– Переключаю. Дальше ты. Связь на уровне сто.

– Принято.

И тут же Вячеслав ощутил себя совершенно по-иному – массивная и громадная машина как бы придавила его свинцовыми гирями, привязанными к ногам, рукам и туловищу.

– Начинай движение вперёд. Скорость минимальная. Сегодня мы просто походим, чтобы ты привык.

***

Следующая неделя – или две? а может, больше? – слились для Вячеслава во что-то непрерывное. Утром подъём и физподготовка. Дальше учёба в школе. Потом вместе с Паулой на полигон. А вечером, отгоняя сон, доделывать уроки назавтра. От того, чтобы сдаться и сказать «я так больше не могу» его удерживало исключительно то, что Пауле приходилось ещё тяжелее. Она стала жертвой своего подхода «на новом месте службы имитировать тёплые и дружеские отношения со всеми». Оля, стараясь взять реванш, раз за разом приглашала остальных девушек «погулять и проветриться после занятий». Люба её в этом ненавязчиво поддерживала и подзуживала – хоть она и говорила, что не путать и с Денисом они не родственники, на самом деле характерами две пронырливые рыжие лисички были и в самом деле как брат и сестра. Оба просто обожали совать нос в чужие тайны. Вера ходила от тоски, просто за компанию. Иногда присоединялся кто-то из ребят и девушек, причём не обязательно из защитников. И всё бы ничего, вот только если на базах пилотов историю Паулы знали и всегда тактично обходили все острые моменты, то сейчас, того не замечая, регулярно кто-то да умудрялся ткнуть в болезненное место. Паула же по привычке на всех посиделках и вечерами, когда защитники ужинали в столовой, улыбалась, отшучивалась – а потом на полигоне спускала пар, и под руку ей в этот момент лучше было не попадаться.

Выходной случился неожиданно. Сначала всем старшим классам объявили, что в субботу они едут на целый день сдавать нормативы по гражданской обороне в какой-то там обучающий центр. Вячеслав, услышав про это, не удержался от смешка: миры могут быть разными, но везде школьников будут возить для проверки и отчётности. Хотя здесь, как он сам себя немедленно поправил, над уроками гражданской обороны никто не посмеивался, и ходили туда отнюдь не ради возможности разок подержать в руках почти настоящий автомат. Но защитников, это, естественно, не касалось, поэтому у них неожиданно образовался свободный от учёбы день. Чем тут же воспользовался Радомир, объявив вечером за ужином:

– Значит, слушай моя команда. Раз такое окно в расписании, завтра летим на северный полигон, заранее погонять по снегу, а то зима скоро. Паула, ты остаёшься, это не обсуждается. От школы тебя никто не освобождал, и то, что ты отстаёшь по половине предметов – никуда не годится. Завтра сидишь и учишь уроки. Вячеслав… Нет, ты всё-таки тоже оставайся. Летят вместе со мной Денис, Ольга, Вера, Дмитрий, Кай, Булат, Камиль.

– А мы? – с надеждой в голосе поинтересовался Дмитро. – Сидим и ждём? Или?

– У свегов пока спокойный период, серьёзных атак в это время не бывает. Вы в свободном режиме.

Утром никто Вячеслава не будил, но проснулся он всё равно как привык и на автопилоте выполз в коридор. Точно также машинально вышли и остальные. Посмотрели друг на друга, после чего Дмитро, которого Радомир оставил как заместителя, со вздохом сказал:

– Ну, раз уж все тут, пошли в спортзал?

Будь Вячеслав один, может, и отказался бы, чтобы выспаться. Но перед остальными неприлично, да и спортивные занятия помогли проснуться, наполнили бодростью, словно внутрь вставили новую батарейку. После завтрака Вячеслав ненадолго растерялся, ибо не сразу придумал, чем заняться. Не сидеть же в комнате весь день, раз уж выходной? На базу соваться нет смысла, Паула не сможет, одному же заниматься на полигоне пока было страшновато. Дальше его осенило. Свободный выход означал – гуляй, где хочешь, только будь постоянно на связи. Каменногорск не такой уж большой, если пешком окажется далеко, то по тревоге лови любую машину – и она за несколько минут доставит защитника на базу. Значит, можно наконец-то осмотреть город.

Сегодня осень подарила настоящую октябрьскую непогоду, в воздухе пахло сыростью, по небу торопливо бежали серые облака, ветер разгулялся всласть, срывая последние жёлто-красные одёжки деревьев. Не поверить, что не так давно стояло почти лето, деревья высились совсем зелёные – а сейчас уже ходишь по мокрым лужам и топчешь опавшие гербарии листвы. И всё равно, Вячеслав гулял с удовольствием. Каменногорск чем-то напоминал картины художников, рисовавших советские города, какими они стали бы, если не распад СССР. Пусть с лифтами, но все дома не больше пяти этажей. Раскрашены каждый уникальным граффити и выложены мозаикой, но все как один ровные прямоугольники без всякой лепнины и архитектурных украшений. И обязательно большие дворы, со всякими детскими площадками и сквериками. Пусть умом Вячеслав знал – на самом деле город совсем новый, а все эти планировки дворов и проекты домов имеют двойную функцию, не только удобство жилья, но и удобство обороны и эвакуации при нападении инсектов – всё равно город его очаровал.

Старый дом, видимо, уцелевший ещё от посёлка, на базе которого и возник Каменногорск, попался неожиданно. Стена – оранжево-призрачный экран кирпичной кладки с сеточкой трещин-морщин, щедро нарисованных временем. Словно вросшие в поверхность стены полупрозрачные тени деревьев, именно на этой улице листья почему-то уже совсем облетели. Дом был чужой здесь, пришелец совсем из иного времени. На душе у Вячеслава стало тоскливо, он вдруг вспомнил – а ведь сегодня один в один тот самый день, то самое число, которое было у него дома: когда они поссорились с Варей и он попал на скандал родителей, от души пожелав оказаться где угодно подальше… И провалился сюда. Осень уже не казалась сказкой, одевшей город в чудесные и тёплые краски. Наоборот, раздетые деревья и буро-жёлтые листья выглядели символом увядания. Словно по заказу плохого настроения упали мелкие капли дождливой мороси, ещё немного, и свинцовые тучи плетью ледяных струй хлёстнут наотлёт, горизонт скроется, как в мутной каше, и по асфальту потекут грязные потоки. Спасаясь от налетевшего ветра, Вячеслав торопливо запахнул капюшон и чуть ли не бегом направился домой.

Занятия в школе уже закончились, на половину, где шли кружки, Вячеслав заходить не стал, поэтому здание показалось ему мрачным и пустынным. Остальные защитники, похоже, разошлись кто куда, двери комнат были закрыты. Недолго думая, Вячеслав решил заглянуть к Пауле: обоим будет компания, и с уроками ей поможет. Как и ожидалось, девушка сидела, обложившись учебниками, но сидела не одна – на кровати расположилась Люба. Заметив Вячеслава, Паула кинула на стол распечатку, которую читала и сказала:

– Привет. Может, хоть ты мне объяснишь, зачем нужно играть пьесы? Точнее, зачем мне в этом участвовать?

– Тебе не нравятся пьесы? Да, всем привет. Чаю будете? Я с кухни термос утащил, но не знал, что вас тут двое. Чашек всего две, так что кому-то пить из крышки.

– Дамам уступают, – тут же нашлась Люба.

– Договорились. Я думал пить из крышки, но раз ты хочешь – уступаю тебе.

– Один – один.

– Да нет, почему не нравятся? – наконец ответила Паула. – Я просто не вижу в них смысла. Вот дали мне роль этой Виолы. Я вызубрю текст, это я ещё понимаю, на улучшение памяти. А зачем мне всё это потом говорить со сцены? Притворяться, что я эта самая Виола? Я всё равно не она, и остальные это знают. Поэтому и не вижу смысла.

– Тогда зачем ты вообще согласилась? – искренне удивилась Люба. – Отдала бы Оле свою роль, она бы только обрадовалась. Она обожает, когда все на неё смотрят.

– Я получила приказ – выучить и поучаствовать. В армии приказы старших по званию не обсуждаются, а исполняются, даже если ты на данный момент не понимаешь смысла приказа. Мы хоть и числимся гражданскими, всё равно по факту остаёмся в действующей армии. Приказ я выполню.

Вячеслав и Люба оторопело переглянулись. Дальше парень осторожно заговорил:

– Ну… ты ведь не просто проговариваешь роль со сцены? Как актёр, ты ненадолго становишься тем, кого играешь. Как бы в его шкуре оказываешься.