Родился во Владивостоке, вырос в древлеправославной семье поморского согласия. Будучи уже взрослым, принял крещение в православной церкви. В свободное время занимается рисованием и «письмом». В 12 лет, находясь под впечатлением «Звёздных дневников Йона Тихого» Станислава Лема, стал писать фантастические рассказы. Позже сочинял мистические сказки и юмористические рассказы и стихи. В 16 лет стал писать духовные строфы.

Стихи Денис пишет лишь в моменты вдохновения; иногда они приходят по ночам, что заставляет прокручивать строки у себя в голове, дабы не забыть.

Увлекается канонической православной литературой.

Участник литературных проектов издательства «Четыре»: «Наполненные смыслом», «География современной литературы», «Слово» и др.

В далёкой и никому не известной стране на краю мира жил бедный рыбак по имени Сальгуст. И всего-то было у него богатства, что три сына: старший Руспул, средний Свейё и младший Абдулдомок.

Целые дни Сальгуст проводил на реке. Порой улов был настолько скуден, что едва хватало, чтобы обменять его у пекаря на хлеб, а порой сети так изобиловали, что хватало на новую одежду, которую можно было купить у портного. Сыновья помогали Сальгусту по хозяйству: и дров наколют, и печь истопят, и приготовят наваристый рыбный суп.

От незваных гостей дом сторожила собака, и вот однажды, когда сыновья Сальгуста были во дворе и каждый занимался своим делом, она громко залаяла. Руспул поднял вверх голову, воткнул в колодку топор, которым колол дрова, и увидел за изгородью странного человека, одетого во всё чёрное.

– Не ждали мы гостей! Что вам нужно у нас? – молвил Руспул.

Незнакомец, не ответив ни слова, прошёл сквозь калитку и направился к дому. Братья попытались было его остановить, но их руки проходили сквозь незнакомца.

– Это злой дух! – выкрикнул Свейё и схватился за талисман, висящий на шее. По местным поверьям, талисман помогал от нечистых духов.

Незнакомец, однако, и не думал исчезать. Наоборот, подойдя к испуганному юноше, он сорвал с него талисман, подбросил в воздух и испепелил взглядом. Амулет пропал, словно не было. После этого странный прохожий вошёл в дом. Когда Руспул, Свейё и Абдулдомок вбежали вслед за ним, то увидели, что незнакомец в чёрном разлёгся на ложе главы семейства – Сальгуста. Но в ту же секунду вдруг вспыхнул огнём и захохотал, глядя на изумлённых братьев. Он хохотал, пока не сгорел, а затем отразился в зеркале прихожей, улыбнулся, снял головной убор, напоминающий узбекскую тюбетейку, в мгновенье ока обернулся чёрным лебедем, выпорхнул из зеркала, залетел в горящую печь и, загудев вместе с пламенем, через дымоход вылетел прочь.

Разразилась гроза, и хлынул ливень. Пришёл продрогший отец, еле неся богатый на сей раз улов, который тут же спустили в погреб, чтобы чуть позже засолить. Вскоре всё семейство сидело за обеденным столом, но прежде чем приступить к трапезе, Руспул поведал отцу о приходе чужака и всех тех жутких обстоятельствах, свидетелями которых они невольно стали.

– Что ж, – промолвил отец, – видно, пришло моё время. Именно этого человека я видел во сне две ночи назад.

– Будет тебе, отец! – небрежно отмахнулся средний сын, спокойно принялся за суп и, отправляя в рот ложку за ложкой, добавил: – Злые духи шутят над нами, я не думаю, что это предвещает беду.

Сразу после его слов дом сотрясло, как от раската грома, и далее хозяева дома ели уже молча. Лишь собака на кого-то залаяла за окном.

Ночь прошла спокойно, только наутро Руспул был чем-то весьма озадачен и не сказал ни слова ни братьям, ни отцу. Лишь под вечер он поведал, что собирается в город Вирфацистел – искать счастье, потому что именно так ему было сказано в ночном видении. Кем сказано, Руспул никому так и не признался, а на следующее утро попрощался с отцом и братьями и отправился в путь.

Через некоторое время то же самое произошло и со средним сыном, а после и с младшим. И остался Сальгуст совсем один. Однажды, закинув сеть в реку, он почувствовал, что улов его слишком тяжёл. Превозмогая себя, Сальгуст всё же затащил сеть в лодку.

Сегодня он промышлял на середине реки, и то, что Сальгуст обнаружил в своих снастях, заставило его резво грести к берегу. Рыбак с трудом вытянул свою находку из лодки. Находка оказалась большим ящиком. Сальгуст изрядно попотел, прежде чем сумел открыть его. Внутри оказался человеческий скелет и вырезанная корявыми буквами на внутренней стороне крышки надпись: «О рыбак Сальгуст, это твой старший сын».

Опечалился старик такой утрате и похоронил кости на местном кладбище.

Хоронили в этой стране (называлась она Визория) лицом вниз, считая, что так в тело не войдёт злой дух и не заставит покойника выйти ночью из могилы. Погоревал старый рыбак, да делать нечего – дальше надо жить.

Он вновь принялся за своё ремесло, но через некоторое время снова выловил ящик, который побоялся открыть, предполагая, что там окажется ещё один из его сыновей. Однако любопытство взяло своё, и чего он боялся, то и произошло. Во втором ящике тоже оказался скелет, а внутри надпись: «О рыбак Сальгуст, это твой средний сын».

Ещё больше опечалился рыбак, а наутро совершил погребальный обряд над костями своего второго сына, захоронив их подле старшего.

Визорийцы были язычниками, и страна их нахРодилась в бескрайней тайге Сибири, но никто из русского люда не знал об этой стране, потому что не было туда дороги. Жители Визории, в свою очередь, не могли отыскать другие земли, потому что их отгораживала неведомая преграда, заставлявшая искателей и первопроходцев бродить вокруг да около. Старцы утверждали, что заветная тропка есть, да никто ещё из нашедших её домой не возвращался.

Сальгуст совсем забросил рыболовство и питался старыми запасами, опасаясь выловить останки младшего сына, но чему быть, того не миновать, и вот он снова в лодке, закидывает сеть… И вновь страшная находка, которую несчастный рыбак открыл лишь для того, чтобы перевернуть кости сына лицом вниз и похоронить.

На следующее утро чуть свет Сальгуст уже сидел в лодке и грёб на середину реки, но не для ловли рыбы, а для того, чтобы свести счёты с жизнью. Для этого он приготовил верёвку и привязал к ней камень, другой конец верёвки привязал к своей шее и, наклонившись через корму, бросил камень в реку.