Хотя мотивы дарования монополии были самыми лучшими, централизованный контроль означал резкое изменение отношений между индейцами и пришельцами. То, что начиналось как взаимовыгодное сотрудничество равных, превратилось в доминирование европейцев. Исключая районы Великих озер, прерий и Западного побережья, где конкуренцию ей продолжали составлять американцы, КГЗ полностью доминировала в мехоторговле и создала такой социально-экономический порядок, при котором положение аборигенов ставилось все более и более зависимым.
Для инуитов приобретенный опыт был совершенно иным, пусть и таким же разрушительным в итоге. До 1821 г. регулярные контакты между ними и европейцами были в значительной мере ограничены побережьем полуострова Лабрадор, Гудзоновым проливом и западной частью побережья Гудзонова залива. Китобои всерьез не продвигались в западную и центральную Арктику вплоть до последних десятилетий XIX в. Однако на берегу полуострова Лабрадор инуиты установили торговые отношения с европейскими китобоями уже в начале XVIII в., а к середине столетия эта торговля была сконцентрирована вблизи залива Гамильтон. Здесь посредники-инуиты продавали китовый ус – плотные и гибкие пластины, свисавшие длинными полосками, подобными занавеске, с верхней челюсти гренландского кита, который они получали от племен, живших севернее. Однако в конце XVIII в. британские торговцы основали торговые фактории в Хопдейле, к северу от залива Гамильтон, а в 1771 г. «моравские братья», пришедшие на эту территорию, чтобы проводить миссионерскую и социальную работу, учредили миссии в местечках Нейн, Окак и Хопдейл. «Моравские братья» хотели сделать свои миссии самодостаточными и отговорить инуитов от путешествий на юг для встреч с китобоями. Чтобы достичь этих целей, они открывали торговые склады, которые вплоть до 1860-х гг. являлись для инуитов Лабрадора наиболее важным источником европейских товаров. К тому времени быстрое распространение промысла трески в регионе уничтожило монополию моравских миссий, поскольку рыбаки начали активно торговать с туземцами; алкоголь также стал здесь важным товаром, нанося инуитам ощутимый вред. А поскольку эти земли к концу XIX в. ежегодно посещало огромное число пришельцев (до 30 тыс. рыбаков), сюда были завезены заморские болезни – по общинам инуитов прокатились эпидемии кори, тифа и скарлатины. Эти болезни, а также изменение традиционного рациона, вскоре привели к резкому сокращению численности аборигенов.
В Гудзоновом проливе и вокруг Гудзонова залива инуиты появлялись только на короткое время – чтобы торговать с ежегодно приходившими туда кораблями КГЗ, груженными товарами. Более значимой была торговля, которую компания после 1717 г. вела с инуитами в форте Черчилл. Поначалу оттуда на север посылались шлюпы в поисках живущих в отдалении от западного берега Гудзонова залива инуитов – это был вынужденный шаг, поскольку индейцы чипевайан применяли вооруженную силу, чтобы помешать инуитам регулярно посещать форт Черчилл. К концу XVIII в. КГЗ добилась прочного мира между чипевайан и инуитами и сделала наконец возможным безопасное посещение форта Черчилл инуитами карибу; в результате посылать шлюпы больше не было нужды. Некоторым торговцам из числа инуитов карибу удавалось найти себе работу в форте Черчилл, где они занимались охотой на тюленей и китов для получения жира, пока в 1813 г. китобойный промысел не пришел в упадок. Этот контакт был крайне важен: огнестрельное оружие, рыболовные крючки и сети, которые инуиты приобретали у КГЗ, давали им возможность жить во внутренних районах тундровой зоны на протяжении всего года. После 1820 г. они расширили сферу своего присутствия на юг, вытеснив чипевайан, и к 1860 г. инуиты карибу стали преобладающим населением в южных районах территории, где обитали олени-карибу.
Контакты инуитов с КГЗ на восточном побережье Гудзонова залива были менее значительными. Не ранее 1750 г. компания построила маленькую факторию на южной границе земель инуитов – форт Ричмонд. Предполагалось, что она будет служить базой для разработки полезных ископаемых и развития пушной торговли, однако фактория потерпела коммерческий крах и в 1756 г. была закрыта. Деятельность КГЗ переместилась к реке Литтл-Уэйл, где компания на протяжении некоторого времени поддерживала небольшую по масштабу летнюю охоту на белуху. Однако вскоре стало очевидным, что местное инуитское население было недостаточно велико, чтобы это дело было рентабельным, и после трех лет существования новая фактория тоже закрылась. После этого компания переместилась на реку Грейт-Уэйл, где время о времени функционировал торговый пост; с 1855 г. он стал постоянным. Но китобои и рыбаки повсюду приносили с собой алкоголь и болезни, истреблявшие инуитов. Оглядываясь назад, мы ясно видим, что во время своих первых встреч с европейцами и их потомками коренные народы Канады делились с ними многими знаниями из своего повседневного жизненного опыта. В первые годы преимущество обычно было на стороне местных племен. Они численно превосходили незваных гостей, обладали человеческими ресурсами и мастерством при производстве по низкой цене нужных европейцам сырья и материалов. Туземцы полностью обеспечивали сами себя в условиях суровой северной окружающей среды.
К несчастью для индейцев, их преимущество было недолгим. Их популяция уменьшалась из-за завезенных болезней, а число пришельцев устойчиво росло за счет иммиграции и естественного прироста. И когда коренные народы стали вовлекаться в мехоторговлю, экономический уклад их жизни более не концентрировался на местных нуждах. Вместо этого их втягивали в международную товарно-рыночную систему отношений, которая создавала намного более высокий спрос на местные ресурсы, чем могли выдержать североамериканские экосистемы. Итогом этого стало их истощение. К тому же новые технологии увеличивали эффективность промысла охотников и рыбаков, начинавших ловить дичь и рыбу во все больших количествах.
По мере того как дела аборигенов ухудшались, начинала убывать их политическая сила. До окончания Войны 1812 г.109 они являлись важными военными союзниками британцев. Желание сохранить расположение индейцев заставило британское правительство выпустить в 1763 г. королевскую Прокламацию, признавшую аборигенные права и провозгласившую британскую Корону в качестве защитника этих прав. За пределами Квебека в границах 1763 г. аборигенные права могли перейти только к Короне путем публичного заключения договора; это делалось с целью защитить индейские племена от недобросовестных земельных спекулянтов и тем самым снизить до минимума риск отчуждения земель аборигенов.
После Войны 1812 г. колониальные чиновники решили, что более не нуждаются в коренных жителях в качестве союзников. Они стали интересоваться сельскохозяйственными возможностями, лесными ресурсами и запасами полезных ископаемых на индейских территориях больше, нежели благосостоянием местного населения. Главным устремлением колониальных чиновников отныне было получение доступа к богатствам этой земли с наименьшими возможными затратами и без кровопролития. На большинстве территорий Канады, охваченных договорами110, европейцы начали наступление практически сразу же после их подписания. (Земли, не охваченные соглашениями, стали испытывать это давление совсем недавно, а на многих из этих территорий переговоры продолжаются и сегодня. Принципиальным исключением является Британская Колумбия, где в 1987 г. провинциальное правительство все еще отказывалось признавать статус аборигенов.)
Подавленные сокращением своих ресурсов и навязанным им новым образом жизни, коренные жители начали переходить от независимости через взаимозависимость в отношениях с европейскими торговцами к экономической зависимости. К 1821 г. такие изменения произошли на большей части территории Канады; относительно в стороне от них оставались только наиболее удаленные группы аборигенного населения.
