы неслись на чудовищной высоте и скорости сквозь ночь, до сих пор потрясенные этой внезапной схваткой. И вновь я кричал в микрофон, отдавая приказы — предупреждения. Далеко впереди сверкали в ночи кинжальные лучи белого света, сплетаясь в подвижную сеть, в опасную и губительную паутину. Эти лучи описывали в воздухе гигантские круги, было неимоверно сложно проскочить между ними. Источником этих лучей были прожектора европейских фортов, выстроившихся в цепь на высоте четыре мили. Слепящий свет этих прожекторов казался непреодолимой преградой.

Невозможно было пройти над облаками, не попав в перекрестье этих лучей, а пройти значило попасть под ураганный огонь могучих термопушек. Нырять под облака было бессмысленно. Под облаками притаилась вторая цепь фортов, чьи прожектора соткали такую же паутину. Оставалась одна альтернатива — пройти через густой облачный слой, но, хоть это и скрывало нас от пушек воздушных фортов, было само по себе самоубийством, поскольку облачные слои между фортами неизменно таили в себе минные поля — скопления плавающих воздушных мин. Это были кубические контейнеры с термическими зарядами. Они были снабжены собственными антигравитационными приводами, собственными электростатическими электростанциями и собственными импеллерами. Эти боевые автоматы немедленно атаковали бы любой воздушный корабль, имевший несчастье пройти от них в непосредственной близости, и подрывали его. Но теперь, когда наши корабли замерли перед зловещей паутиной света, я взял микрофон и обратился к флоту:

— Наш единственный шанс — пройти в облаках, используя пеленгаторы, чтобы избежать воздушных мин. Пойдем в колоннах по три корабля.

По моему приказу наш клин перестроился в длинную тонкую линию, три корабля в ширину, а затем мы нырнули в облака. Мы ползли в клубящемся тумане, не видя даже друг друга. Но хотя мы не могли видеть форты, мы знали, что те висят впереди и выше нас, сейчас, и что слой облаков, в который мы вошли, наполнен стаями смертоносных мин. Маклин напряженно склонился над штурвалом, медленно и осторожно направляя наш крейсер. Хиллиард прощупывал облачную муть раструбами антенн пеленгатора.

Позади нас шли остальные крейсеры, и хотя мы обменивались данными, на каждом корабле напряженно трудились операторы, прощупывая курс своими пеленгаторами, а не опираясь только на данные идущих впереди. Я напряженно ожидал докладов Хиллиарда. И в момент, когда наш пеленгатор засек работу мотора мины справа, Хиллиард сообщил об этом быстро и четко, и я передал дальше эту информацию Маклину, который мгновенно отклонил наш корабль немного влево. И так — снова и снова.

Каждые несколько минут мы выполняли подобные маневры. За нами такой же воздушной акробатикой занимались остальные корабли. А над нами грозно гудели моторами могучие форты; одного разрыва в облаках хватило бы, чтобы их мощные прожекторы поймали нас, а их батареи превратили нас в воспоминание. Тем не менее мы ползли вперед, молясь, чтобы ни один из наших крейсеров не нарвался на мину, поскольку вспышка взрыва выдала бы нас всех. Даже наш собственный корабль, едва уклоняясь от одной мины, которую Хиллиард вовремя обнаружил, едва не налетел на другую — большой куб металла, заключавший в себе ад конденсированного тепла и смерти, черпающий энергию из неистощимого потока космических лучей. И хотя Маклин успел увернуться, казалось невозможным, что все наши корабли проскочат это поле смерти без катастрофы.

Тем не менее мы ползли все дальше и дальше, через густой туман… Вскоре линия фортов осталась позади, гул их моторов становился тише, удаляясь. А потом мы, так же вслепую, прошли над второй линией фортов, висевшей под облаками. Еще какое-то время мы ползли сквозь густой, клубящийся пар, а затем я дал кораблям приказ подняться и сразу, тщательно, как всегда, наши крейсеры начали осторожно выбираться из облаков вверх, пока вокруг нас не развернулось бескрайнее небо, озаренное холодным светом звезд, пока облачный лабиринт смерти не остался далеко позади и внизу.

— Все целы! — воскликнул я, обращаясь к Маклину. — Невероятно, что все наши корабли прорвались через это минное поле!

Маклин кивнул.

— Мы не сделали бы это, задействуй воздушные форты свои пеленгаторы. Но никому и не снилось, что кому-то придет в голову лезть через заминированные облака!

Я отдал по радио еще один приказ, и наши корабли вновь выстроились клином и устремились на восток, оставив позади смертоносные форты. Теперь, с Маклином и Хиллиардом, который присоединился к нам после работы с пеленгатором, мы внимательно изучали горизонт. Слой облаков под нами истончился до полупрозрачной дымки, а море под нами сменилось сушей. Под нами проплывали земли Юго-Западной Англии. Наш клиновидный строй отклонялся на юг, чтобы избежать встречи с парящим где-то здесь Лондоном. Затем, когда мы уже удалялись на восток, на той же большой высоте, как раньше, мы увидели большое скопление огней далеко на севере, массу белых огней, которые висели высоко над землей. Эти огни сливались в единое пятно мягкого света, пробивавшегося сквозь облака и туманы, а вокруг мошкарой вились огоньки воздушных кораблей.

Не требовались возгласы помощников, чтобы я понял, что это Лондон. Великий город двигался на восток от своей обычной позиции над центром Южной Англии, удаляясь от цепи воздушных фортов и минных полей, которые охраняли его на западе. Но не Лондон был нашей целью, и мы оставили его позади, и он утонул в тумане за кормой. Гораздо ниже нас мы видели караваны грузовых судов, идущих к Лондону или от Лондона и сопровождаемых обычно примерно полудюжиной военных крейсеров, но они были далеко под нами, и, так как мы не включали огней и шли на огромной скорости, они не увидели нас.

Нас не искали, и это доказывало то, что штаб-квартира Европейских ВВС пока о нас ничего не знала. Похоже, им и в голову не приходило, что американцы могут решиться на столь дерзкую авантюру, как наш ночной рейд.

Пока наш клин рассекал воздух, я успел подумать о нашем втором флоте, который сейчас шел к Пекину, а затем мое внимание привлекло новое скопление огней по курсу, на юге. Это был Париж, большой воздушный город, большой, как Лондон, уступающий размером только трем колоссальным воздушным столицам мира. Но не Париж был нашей целью. Уклоняясь от его прожекторов, мы оставили его позади, как ранее Лондон. Мы молнией пролетели над Францией. Иногда мимо нас проносились огни других летающих городов, но мы не обращали на них внимания. Наше путешествие подходило к концу.

Теперь под нами сновало взад-вперед множество воздушных судов, интенсивное воздушное движение центра Европы, но оно происходило далеко внизу, и на нас никто не обращал внимания, так же, как и мы не уделяли внимания ему, сосредоточившись на электрическом зареве у горизонта. Оно пока не могло затмить даже потускневших предутренних звезд, но с каждой секундой становилось все ярче и ярче. И, наконец, со своей высоты в десять миль, мы увидели, впереди, и внизу, на высоте четырех миль, огромное облако огней. И оно быстро росло в размерах, впереди и под нами, до тех пор, пока не превратилось в ослепительно сияющий, могучий город, плавающий в воздухе, огромный, как Нью-Йорк, и сверкающий так же ярко, как и наша столица.

— Берлин!

Наши возгласы в рубке подхватили сотни голосов на всех кораблях флота. Берлин! Во всем великолепии колоссальный, сияющий, он висел перед нами и под нами, могучий воздушный город, который был столицей Европейской Федерации, уступая в размерах только Нью-Йорку и Пекину. Он плыл между землей и звездами, его белые башни высились над могучим металлическим диском основы, в его центре была титаническая игла силовой станции, черпавшая электричество из воздуха. Луч сверхмощного прожектора ощупывал небо. И над городом реяли сотни боевых кораблей, сети патрулей, которые охраняли большой столицу со всех сторон.

Но наши собственные корабли, летящие медленно на огромной высоте, не были пока замечены патрулями под нами, ни разу не попали в луч прожектора. И когда по моему приказу наши корабли становились, мы смогли разглядеть больше деталей в городе, плывущем далеко под нами. Можно было разглядеть огромные батареи термопушек на центральной площади и на круговой стене города, большие квадратные здания из металла — арсеналы, здание штаба ВВС Европейской Федерации. На площадях вокруг этих зданий лежали длинные ряды блестящих сигар — крейсеров, которые исчислялись тысячами, и среди них были те, с кем мы сражались так яростно над водами и в глубинах Атлантики за день до того. И в любой миг на нас мог быть направлен раструб пеленгатора, в любой миг сигнал тревоги мог поднять в небо эти смертоносные армады.