Я увидел, как Марлин выскользнул в открытый космос, и завис в нескольких футах от корабля, падая с той же скоростью, что и наше судно к смертоносным кольцам могучего Сатурна! Я последовал за ним, Уайтли и Рэндалл скользнули за нами, выбросив себя в пустоту небольшими импульсами двигателей своих «космоходов». Плыть в безграничной пустоте внутри тесного металлического цилиндра капсулы, не опираясь ни на что, было незабываемым ощущением! Рядом со мной, сверкая точно титаническая елочная игрушка, плыл ограненный шар нашего космолета. Он казался неподвижным, хотя на самом деле с умопомрачительной скоростью падал на Сатурн. А подо мной и надо мной, вокруг меня во всех направлениях простиралась бездонная пустота, пронизанная ровным светом немигающих звезд. Далеко позади сиял ослепительный, но маленький диск Солнца. Панорама завораживала своей фантастичностью. Происходящее на какой-то миг показалось мне причудливым сном. Затем Марлин одной из своих металлических рук указал нам на наш космолет, и мы поняли, что у нас осталось мало времени для выполнения нашей задачи.
Каждая секунда приближала нас к адским метеорным вихрям колец Сатурна, где наш корабль и нас самих поджидала неизбежная гибель. От рокового момента нас отделяло всего несколько часов, работать следовало предельно быстро. А пока мы неподвижно висели рядом со сверкающим корпусом нашего космолета, и, чтобы вернуться к нему и начать ремонт, надо было задействовать двигатели наших «космоходов», что мы и сделали. Марлин, схватившись ручными манипуляторами за одну из граней нашего корабля, подтянул себя к той части корпуса, где зияла пробоина от удара метеорита.
Уайтли, Рэндалл и я сразу же последовали за ним, неуклюже подтягивая громоздкие цилиндры «космоходов» манипуляторами к месту, где завис Марлин в его серебристой капсуле, и увидели, что метеорит разрушил две грани внешнего корпуса нашего корабля и сильно повредил еще одну. Не считая небольших вмятин, внутренняя обшивка корабля была невредима, но вот толстые черные кабели были порваны во многих местах. Это и было причиной бездействия двигателей, бездействия, которое надо было устранить в первую очередь. Наверняка никогда раньше люди не работали в столь странных обстоятельствах, чем те, в которых оказались мы. Четыре человека, заключенные в металлических цилиндрах, занимались сваркой в невесомости, с головокружительной скоростью мчась навстречу метеорному рою! Нам предстояло либо справиться с работой вовремя, либо погибнуть!
И пока мы возились со сваркой, мне казалось, что мы не успеем. Кольца были все ближе и ближе, а работа почти не сдвигалась с места! Нужно было найти каждый разрыв, осторожно соединить и сварить каждую жилу в каждом кабеле. К тому же работать с помощью неуклюжих металлических клещей-манипуляторов было очень и очень трудно. Минуты складывались в часы, а мы все висели и висели посреди пустоты, соединяя и сваривая провода, а уже совсем недалеко перед нами бушевала метеоритная буря колец! Переполненные отчаянием, мы трудились над казавшейся уже неразрешимой задачей. Правда, невесомость облегчала работу, поскольку все нужные инструменты и материалы можно было раскладывать прямо в пространстве вокруг себя. Падая на Сатурн с той же скоростью, что и мы, они висели неподвижно в пустоте возле нас!..
Мы сваривали последние из разрывов, но лишь несколько минут отделяло нас от края кольца Сатурна. Река метеоритов проносилась прямо перед нами! Многочисленные метеоры сновали вокруг, и лишь чудом можно объяснить то, что мы были все еще живы. Казалось невозможным, что мы сможем завершить нашу работу, прежде чем мы и наш корабль будем уничтожены метеорным ливнем, но мы работали с упорством обреченных, и вот, наконец, Марлин приблизил свой шлем к нашим, чтобы прокричать что-то. Когда шлемы соприкасались, мы могли слышать друг друга, звук передавался через вибрацию металла. Марлин приказал Рэндаллу вернуться на борт. Работа была почти сделана — нам оставалось срастить последний кабель!
В тот же момент Рэндалл подчинился, подтянул себя к шлюзу и нырнул внутрь, в то время как Марлин, Уайтли и я продолжали работу. Теперь казалось, что ураган космических камней уже бушует прямо вокруг нас! Черный бархат небес, озаренный звездным светом, зловещий блеск Титана и громада Сатурна, растущая с каждой секундой, мчащиеся вокруг камушки, камни, глыбы и скалы — все это казалось абсолютно нереальным, каким-то затянувшимся наваждением, сверкающим кошмаром. Громада колец надвигалась, но последний кабель еще не был соединен. Мы с Марлином вновь соприкоснулись шлемами, и я услышал вырвавшийся у него стон отчаяния. Но как раз в этот миг мне удалось закончить соединение, срастив непокорный кабель. В тот же миг корпус корабля охватила устойчивая вибрация включившихся генераторов! Мы отчаянно вцепились манипуляторами в края пробоины, которую ещё не успели заварить. И затем, когда казалось, что уже ничто не спасет хрупкую скорлупку нашего космолета от падения в мясорубку колец Сатурна, включился могучий отталкивающий луч, унося наш корабль в безопасность свободного пространства!
Чудовищный рывок корабля едва не погубил нас. К счастью, манипуляторы выдержали перегрузку, и мы не были сброшены в круговерть метеоров. Но как только космолет вышел из опасной зоны, Рэндалл уменьшил мощность луча, так что мы смогли прийти в себя. Теперь корабль двигался с устойчивым небольшим ускорением, которое мы могли легко компенсировать движками «космоходов». Перед рывком корабля мы успели закрепить материалы и инструменты, и теперь, в безопасности, быстро заканчивали ремонт. Мы наложили «заплаты» на пробоины внешнего корпуса и надежно приварили их с помощью диффузной сварки. Ремонт был закончен. Смертельно усталые, мы, едва двигаясь, забрались в шлюзовую камеру. Марлин нажал нужную последовательность кнопок, раздалось шипение наполняющего шлюз воздуха. Наконец открылся внутренний люк… Мы были дома! Мы вылезали из своих капсул, а Рэндалл невозмутимо восседал за пультом управления..
— Это могло стать концом нашего путешествия! — простонал Марлин, выбравшись из капсулы — Еще несколько минут, и метеорные тела колец обратили бы нас в пар!
Я вытер пот со лба.
— Не хотелось бы вновь попасть в такой переплет, — сказал я. — Как бы то ни было, но «космоходы» спасли нам жизнь.
Марлин кивнул, глядя в сторону Сатурна, все еще гигантского и грозного, с его прекрасными, но смертоносными кольцами.
— Если когда-нибудь мы возвратимся сюда, если когда-нибудь мы пытаемся достигнуть Сатурна и исследовать его, у нас будет проблема. С этими кольцами надо будет вести себя очень осторожно!
— На данный момент чем дальше мы от Сатурна, тем лучше я буду чувствовать себя, — буркнул Уайтли. — И я рад, что впереди нет планет, до самого Нептуна, и что Уран далеко в стороне.
Следовало скорректировать наш курс. Мы с Рэндаллом решили «оттолкнуться» главным лучом от Сатурна, как в начале полета оттолкнулись от Земли. Благодаря свойствам луча Уайтли это могло дать нам значительный выигрыш в скорости, в сравнении с вариантом просто использовать луч как реактивный двигатель. Но для реализации этого плана надо было повозиться с ориентацией.
Марлин одобрил наше предложение. Тщательно сориентировав космолет, нацелив его на Нептун, так, чтобы Сатурн при этом оказался за кормой, мы врубили луч наполовину от полной мощности. Корабль с чудовищным ускорением рванулся вперед. Перегрузка была ужасной, силы амортизаторов наших кресел едва хватило, чтобы сохранить нас живыми и относительно здоровыми. Но это было необходимо, из-за наших приключений в кольцах Сатурна мы потеряли скорость и сбились с курса. А впереди лежало еще две трети пути, в то время как Солнце с каждой секундой приближалось к гибели! Расстояния между внешними планетами Солнечной системы колоссальны, в сравнении с ними те расстояния, что отделяют Землю от Марса, Венеры и Меркурия, кажутся ничтожными.
Изнемогая от чудовищной перегрузки, мы разгонялись. На то, чтобы опять набрать скорость в пять миллионов миль в час, ушли десятки часов. Нептун рос, увеличивался в размерах, но медленно, очень медленно. Но взгляды Марлина и Уайтли, Рэндалла и мой были прикованы к этому смутно-зеленому огоньку, горящему в глубинах пространства. И мы продолжали разгон. До того момента, пока мы не пересекли орбиту Урана и наша скорость не составила восемь миллионов миль в час.
