– И для этого… – поперхнулся Вячеслав.

– Совершенно верно. Чтобы самому стать джином и получить статус хранителя дорог, ты обязан вызвать нынешнего хранителя на поединок, уничтожить и занять его место. Способности уже проснулись, так что отказаться ты не сможешь, – Исаак Данилович грустно улыбнулся. – Я не люблю, когда убивают детей, вот и решил вмешаться. Извини, но шансов у тебя почти нет. Точнее, через год-другой ты ещё мог бы попробовать потягаться, тем более питерский джинн не самый сильный среди нас – но не сейчас. Для этого он и выстраивает вокруг тебя происходящее так, чтобы ты как можно быстрее добрался до этапа дуэли. Однако есть и другой вариант. Молодой джинн может уйти в мир, куда пробила дорогу его сила. Там у тебя есть шанс прожить интересную и счастливую жизнь одним из защитников Земли от инопланетного вторжения, как в твоих любимых аниме. Но за бегство ты навсегда лишишься способностей, станешь обратно человеком. Мироздание обмануть нельзя. Выбор за тобой. Но решить ты должен твёрдо и окончательно.

Вячеслав моргнул… и застыл с открытым ртом. Перед ним больше никого не сидело. Вазочка на столе тоже осталась всего одна, хотя оплаченный счёт чёрным по белому гласил: заказано было две порции мороженого.

***

Домой Вячеслав шёл очень медленно, размышляя над словами старика. С одной стороны, то, что рассказал Исаак Данилович, выглядело форменным бредом. Но с другой, то, как он попадал в иной мир, отрицать тоже невозможно. И не только потому, что он входил туда в одном месте и возвращался в другом. Оказывается, во время драки с инсектами Вячеслав зачем-то подобрал и сунул в карман ветровки две неразорвавшиеся серые иглы. Сейчас он их испробовал: по дороге раздавил на железном креплении скамейки и на стальной трубе забора и внимательно понаблюдал, как металл на глазах рассыпается жёлтым порошком везде, куда попала слизь из иголки.

На автопилоте Вячеслав добрёл до дома… и замер, не доходя до подъезда. Там уже ждала мама, и в таком бешенстве он её не видел ещё никогда.

– Явился наконец, – прошипела она. – Оставил телефон, не послушал меня. Сам шляется неизвестно где и с кем. Хорошо хоть трезвый. А ну, быстро домой. Твоему отцу я уже позвонила. Сейчас он подъедет, и мы вместе решим, что с тобой делать дальше.

Вячеслав сделал несколько шагов назад и замотал головой.

– Нет, я… Я не могу.

– Не можешь? Я что сказала? А ну, марш домой! Немедленно!

Мама ловким движением рванулась вперёд и ухватила сына за ветровку, но Вячеслав вывернулся и побежал. Повезло, что проездной и немного мелочи остались в кармане брюк. На маршрутке до метро, дальше под землю и уже неважно куда. Главное, подальше от дома, найти место, где можно спокойно посидеть и всё обдумать.

Мерное покачивание поезда успокаивало, и когда объявили: «Станция Спасская, конечная, просьба покинуть вагоны. Переход на станции Сенная площадь и Садовая», – Вячеслав решил, что место ему подходит. В этом районе можно затеряться подальше от мамы, так у него появится время на размышления.

Вячеслав как раз дошёл почти до конца платформы, когда свет погас. То есть он не погас совсем – просто на весь огромный зал светили всего две лампы аварийного освещения! На основе люминесценции, из тех, что будут гореть десятилетиями даже без источника электричества. Рельсы покрылись ржавчиной, платформу скрывал толстый ковёр пыли. Из тоннеля потянуло запахом тления, заставившем Вячеслава вздрогнуть. Нет, он же ещё не решил! Это, наверное, опять как в школе, провал, но на полчаса-час, не больше. И он обязательно вернётся домой. Надо лишь…

Надо выбраться со станции. Неизвестно, какая гадость может водиться под землёй, да и обвалиться что-нибудь на голову может в любой момент. В тусклом свете аварийных ламп парень нашёл выход, дальше на ощупь, каждую секунду опасаясь провалиться сквозь проржавевшие эскалаторы, выбрался наверх. Сенная площадь встретила прохладным ветром и небом, наполовину затянутым облаками. Куда ни посмотри – мусор, остатки торговых ларьков-времянок и машин. Тишина и пустота, никого, если не считать рыжего кота с ободранным ухом, который сидел и заинтересованно смотрел на человека. И тут Вячеслав понял, что сроки давно прошли – а он так и не вернулся. Но это нечестно, он ещё не определился! Он не согласен, чтобы этот мир стал его… Опять выбрали за него? Всегда все выбирают за него… то родители, то этот джинн. Права Варя, он тряпка, которую тащит по течению.

От жалости к себе Вячеслав сел, привалившись спиной к остаткам какого-то ларька, и заплакал.

В себя Вячеслав пришёл от холода и подступавших сумерек. Раз он попал в другой мир, как ему объяснял Исаак Данилович, и насовсем, то надо выжить, а для этого выйти из мёртвого города. И тот военный в школе, и джинн утверждали, что Вячеслав или вообще все, кого считают проспавшим шестнадцать лет, зачем-то очень нужны и людям, и свегам. К инопланетянам, особенно если они похожи на инсектов, не хотелось совсем. Значит, надо выбираться к людям. И тут Вячеслав сам себе на пустом месте создал проблемы. Ищут-то его в Заневке в районе проспекта Косыгина, но никак не в центре города. Отсюда, как было описано во всех фантастических книгах про попаданцев – за неимением иного пока стоило следовать их советам – цель-минимум для него найти укрытие на ночь. Нервное напряжение давало знать, ноги уже понемногу начинали наливаться свинцовой тяжестью, и хотелось спать. Всё равно, надо как можно дальше пройти через мёртвый город. Причём роботы-инсекты отныне не самый страшный враг. Закончить жизнь, встретившись со стаей бродячих собак, выйдет обидно и очень больно.

Идти дворами было небезопасно: и упасть на голову что-то могло, и те же собаки выскочить из-за угла, поэтому Вячеслав двинулся вдоль улиц. Наметил для себя, что по Садовой и по Гороховой улицам выйдет Семёновскому мосту через Фонтанку, а на той стороне реки уже начнёт искать себе укрытие на ночь. Поначалу он двигался перебежками от одного брошенного ржавого автомобиля к другому, затем осознал, насколько это глупо. Любой враг опытнее простого школьника, и наверняка у роботов датчики есть. Его спасение – в скорости, для этого противника надо увидеть заранее. Стоило перестать бояться каждого шороха, как идти стало намного веселее и быстрее. Вот только мост оказался обрушен. Неприятность не самая серьёзная, переходов через Фонтанку много. И если следующий мост тоже щерился обломанными плитами, то третий мост возле площади Ломоносова, насколько Вячеслав мог разглядеть с нынешнего места, выглядел целым. Но до него выходило ещё не меньше четверти часа ходу, а воздух на глазах начал синеть и густеть, до полной темноты оставалось мало времени и стоило поторопиться.

Именно торопливость его и подвела. Стараясь побыстрее добраться до моста, Вячеслав перестал осторожничать и оглядываться по сторонам. Двое вынырнули словно из ниоткуда, мгновенно парня скрутили и уложили лицом в асфальт.

– Глянь, Танкист, на эту цыпу? Его вояки на востоке ищут. А он здеся.

Вячеслав осторожно приподнял голову, ожидая, что его в любой момент опять ткнут лицом в землю. Нет, не стали. Наоборот, отпустили и дали подняться, хотя встали так, чтобы пленник не убежал. Тот, кого назвали Танкистом, оказался здоровенным небритым мужиком в чёрном кожаном плаще, из-под которого виднелись джинсы и берцы. На голове кожаный шлем, отчего мужик напоминал танкиста времён Второй мировой, наверное, из-за этого прозвище и получил. Второй был чернявый и похож на цыгана. Тоже в джинсах и берцах, верх – свитер и джинсовая куртка. Хотя погода была не прохладная, зачем-то же оба непонятных мужика так вырядились и парятся? По спине у Вячеслава прошёл нехороший холодок: он-то в одной рубашке, по погоде, но явно не по здешней моде.

– Значится так, – пробасил Танкист. – Деваться тебе некуда, если жить хочешь. Но если надумаешь дурковать и бегать, учти. Ромео у нас муху бьёт влёт, пробьёт тебе ноги. Воякам ты нужен живой и не покалеченный, ноги заживают быстро, и это не считается. Ясно? Не слышу ответа.