– Ты сам понимаешь, что ты несешь? – спрашиваю я в ужасе. – Я не могу так! Я не так воспитана. Я не могу делить тебя с другой!

– Это не так важно, что ты можешь, Камилла, а что нет, – голос становится строже. – Мудрой девушке, следовало бы думать о том, чтобы быть менее эгоистичной и более открытой к людям. Добрее быть. И о том, чтобы подружиться с Клариссой. Она добра, умна, опытна по жизни. Возможно, тебе её компания пошла бы на пользу.

Каждое его слово режет изнутри, делает ещё больнее.

– Так женился бы на ней, если она так великолепна… – выдыхаю я, стараясь сдерживать слёзы. – Почему ты тогда женился на мне?!

– Потому что ты принцесса, ты дочь короля. Ты хорошая, выгодная партия, ты красивая, невинная девушка. Идеальная на роль жены. В конце концов, ты невеста монстра Ориаса и я спас тебя от него. И хотя бы за это, можно быть мне благодарной.

– Я благодарна. Очень. Я стала твоей женой. Тебе, незнакомому человеку я отдала всё, я уехала за тобой, оставив всё, что мне дорого. Я верна тебе, я, – запинаюсь, чтобы не сказать, что я так старалась полюбить его. И возможно, полюбила.

По крайней мере, мне так казалось раньше.

– Это ты сделала, потому что должна. Не будем же врать друг другу, что это не твой отец тебя замуж выдал. Это не твоя заслуга.

– И что же я должна делать ещё, чтобы… чтобы быть достаточно благодарной. Стать второй женой? Той, что для других? Для людей.

– Нет, – он приобнимает меня. – Ты, как раз, первая. Ты любимая, ты ценная, ты мать моих будущих детей. Тебе просто быть добрее, терпеливее к другим. И поверь, Кларисса тебе понравится.

Я едва могу дышать. А когда Рон, видимо решив, что моё молчание это знак согласия и примирения, придвигает меня ближе к себе, я удивленно поднимаю на него взгляд.

– Ну всё, не дуйся. Иди сюда, – шепчет он.

Мне всегда очень нравилось, каким он был нежным и ненасытным. Он тянулся ко мне и вел в постель каждый день, иногда и не по разу. Был заботливым, нежным но одновременно страстным, показывающим, как я нужна ему и как ему со мной хорошо.

В первые дни меня пугало это, но через недели я только возгордилась, что я такая хорошая жена и настолько привлекательна для мужа, что он не может насытиться моим телом уже несколько месяцев.

Оказывается, он не может насытиться ничьим телом.

В себя я прихожу, когда чувствую щекотку на лице от его щетины, и ощущаю едва-едва уловимый запах парфюма Клариссы. Которую он имел меньше часа назад. Которая оставила на нем свои запахи, касания, поцелуи.

Мне становится так мерзко, что я взвизгиваю, будто бы увидела червяка на своем теле и резко вырываюсь из его объятий.

Рон недовольно склоняет голову.

– Что за новые игры, Камилла? – конечно же, когда он мной недоволен, то говорит моё полное имя.

– Ориас жив, – выдыхаю я. Хоть что-то. Хоть как-то сменить тему.

Да, сейчас ему точно не будет до дурацких фантазий о двух женах. Сейчас он, как положено поднимет всю стражу. Подготовится и сразится за меня. А потом, поймет что совершил страшную ошибку. Отошлет Клариссу и я… я попробую его простить.

Я буду мудрой и праведной. А потому – я смогу его простить.

. – Туман, за окном. Такой же как насылал он. Он мало того, что выжил, он выследил меня в новом доме и явился за мной.

По лицу Рона я вижу, что он не испуган. Только удивленно приподнимает бровь.

– Не думал, что ты опустишься до такой глупой манипуляции, Камилла. Я видел смерть Ориаса. Как его тело превратилось в пепел. Так что… – он вздыхает. – На твоем месте, я бы извинился, как за эту ложь, так и за обиду, что ты мне сейчас нанесла. Подумай о своем поведений, Камилла. Встретимся за ужином.

Я не в силах что-то сказать, просто смотрю на то, как мой супруг уходит. Оставляя меня в своем кабинете. Подхожу к окну и вижу тот самый туман. Он уже одолел деревья, у которых застыл мой конь. А значит – он приближается. Медленно, постепенно но он уже здесь.

И вижу его только я. А Рон даже не верит.

Боги, что же мне делать?!

Дверь открывается.

– Вот, видишь! Он приближается. Как было тогда! – кричу я, но обернувшись с удивлением у порога застаю Клариссу.

Она натянуто и неловко улыбается.

– Миледи, – она кланяется, но получается у неё плохо.Будто она или не привыкла, либо не может пересилить себя и проявить хоть толику уважения ко мне.

– Что тебе нужно? – спрашиваю я, стараясь не смотреть в её сторону. Держаться.

– Рон попросил меня поговорить с вами, показать вам, что я не враг.

Не враг она. Удивительно.

– Ты его любишь? – я сама не ожидаю от себя такого вопроса, но сказанного не вернешь.

Она тоже застывает, будто не знает, что сказать. Снова натягивает фальшивую улыбку.

– Эм… миледи, я хочу сказать, что мы можем быть с вами подругами. Я не претендую на то, что принадлежит вам.

– А я его люблю. И поэтому, мне мерзко слышать как какая-то девица, только вылезшая из его постели смеет называть его кратким именем. Это тоже только моя привилегия. Как и рожать ему детей, как и делить с ним ночи и дни, завтракать, обедать и ужинать. Это всё принадлежит мне. И вы, милая, врете. Как и в том, что не претендуете на то, что принадлежит мне, ведь вы уже украли это. Как и в том, что вы мне не враг.

Я снова поворачиваюсь к окну, бесцельно наблюдая за тем, как туман приближается всё ближе, не оставляя мне и шанса на покой и спасение.

– Миледи…

– Вы можете идти. Я всё сказала, – отрезаю я, обнимая себя за плечи, ведь становится безумно зябко.

– Камилла, – вдруг она называет моё имя и я оглядываюсь. – Я его не заставляла, это его выбор. Его решение.

– Я знаю, – киваю я, хотя мне безумно хочется в это не верить. Может быть проклятье, может быть приворот. Всё что угодно, из-за чего его измена не сознательный выбор, а глупая, пустая случайность. – Это не меняет моего отношения к тебе. Можешь идти.

– Не я, так была бы другая.

Я хмыкаю.

– Слова любой потаскухи. И вора. И любого нечестного человека.

– Слова той, которую выбрали. Вместо всей такой идеальной женушки, – она явно вспыхивает от моих слов и проявляет своё истинное лицо. – Слова той, которую любят, имеют и зовут в постель каждый раз, как назначенная глыба льда не видит. Потому что я лучше тебя. Я красивее, я опытнее, я знаю что делать с мужчиной. А ты можешь только попадать в беду. Тебе повезло что ты дочь короля, а не я!

Её голос срывается. Я снова оглядываюсь на неё. Стоит красная, волосы даже слегка приподнялись, всклокочены. Как легко её оказалось довести до исступления.

– Ты закончила?

– Я нужна ему. Как женщина. А ты – нет. Поэтому, миледи, – она говорит с явным раздражением. – Вам придется послушаться, и хотя бы притвориться хорошей женой и верной подругой мне. И может быть, когда мне будет надоедать компания моего мужа, я буду отправлять его к тебе. Нужно же потом детей рожать для продолжения драконьего рода.

Она выдыхает, кивает на прощание и уходит, громко закрыв за собой дверь.

Я, наконец-то могу позволить себе быть собой. Меня распирает от гнева, от ужаса, от боли, что струится внутри. Я, надев маску безразличия, иду по длинному коридору в свои покои. Там, закрывшись изнутри, я падаю на колени, обнимаю себя, свернувшись в клубок, как маленький котёнок.

Я плачу. Вою, как зверь. Стучу по полу и не знаю, как мне жить дальше. Во что верить? Как можно любить, когда твою любовь так легко топчут? Как можно жить, когда всё твоё существо растоптали изгадили.

Все слуги знают, что Рон изменял мне А возможно и подданные. А возможно и мой отец.

Я проваливаюсь в воспоминая о своей жизни. О том, как только узнала о том, что мне не повезло. В восемнадцать лет мне сообщили, что моя дата рождения была предсказана много лет назад, и моя мать пыталась любыми способами отсрочить или приблизить роды. Но ничего не вышло, а её попытки отразились на здоровье.