В более засушливой части территорий на Севере вокруг дельты реки Маккензи, а также на южном побережье Лабрадора обычным местом обитания семьи в зимнее время было наполовину уходящее в землю строение, представляющее собой деревянную раму, обшитую досками и покрытую обледеневшим дерном. В районе реки Маккензи в центре таких жилищ имелось открытое пространство, окруженное тремя жилыми отсеками, каждый из которых занимала отдельная семья. В теплые месяцы года отряды инуитов жили в палатках – конических или куполообразных, покрытых шкурами тюленей или карибу. Кроме таких жилищ некоторые племенные группы строили также кашим – крупные сооружения, покрытые снегом или шкурами, для проведения спортивных состязаний или обрядов.

У всех инуитов была схожая одежда (лишь с некоторыми местными особенностями). Верхняя одежда в зимнее время года представляла собой парку (как для мужчин, так и для женщин) вкупе со штанами (у мужчин) или кюлотами (у женщин), обычно сшитыми из кож карибу, и обувью с высоким до колена голенищем, сделанной из различных материалов, включая кожу тюленя, белухи, карибу. Женщины украшали одежды полосками шкур контрастных цветов, указывавшими на пол и возраст их обладательниц. Нательная одежда делалась из меховых шкурок и из такого теплого и мягкого материала, как гагачий пух. Зимой такие одеяния носились мехом внутрь; одежда для летнего периода по большей части представляла собой зимнюю нательную одежду, которую носили, вывернув мехом наружу.

Во время сезонных переходов инуиты пользовались несколькими видами средств передвижения. Для плавания по открытым водным пространствам применялось два типа судов – хорошо известный нам каяк и менее знакомый умиак. Большинство отрядов изготавливали каяки на одного человека. Деревянный каркас обтягивался кожей, чтобы охотник мог преследовать добычу вдоль кромки плавучих льдов или же поражать копьем карибу, переплывавших озера и реки. Плоскодонный умиак, также имевший обтянутый кожей деревянный каркас, мог взять на борт десять человек и до 4 т груза и предназначался для перевозки грузов и людей и охоты на крупных морских млекопитающих. Предназначенные для охоты среди плавучих льдов, такие лодки были относительно легкими и их было трудно проколоть благодаря тому, что их обтягивали прочными шкурами белухи или моржа; их можно было быстро вытащить на льдину, если судну угрожали перемещающиеся льды или раненое животное. Умиаки также использовались для перевозки стоянок инуитов, на севере Квебека собаки иногда помогали тянуть такие лодки против течения. Тогда два человека оставались на борту умиака, чтобы управлять им, а остальные гнали собачьи упряжки вдоль берега.

Зимой путешествовали преимущественно на нартах. Полозья, как правило, изготавливали из дерева, кости или оленьего рога, покрытых для облегчения движения ровным слоем грязи72 и льда; в начале дня полозья делались еще более гладкими за счет покрытия слоем свежей мочи. Тянувшие нарты собачьи упряжки были разного размера, однако большинство племенных групп не могли позволить себе содержать много голодных животных. Например, у инуитов коппер (китлинермиутов) муж и жена могли использовать только двух собак, чтобы помочь тянуть нарты. Собаки ценились также как вьючные животные: полностью нагруженная собака могла переносить от 14 до 18 кг (30–40 фунтов) и вдобавок волочить по земле жерди для установки палатки.

В некоторых отношениях инуитское общество было похоже на общество субарктических индейцев, оно основывалось на малой семье (мать, отец, дети, бабушки и дедушки). Тем не менее отдельная семья не могла быть полностью самостоятельной. По причине исключительной суровости климата и недостатка пищевых ресурсов семьи собирались в небольшие группы, чтобы облегчить совместную охоту, рыбную ловлю и сбор других продуктов питания. При охоте на тундрового карибу инуиты использовали многие из приемов атабаскских племен. Общими усилиями отряды охотников загоняли стада либо в озера и реки, где с каяков их добивали копьями, либо в тесные каменные загоны, где животных ожидали охотники с луками и стрелами. Зимой обитавшие в центральной и восточной Арктике инуиты охотились на льдинах на тюленей, используя метод «дыхательных лунок», который требовал небольшого числа охотников и собак. Собаки находили по запаху «дыхательные» лунки тюленей, многие из которых затем закупоривались, чтобы вынудить тюленей плыть к другой лунке, у которой ожидал один из охотников, стоявший на куске шкуры карибу позади преграды из снежных глыб, защищавшей его от ледяного арктического ветра. Весной тюленей выманивали на льдину охотники, ложившиеся на бок и подражавшие их движениям.

Китобойный промысел требовал совместных действий множества охотников. Больших китов били гарпунами, однако одним из наиболее ценных видов китов в Центральной и Восточной Арктике был небольшой белый кит (белуха), который появлялся у кромки морских льдов поздней весной, обычно оставаясь в неглубоких прибрежных водах заливов и устьях рек. С выгодой используя известные им повадки белухи, охотничьи отряды загоняли в ловушку и забивали копьями целые стаи этих животных. Совместные усилия требовались и для того, чтобы осенью выловить побольше арктического гольца во время осеннего хода рыбы, и большинство охотничьих групп сооружали поперек рек, впадавших в море, одно–два каменных заграждения.

В период охоты или сбора продуктов питания их участники сплачивались вокруг любого лидера, способного организовать такую деятельность лучше других. Главным исключением из подобной практики временного лидерства был глава поселения, первостепенной задачей которого была организация экипажей лодок для морского китобойного промысла. В дельте реки Маккензи эта должность переходила по наследству от отца к сыну, а в Квебеке она принадлежала людям, которые владели умиаком, были выдающимися охотниками и имели в своем роду статус, позволявший контролировать большое число родственников мужского пола. В других случаях за пределами семьи обычно не было формализованного лидерства.

В инуитском обществе мужчины устанавливали узы пожизненного товарищества. Они делили между собой ресурсы, а иногда и жен и гарантировали друг другу обоюдную поддержку и защиту. Описывая в 1821 г. свадебные обычаи инуитов-карибу западных районов Арктики, Джон Франклин отмечал: «Относительно брака эскимосы [инуиты], кажется, придерживаются восточного обычая. Как только рождается девочка, юноша, который желает заполучить ее в жены, приходит к палатке ее отца и предлагает себя в качестве будущего мужа. Если его принимают, то дается обещание, которое считается официальным обручением, а девочка отдается своему нареченному мужу по достижении положенного возраста». Помимо этих альянсов важной особенностью в целом общества инуитов был дележ; чтобы убедиться в его существовании, имелось множество формальных и строго нерегламентированных способов. Прежде всего, существовали правила распределения добычи после совместной охоты и рыбной ловли, тогда как обрядовые действия также обеспечивали раздачу членам группы скудных ресурсов.

До вторжения европейцев церемониальная жизнь инуитов была очень насыщенной, и для проведения празднеств и обрядовых процедур обычно обустраивали особые места или иглу. Самым распространенным был праздник плясок под барабан, во время которого мужчины по очереди плясали под стук большого барабана, внешне похожего на тамбурин, и пели каждый свою песню. Песни могли быть связаны с судьбой исполнителя или могли иметь сатирический характер, отчасти они служили способом выплескивания негативных эмоций. Во время этих плясок и по другим поводам инуиты принимали участие в играх и спортивных соревнованиях, от которых получали огромное удовольствие, в особенности от борьбы и кулачного боя, а также соревнований на демонстрацию силы.