Этот запах будоражит кровь, пробуждает первобытные инстинкты, заставляет мое сердце каждый раз биться быстрее.

Он истощенно выдыхает.

Как же рыжий бес устал от моих выкрутасов!

— Ты на самом деле ему что-то должна? Сколько? — по голосу понимаю, что он очень, ну очень сдерживается.

— Дело не в деньгах.

— Что еще? Не для меня твоя орхидея цвела? — в сердцах выдает Квилинский. — Ты его любишь? Мне надо его убить?

Смеюсь.

Он нет. Андрей до мурашек серьезен.

Неужели я все еще могу с этим шутить?

— Нет-нет, Амриндер, усмири свою кровожадность. Ладно, я должна тебе кое в чем признаться. Точнее, во многом признаться. — Мой взгляд останавливается на его брюках. — Застегни, пожалуйста, ширинку, это меня отвлекает. Я начну издалека. Помнишь, на собеседовании ты спрашивал, почему я уже почти десять лет занимаюсь фрилансингом, при этом живу как последняя нищенка? — Новый совладелец Fidèle кивает и сжимает мою ладонь. — На самом деле с финансами у меня все было в порядке. Я работала, путешествовала, жила да не тужила, пока Леня не заявил, что хватит работать на дядю, давай делать бизнес.

На тот момент я уже поднаторела в международной торговле и решила, действительно, зачем обогащать других, если можно порадовать себя. Мы открыли компанию на мое имя, начали заниматься экспортом всяких товаров из Вьетнама в Россию.

Леня занимался продажами, искал клиентов, а я вела операционку и бухгалтерию. Затем Леонид связался с одними ребятами, которые обещали огромный контракт, если мы разработаем им хитрую схему по сборному контейнеру. Сделка большая, и если выгорит — станем долларовыми миллионерами. Но чтобы ее провернуть, были нужны дополнительные вложения, поэтому мы заложили мою квартиру.

— Твою квартиру? — с подозрением уточняет Квилинский.

— Мою. А Леня продал машину, а также докинул сверху наличкой и криптой. Контракт пошел, мы потихоньку зарабатывали деньги, с чего я выплачивала кредит. Позже понадобилось докинуть еще средств. Вроде процесс уже успешно шел, поэтому я вкинулась своими сбережениями.

— И тут произошла осечка, — догадывается Беовульф, берет из маленького холодильника бутылку минералки и одним залпом ее осушает.

— Да. Чтобы сэкономить, Леня решил провернуть хитрую схему по логистике и скосить налог на импорт. Контейнер арестовали, все наши деньги застряли в товаре. Клиент почувствовал неладное и кинул, отозвав предоплату. Таким вот образом, я лишилась квартиры и всех запасов.

— А Леня?

— Конечно, я с ним рассталась. Он почему меня преследует — на самом деле все пытается компенсировать мои потери. Но я понимаю, что я тогда так низко пала из-за него, что никогда не смогу больше доверять. — Сжимаю кулаки. До сих пор болезненно вспоминаю тот период. — Если ты заметил, то у меня синдром отличницы. Та ситуация меня так подкосила, что на пару месяцев впала в депрессию. Просто тупо лежала дома и пялилась в потолок, ни с кем не общалась.

Тут неожиданно объявляется отец. Да, тот, который темная лошадка. Он мне кидает, мол, езжай во Вьетнам. Там мои знакомые такой объект мутят. Разбогатеешь так быстро, что глазом моргнуть не успеешь. Честно сказать, на тот момент мне было на все наплевать. Было так плохо, что пофиг куда ехать, кому переводить. Они оплачивали перелет и проживание, так что я собрала вещи и полетела на Фу Куок.

Там меня встречает красивая дамочка, что-то постоянно щебечет о “нашей семье”. Я просто игнорирую ее, потому что понятия не имела, о чем речь. До меня только потом доехало, что это к ней когда-то ушел батя! Мы двадцать лет не виделись, поэтому с трудом ее узнала.

Вечером Регина приглашает меня на ужин, где, угадай, что происходит? Знакомит меня с Георгием Робертовичем, представляя его своим мужем. У меня уже мозги вскипают — то есть это новый муж бывшей любовницы моего отца!

За ужином Серебрянский спрашивает про мой опыт работы, чем занималась. Потом мы пошли гулять по пляжу, так и проболтали всю ночь, пока его жена развлекала гостей. После этого он предложил мне работу. Вот так.

Андрей скрещивает на груди руки и усиленно переваривает услышанное.

— То есть у вас нет никаких романтических отношений? — уточняет он на всякий случай. — Ты не его любовница?

— Нет, конечно!

— Но что за постоянные семейные посиделки?

— Оказалось, что после того, как отец от нас ушел к Регине, они недолго были вместе. Она очень скоро бросила его и увела Георгия Робертовича из семьи, а также перевезла к нему детей.

— То есть Натали и Федор твои…

— Сводные брат и сестра, — подтверждаю его догадку. — Они сейчас называют его отцом, даже взяли его фамилию. Поэтому каждый раз, когда Регина что-то устраивает, то приглашает меня на их семейные сходки. Честно скажу, мне не сильно приятно с ними общаться, но Серебрянский с этих посиделок кайфует, ты сам видел. Так что мне совсем не комильфо отказываться. А на Фу Куок он прилетел, потому что Регина увидела наше видео из караоке, заностальгировала по Вьетнаму и опять потащила всю семью на острова. Теперь все понятно?

— Ты реально очень странная. Почему раньше не призналась? Зачем было меня мучить? Ты же понимала, что я наступал себе на горло, думая, что делю тебя с другим мужчиной.

Квилинский подходит и крепко прижимает меня к себе, отчего практически лишаюсь возможности дышать.

— Андрей, нам хорошо вместе, но вряд ли ты захочешь иметь со мной долгосрочные отношения.

— И что на этот раз? У тебя непереносимость прекрасных мужчин? Аллергия на счастье?

— У меня бесплодие.

Я думала, что он оттолкнет меня или вновь на лице отразится отвращение. Но Беовульф лишь гладит по голове и целует в макушку.

— Откуда ты знаешь?

— С Леней помимо финансового провала, случился и женский. Мы долго не могли забеременеть, у меня было два выкидыша. Думаешь, почему я могу так спокойно заниматься незащищенным сексом?

— Потому что мне доверяешь? — ехидничает Амриндер. — Ладно, я был уверен, что ты на ОК.

— Я и вправду в тебе не сомневалась. Но и просто не могу иметь детей. Ты спрашивал, на что я коплю. Я коплю на лечение. Я изучила этот вопрос и хочу попытаться сделать ЭКО во Вьетнаме, где это будет стоить намного дешевле. Для молодой матери-одиночки условия для ухода за малышом тоже благоприятные — никаких смен сезонов, все под рукой, хорошие педиатры и опять же найти нянечку не составит труда. Но в целом шансов мало, как мне сказали врачи.

Георгий Робертович знает о проблеме и мы с ним договорились, что после двух лет, когда компания устаканится, я смогу уйти в оплачиваемый декрет во Вьетнаме. Потом еще с Куинь условились выбрать одного донора, чтобы наши дети стали потенциальными сводными сиблингами.

Последние слова поражают его больше, чем само признание о бесплодии:

— То есть на прошлой встрече в JW Hanoi ты и Королевна выбирали будущего отца для ваших детей?

— Да. У нее все прошло успешно. Я отложила и для себя баночку биоматериала.

— Ты сумасшедшая. И твоя подруга тоже.

— Я знаю. Но согласись, это же так круто, когда у тебя есть брат или сестра. Я хочу, чтобы у моего ребенка помимо меня оставалась и другая поддержка.

Квилинский продолжает на автомате гладить меня по голове будто умственно отсталую.

— Почему ты мне все не рассказала?

— Несмотря на то, что ты злобный, грубый и саркастичный, — поднимаю на него глаза, — по разговорам видно, что ты хотел детей. А я не могла тебе этого гарантировать.

— Малыш, может, стоило со мной это обсудить, а не принимать решение одной?

— Я Шёлк. Моя работа всех запутать в своих сетях.

2 года спустя

Мандраж накрывает с самого утра.

— Да не переживай ты так, — успокаивает Андрей в такси до клиники, крепко сжимая мою ладонь. — Все будет хорошо.

— А если не будет? — отвечаю бесцветным голосом.

— Шёлк, ты уже просчитала все на пять шагов вперед. Откуда такие переживания?