Юный я в их понимании, вот и радеют. Что ж, идея не плохая. Чего я здесь с ними высижу? Яйца? Так не наседка. Понадоблюсь, знают, где меня найти. Сколько, интересно, я успел подремать, прежде чем Юлька подняла панику? Часа четыре. Может меньше, никак не больше.

— Да, пожалуй, соглашусь с вами. — встаю и окидываю взглядом погружённый в полутемноту пустой зал. — Только обязательно разбудите, если вдруг опять нападут.

— Не сомневайтесь, ваше преподобие. — кивает Леопольд.

— Мне одному без вас не справиться. — добавляет Олаф.

Лукавит виконт, он может справиться, я видел, убедился. Говорит так, чтобы сделать настоятелю приятное. А что? Мне нравится. Лесть, когда она заслужена, и не лесть вовсе, а искренняя похвала.

— Спасибо за добрые слова, виконт. — не остаюсь в долгу. — Восхищён вашими магическими умениями.

У лестницы с факелами в руках стоят Юлька с Ником. Наверх со мной направляется только служанка, новику службу никто не отменял. Девчонка отдаёт другу факел, с заметным удовольствием активирует осветительный артефакт и поднимается впереди меня.

Минуем второй этаж — в коридоре безлюдно, постояльцы, кто во дворе, мужчины, кто закрылся в номерах, женщины — и приходим на свой, третий. Идём к выделенным мне покоям, но внутрь в них войти не успеваем, за спиной в номере милорда Монского слышим какой-то шум и бормотание голосов.

Странно. Там вроде бы, насколько помню, одна гостиничная рабыня-шлюшка находилась, когда мы вниз уходили. Она что, сама с собой разговаривает?

— Тсс, — прикладываю палец к губам. Тут же соображаю, что этот жест земной, здесь неизвестный. Ну, да Юлька не глупа, догадалась чего требуется, и замерла, не издавая звука, лишь выпучив глаза. Тоже различила шум. — Погаси амулет. — шепчу одними губами.

Служанка моментально выполняет приказ, и коридор погружается во тьму.

Осторожно извлекаю меч, не в первый раз мысленно поблагодарив мачеху, наложившую на клинок заклинание разрыва, и стараясь бесшумно, насколько это возможно в подбитых металлическими скобами походных сапогах, приближаюсь к двери комнаты пациента.

Клинок во втором зрении играет линиями плетения. Я в теории тоже теперь могу магически усиливать мечи, но на практике ещё не пробовал. Намеревался сегодня на оружии Карла поэкспериментировать, да тут вон как всё сложилось. Впрочем, ещё не вечер. Ночь даже не закончилась.

Ну, и чего я жду? Явно же в номере кого-то тиранят, сквозь толстые дубовые доски двери прорывается какое-то всхлипывание.

Так, к бою вроде готов. Аккуратненько толкаем дверь. Мать честная, в номере ярко освещено, сквозь щель пробивается луч, и голоса стали разборчивей.

— Говори, в каких комнатах хранятся деньги или драгоценности. — злой приглушенный голос дополняется звуком удара.

— Да не знаю я. — последовал тихий девичий плач. — Здесь, сами видите, ничего нет. Милорд вообще странный, как будто бы нищий. Даже монетки не дал. За всё управляющий обещал заплатить. Если хорошо поработаю, то пол драхмы, если плохо, десять плетей.

Так, это моя недоработка. Мог бы догадаться выдать Карлу хоть сколько-то на карманные расходы. А то реально как приживала при мне. Некрасиво получается. Ладно, к чёрту неуместные размышления.

— Где комнаты управляющего? Проведёшь нас туда. — это уже третий голос раздался.

— Да не знаю я. Как туда вас проведу? Первый раз на господском этаже. — всхлипывает опять рабыня. — А дверь напротив, там сам настоятель остановился. Мальчишка, но вот поди кто денег много имеет.

— Начинаешь соображать. — хохотнул ещё один. Сколько же их проникло в номер Монского? — Молодец. Он там один?

— Вроде со служанкой. Но он ушёл вниз с охраной и моим милордом. Я сама видела.

Дрянь такая. Всё выболтала. Ничего, вот наябедничаю брату Леопольду, получишь по заднице, и не раз. Но потом. Ещё с милордом Монским посоветуюсь. Может ты в постели огонь, отработаешь провинность.

Господи, опять всякую чушь в голове катаю. Ссусь что ли? Да нет вроде. Тогда вперёд, командую себе.

Аккуратно толкаю дверь. Хорошо, что не скрипит. Смазывают салом. Я бы предложил нефтяное масло или дёготь, но это потом.

В комнате четверо — девица милорда Карла и трое мужиков, одетых весьма прилично в штаны, рубахи и распахнутые кожаные куртки. У одного в руках факел, у другого тесак, а третий в этот момент поднимает за шкирку девушку.

Меня они ещё не видят и не слышат. Те двое, кто не заняты делом, смотрят как справляется с брыкающейся рабыней их товарищ, и обернуться при появлении гостя им оказалась не судьба.

Наверное, происходи всё в дешёвом блокбастере, мне следовало бы крикнуть «Не троньте её!», но я не столь опрометчив, и жизнь у меня реальная, хоть и вторая, но непонятно, есть ли шанс на третью, так что, рисковать просто глупо.

Да, я вооружён магическим мечом и обучен им владеть очень неплохо, спасибо милорду Ричарду Ванскому и брату Максу, однако противников трое, здоровенные лбы. Как братки из российских девяностых.

Откуда они здесь взялись? Разбираться потом надо будет. Кстати, есть возможности и с мёртвыми поговорить, имеется у меня один интересный рисунок в тетради. Скорее всего, это самые хитрые. Пока дураки лезли нахрапом, троица пробралась без шума и решила устроить здесь шмон, пока все отсутствуют. Да, вон, в подоконник крюк впился. Понятно, как забрались. Душно милорду Монскому и его девице было, вот и держали окна нараспашку.

Делаю два быстрых шага вперёд, занося клинок. Гадские подбойки, неслышно не получилось, и парочка, не занятая вознёй с девицей, резко разворачивается. Для одного из них оказалось поздно, свист меча, и он, издав громкий, жуткий вой, начинает заваливаться назад двумя половинами, разрубленный от предплечья почти до паха.

А вот второй успевает среагировать. Ну, да, знаю по земному прошлому, как дворовые драчуны, набравшиеся опыта в частых уличных драках, легко расправлялись с чемпионами спортивных единоборств, боксёры ли те были, каратисты, дзюдоисты или ещё кто, против подлых и неожиданных приёмов мало кто мог устоять.

Не будь у меня земного опыта драк, никакие тренировки бы сейчас не помогли. Бандит тупо ткнул меня факелом в лицо, и сделал это так мгновенно, что не окажись я к чему-то подобному готов, получил бы сильнейший ожог, вызвавший болевой шок, из-за которого моя способность дальше участвовать в схватке оказалась бы сведена к нулю. И так получил опалину.

В нос ударил противный запах жжёных волос. Сволочь опалил мне чёлку и брови, как я теперь на встречу с графом Олегом и моей двоюродной тётушкой Глорией поеду, скотина? Может целительские плетения волосы не восстанавливают? Вот тварь какая.

Зато второго шанса я ему не даю. Ударом меча слева направо перерубаю палку факела и тут же вонзаю остриё клинка бандиту точно в кадык, пробив шею насквозь.

Промасленная горящая тряпка теперь дымит прямо у моих ног. Как бы тут пожар не устроить, а то получится, что за стеной огонь погасил, здесь же сам подпалил.

— Не подходи, я её убью! — оставшийся в живых грабитель прикрылся рабыней, извлёк откуда-то нож и приставил его к горлу плачущей, напуганной жертвы. — Убью, говорю! Пропусти меня! Слышишь⁈

Не, точно бездарный боевик вырисовывается. Брось пистолет, иначе я только её застрелю, а бросишь, обоих! Ага, сейчас, разбежался, брошу меч и всё такое. И вообще, с чего вдруг придурок решил, что эта девка имеет для меня хоть какую-нибудь ценность? Посчитал, что это я с ней развлекался? Идиот.

— Да режь, чего уж. — разрешаю великодушно.

— Ваше преподобие! — зарыдала девица.

Не бойся, глупая. Солдат ребёнка не обидит. В смысле, не позволю тебя убить. Ты за болтливость заслуживаешь хорошей взбучки, но никак не смерти.

Оставшийся бандит хитрит, продвигаясь спиной к окну. Ежу понятно, хочет неожиданно, отбросив заложницу, нырнуть в окно и соскользнуть вниз по той же верёвке, по которой их троица сюда забралась. А эта-то дура почему тревогу не подняла? Поздно заметила?