— Наконец-то, — проворчала, вновь натягивая балахон, девица. — Раньше закончим, раньше смогу прекратить потеть в этом неудобном тряпье…

Корабли шли своим ходом. Великое множество самых разных кораблей — ибо как оказалось, то, что мы видели в Каменске было лишь малой частью тех сил, что направились в отдалённую окраину нашей могучей и необъятной Империи.

В битве за Дальний Восток, а если конкретнее — за Петропавловск-Камчатский должны были сойтись воистину впечатляющие армады. Титанических размеров силы, надо признать — количественно сейчас вокруг меня было сконцентрировано войск чуть меньше, чем Второй Император сумел собрать под своими знамёнами для битвы с нолдийцами.

Больше шести десятков крейсеров, сотни фрегатов и корветов, четырнадцать броненосцев, пять линкоров и одна летающая громада парящей крепости, выделенная нолдийцами как пусть и новыми, но вассалами Империи… И это я ещё ни слова не сказал о воистину неисчислимом количестве транспортников и кораблей снабжения! Сотни тысяч солдат, среди которых были десятки тысяч воистину элитных, взращенных на дорогой алхимии гвардейцев аристократических Родов и воинов самого Синода, Маг Заклятий и процентов тридцать всех боевых попов Русской Православной Церкви, бесчисленные чародеи — как армейские, так и вполне себе Родовые маги…

И вся эта громада войск сейчас плыла над Сибирью, внушая ужас всем порождениям Разлома, у которых имелись хоть какие-то зачатки инстинкта самосохранения. Небеса, куда не брось взгляд, были накрыты летящей вперед армадой, равной которой я ещё не видел в этой жизни… Да что там — разом столько порождений магоинженерии, поднятых в воздух, я и в прошлом своем не упомню! Меня убивать прилетело три флотилии — но там были сплошь элитные боевые корабли, классом не ниже эсминца… Здесь же одних только эсминцев было за две сотни — причем серьёзно так за две сотни!

— Не могу поверить, что столь громадную… Да это даже не флот, это что-то явно большее! Так вот, ни за что не поверю, что трюк, который провернули святоши в Каменске, сумеет скрыть движение таких сил! — поделился я, не выдержав, с молча сидящими рядом со мной на палубе Змея Смоловым и Петей. — Да тут же войск на средних размеров государство хватит! Да даже не средних — никто из второй лиги не выдержит удара такой орды! Только Великие Державы и что-то близкое к ним по мощи! И вот эту махину сил и средств они пытаются утаить от разведки врага⁈

— Вполне себе возможно, если подойти с умом, — возразил мне бывший контрразведчик. — Они шли сюда малыми группами, объявлено было о нескольких целях военной кампании, и большая часть летящих сейчас в небесах судов по бумагам направлялись в усиление границ с Цинь и укрепление Фронтира. В Империи, насколько я помню, есть ряд планов для переброски сил и средств на удаленные границы таким образом, что бы враг до последнего не знал направление основного удара. Я пока служил волей-неволей был посвящен в такие вещи — не на уровне действительно высокопоставленных военных и гражданских чиновников, конечно, но даже так кое-что знаю. Ибо как раз Тайная Канцелярия во многом отвечает за то, что бы обеспечить необходимый уровень секретности.

— А в чем сложность? — не понял Петя. — Мы же над Сибирью летим, над землями за линией Фронтира. Откуда циньцам знать, сколько и кого здесь летит?

— Да хотя бы оттуда, что все местные сейчас уже открыто выступили на их стороне, — пояснил я. — Кочевники и их шаманы точно в курсе, какая громада сил сейчас здесь летит. Да и вообще… Эти транспортники — их же явно реквизировали у населения, а большая часть мелких посудин во флоте принадлежит именно купцам да мелкому дворянству. Да и вымпелов боярских Родов на крейсерах я насчитал больше десятка. Морозовы, Орловы, Шуйские, Шереметьевы, Нарышкины, Пожарские, Минины, Дружинины, Рябинины, Дубинины, Чарторыжские, Михайловы, Дюжевы… Из них — пять Родов из первой боярской десятки, Золотые Пояса! Эти вообще по мини эскадре выделили…

— Это и хороший, и плохой знак одновременно, господин, — вздохнул Смолов. — По мне, скорее даже дурной.

— Почему? — не понял Петя.

— Потому, ученик, что это может означать лишь одно — Империя начинает воевать всерьез, — ответил я вместо своего вассала. — После первого успеха, когда бояре дали по зубам Рейху, Империя терпела поражение за поражением — в Восточной Европе, в особенности на Балканах, турки на пару с немцами и прочей шушерой нас основательно потеснили.

— Да что уж там — у нас трое Магов Заклятий погибло, — проворчал Смолов. — Болгария вся под турками — местные князьки, соблазнившись предложениями не осман, так немцев, резко передумали нам помогать, румыны тоже восстали… Молдавское княжество охвачено междуособицей — там проимперские силы столкнулись со сторонниками перехода под руку новому госопдину… Николай Третий слаб, слаб как рваная тряпка, и те, кто ещё полвека-век назад даже дышать без нашего дозволения не рисковали, сегодня уверенно бьёт нас в спину. Аж злость берет.

— Ну, можешь мне поверить — не тебя одного, — спокойно заметил я. — Видел я подобное… В те века, что я жил в ином мире. Я был там… Ну, в общем, я очень много воевал и сражался в том мире. Там тоже была Российская Империя, и мир был очень схож с этим — только угрозы были несколько иные. Более страшные, более кровавые, более пропитанные людской алчностью и злобой… Но люди — такие же. И там я слышал одну поговорку, которую, к своему удивлению, вычитал и здесь — русские долго запрягают, но быстро скачут.

— А остальные народы Империи? — хмыкнул Петя.

— Если ты, дурак, думаешь, что за границами Империи хоть кому-то есть дело, к какому народу ты себя причисляешь себя здесь, то сильно ошибаешься, — ответил за меня Смолов. — Для европейцев, да и для большинства азиатов — мы все одним миром мазаны, коли жители этой Империи. Потому под словом русский тут имеется ввиду вся общность… Но вернемся к тому, что ты говорил, господин. Что именно ты пытаешься сказать?

— Что Русь каждые век-полтора оказывается на грани уничтожения, окруженная врагами, — ответил я, разглядывая проплывающие внизу просторы. — И каждый раз в результате большой бойни, напряжения всех сил и угробленного человеческого потенциала мы побеждаем. Спасаем при этом и соседние государства, за свой счет помогаем им отстроится… Что бы потом они же нам пинка под жопу отвесили — лет через сто-сто пятьдесят, опять же. История — жестокая сука с крайне скудной фантазией, она в своих основных аспектах циклична.

Мы помолчали, каждый думая о своём. Где-то в нескольких километрах раздался грохот — разбитый на мелкие эскадры флот, стерегущий стадо транспортников словно пастушьи овчарки стадо овец, каждые несколько часов был вынужден давать по рогам чудищам Разлома. И это при том, что специалисты по магическим тварям из числа нолдийцев отводили от нас большинство угроз…

Вот и сейчас, помогая себе соответствующими чарами, я сумел разглядеть, как какая-то здоровенная тварь в окружении громадного облака подвластных ему чудовищ поднимается в небо, стремясь к транспортникам. Примерно что-то такое же однажды напало на эскадру, с которой я летел на первое место службы — в Имперскую Стражу. Инсектоиды, мать их… Эти сволочи нолдийцам были почему-то неподвластны.

Первым вниз, навстречу рою чудовищ, тяжело ухнул броненосец. Стальная громадина, прочностью превосходящая все мыслимые пределы, даже не планировало — это было скорее контролируемое падение, в процессе которого мелкие и средние твари обращались грязными пятнами на толстой листовой броне. Ухнули, изрыгая во все стороны снопы ядер, картечи, боевой магии и одни боги на пару с демонами ещё ведаю чего во все стороны все орудия и артефактные системы летающей крепости, металла в которой хватило бы десятку крупных металлообрабатывающих заводов на год непрерывной работы. Прямо по центру роя тварей образовалась широкая просека, а сама летающая посудина со все дури врезалась в здоровенное порождение Разлома — у чудовища одних только магических сил было под стать Магу Заклятий, не говоря уж о банальной физической мощи, выносливости и крепости хитиновой брони.