Нет, наверное всё-таки придётся использовать первый вариант.

Осталось ещё продумать, как всё это реализовывать на практике. На изучение плетения неделя уйдёт, не меньше. Таскать с собой гроссбух? Не, не стоит. Перерисовать заклинание на листок? Идея хорошая, только вот ни в прошлой жизни не умел толком владеть кисточкой и красками, ни в этой от Степа таких умений не получил. И? Какой у меня выход?

Поручу-ка я данную задачу Сергию, этот может рисовать, начинал в библиотеке перерисовщиком. Проболтается? Вот и проверю, как говорится, на вшивость. Ничего страшного от разглашения не случится, зато, если сумеет держать язык за зубами, присмотрюсь к нему внимательней. Верные помощники мне очень нужны, и сейчас нужны, а впоследствии тем более. Плохо человеку, когда он один, горе одному, один не воин — каждый дюжий ему господин, и даже слабые, если двое. Не совсем тут согласен с Маяковским, но спорить, понятно, не буду. Ни его, ни меня на Земле уже нет. Чего нам делить?

Казначей и секретарь явились одновременно. Кого из них принять первым?

— Заходите оба. — приглашаю. — Разговор будет общий. Принёс? — спрашиваю у Сергия.

— Принёс, ваше преподобие.

Вот с чем у меня всегда были проблемы, так это с бухгалтерией. В том смысле, что профессионально заниматься ей мне не приходилась ни разу, а домашнюю у нас в семье вела Дарья. Моим делом было лишь деньги добывать, к планированию трат допускался только в качестве консультанта, и то крайне редко. Поэтому в принесённые управителем и секретарём документы смотрю с умным видом, ну, стараюсь так выглядеть, но почти ничего не понимаю.

— Позже посмотрю внимательней. — откладываю бумаги в сторону. — Ты иди. — говорю Сергию. — Брат Георг, а ты объясни мне, как происходит учёт урожаев и определение количества оброка с наших крестьян. Нет, то, что половину на правах феодального владетеля забираем, это я знаю, меня интересует, кто и по каким признакам решает, сколько это будет конкретно бушелей, бочек, штук и прочее. Пересядь ко мне поближе. Чего нам через весь стол-то перекрикиваться.

Беру очередной лист бумаги, новое перо, выбросив то, которым записывал свои магические планы, в мусорный ящик у стола, и удобней размещаю чернильницу. Прям настоящий средневековый бюрократ. Хотя, нет, на ученика больше смахиваю.

Вопреки моим опасением администрирование продовольственного и вещевого — тут у крепостных забирали и долю от домашних тканей — налогов оказалось вовсе не биномом Ньютона. Подавляющая часть средневекового населения рождалось и проживало в сельской местности, так что, как по плотности колосьев и овощной ботвы на полях или количеству плодов на деревьях в садах, оливковых рощах и виноградниках определять размер будущего урожая знали почти все монахи. Любого посылай с объездом, он привезёт более-менее правильную картину ожидаемых доходов.

Мне интересно, первый мой агрономический опыт хозяйствования, поэтому выспрашиваю достаточно подробно. Брат Георг такому любопытству молодого настоятеля не удивляется и старательно объясняет как можно более доходчиво, иногда даже помогая себе пальцем, которым выписывал загогулины по поверхности стола.

Моя спина прикрыта спинкой кресла, а вот шею и затылок приятно обдувает свежий ветерок из распахнутых позади окон. В прежней жизни, на последней её четверти, их пришлось бы закрыть, иначе, час-два такого удовольствия, и я бы потом пару дней голову с трудом поворачивал. А сейчас чувствую себя уверенно даже без намерения воспользоваться магией для лечения. И так ничего болеть не будет. Не сомневаюсь.

— В целом всё понял, спасибо. — благодарю. У меня не заржавеет, а человеку приятно. — Вот забери. — возвращаю ему переданные мне вчера бумаги. — Подписал и поставил печать. Сделал это в таком виде первый и последний раз. Отныне все денежные, продовольственные и имущественные, нет, пожалуй, все документы, требующие моей росписи и монастырской печати должны выполняться в двух экземплярах. — я, конечно, в бухгалтерии лопух, но, как правильно организовывать учёт, представление имею, спасибо книгам и фильмам. — На вторых указывайте фамилию исполнителя, и пусть он ставит роспись. У кого-нибудь ещё свои печати есть?

— Н-нет.

Глаза у управителя по пятаку, сумел я его ошарашить. Ага, то ли ещё будет ой-ёй-ёй.

— Значит, достаточно росписи. Копии всех бумаг должны храниться у моего секретаря. Если что, концы всегда можно будет найти. У меня всё. Есть какие-то вопросы ещё, из срочных?

Собеседник отвечает не сразу, некоторое время пребывая в прострации от озвученного мной требования. Понимаю, странно, так ваш аббат сам по себе не простой.

— С Зеленодольского поля вчера корова пропала. Вечером обнаружили, когда стадо назад пригнали. Пастуха ужа выпороли, думаем дознание провести, не участвовал ли он сам в краже.

Отлично, я ещё и поиском скота должен заниматься? Круг моих задач растёт буквально на глазах.

— От меня-то что требуется, брат Георг. — спрашиваю. — Тёлка — это то, что обязательно надо обсудить со мной? Я должен отправиться на её поиски?

— Что вы, милорд. Нет. Её уже пытались найти. Следы в речке обрываются. Останков её тоже нет, то есть, волки не при чём…

— А кто при чём? Кто-нибудь из соседей?

— Нет конечно. Зачем им это? Да и далеко до чужих владений. В том-то и дело, думаем, где-то поблизости банда разбойников обретается или мятежники, впрочем, это одно и тоже. Наши разъезды от дорог вглубь леса не заезжают. Сами понимаете, это ненужный риск. Братьев много от работ не оторвёшь, спасибо вашим гвардейцам, согласились участвовать в патрулях.

— Так от меня что нужно? Отправиться в объезд по владениям? Но я пока никаких боевых заклинаний кроме стрелки не освоил.

— Ваше преподобие. — управитель даже поморщился от моей недогадливости. — Напишите письмо в Готлин. Пусть граф организует прочёсывание лесов. Уже год этого не делали. Выделит свою дружину, соберёт баронов, мы тоже сколько-нибудь братьев пошлём, брат Макс подскажет количество. А?

Наконец-то стало понятно, при чём здесь корова. Ура. Есть шанс приучить своих помощников говорить кратко и ясно, не растекаясь мыслями по древу? Да пёс его знает. Надо будет пробовать, может что и получится.

— Напишу. — соглашаюсь. Бумага всё стерпит. — Ты сам отвезёшь? Кого вообще из братьев допустят к самому графу, или надо через его чиновников передавать? — типа, на деревню дедушке.

— Любого из братьев допустят, но этого не потребуется. Графиня сама сюда часто приезжает совершить омовение из нашего источника, с ней и передадим. А ещё лучше, если вы с ней поговорите лично. Она же ваша троюродная тётка?

Ничего себе. Да тут отслеживают, смотрю, генеалогию. Может ещё знают, как я её младшего сыночка, милого кузена Виталия в грубой форме послал по нехорошему адресу? Не, вряд ли такие подробности дворцовой жизни проникают сквозь монастырские стены далеко расположенной от Неллера обители.

— И поговорю, чего уж. Только, договоримся, текст послания с тебя, я лишь прочитаю своё обращение. Более не задерживаю, брат Георг.

Управляющий поднялся очень медленно, будто бы не хотел уходить. Понравилось со мной беседовать? А что, такое вполне может быть. Юный настоятель очень вежлив и задаёт несложные вопросы. Многим нравится поучать, тем более, своё начальство.

Взгляд Георга задерживается на стопе книг. Ждёт, что и про магию начну его спрашивать? Начну, он очень хорошие обереги от стрел делает, значит, имеет у источника жгутики оттенков синего и голубого цветов. Да и сами методы изготовления амулетов хотелось бы послушать. Но всё это будет позже. Прежде чем задавать вопросы, хочу подготовиться.

Спокойно уйти ему не дали. Сначала заглянул Сергий, доложивший, что прибежал слуга, надзиравший за карцерными комнатами, а следом и сам мужчина, доложивший об очередном приступе бешенства у милорда Монского.

— В этот раз он того это, ваше преподобие, совсем уж в буйство впал. Прямо головой на дверь и стены кидался. Разбил сильно.