Начало банкета шло ещё более-менее чинно, но дальше всё перемешалось. И если Паулу как-то само-собой утащили в свой кружок девушки, то Вячеслав остался на растерзание парням. Хорошо хоть они постоянно обращались друг к другу по именам, иначе он быстро позабыл бы, кто есть кто, столько новых лиц. Насчёт вопросов о прошлом и всяких семейных тем Вячеслав, как оказалось, боялся зря. Группа жила в Каменногорске при школе как в интернате, прикрывала довольно большую территорию, но почти все были из других городов и поселений сектора. Для связи с родными – телефон и видео, но живьём защитники могли съездить к семье не чаще раза в год на пару недель. И то по очереди. Поэтому семейные темы негласно были под запретом. Зато насчёт остального пришлось изрядно попотеть, выкручиваясь и отвечая на довольно каверзные вопросы. Потому Вячеслав и упустил момент, впрочем, как и Радомир, который внимательно прислушивался к его ответам.
– Кому-то объяснить, как я отношусь к дедовщине? И как вообще к ней относятся в армии? – голосом Паулы сейчас можно было морозить продукты вместо морозильника.
– Никакой дедовщины, – Денис обиделся прямо-таки демонстративно. – Кухню мы убираем по очереди. Сегодня моё дежурство. И я предлагаю его разыграть. По-честному, в соревновании. Выигрываешь ты – я, когда выпадет по графику твоё дежурство, остаюсь вместо тебя. Проиграешь – сегодняшнее дежурство твоё. И ещё. Я сначала озвучу правила, а ты сама решишь, согласна или нет.
– Ах ты, зараза мелкая! – Радомир встал, но орать через всю столовую не захотел, поэтому вмешаться не успел.
– Хорошо. Слушаю правила.
– Всё просто. Три резиновых мячика, вот они. Расходимся на расстояние… Ну, скажем, восемь метров, как раз места хватит. Я уворачиваюсь, ты бросаешь. Если хоть раз попадёшь – ты выиграла, если все три раза промахнёшься – то я. Как только мячик коснулся пола, он не считается. Даже если потом меня заденет.
– Согласна.
– Зараза мелкая, я тебе это припомню. Но уже ничего не поделаешь, – вздохнул Радомир.
Спорщикам быстро приготовили место, убрав стулья в сторону. Зрители отошли в сторону. Причём все были настроены на выигрыш Дениса, хотя на взгляд Вячеслава шансов у Паулы имелось намного больше – лучше физические данные, более развита скорость реакции и глазомер. Вот оба заняли свои места. Первый бросок! Денис отклонился влево. Второй последовал почти сразу, Денис на это сдвинулся вправо, но слишком резко. Замешкался, потерял равновесие и присел, явно надеясь, что третий мячик, который Паула запускала как раз в этот момент, пройдёт выше. Девушка это учла, занизив траекторию, но Денис просто откинулся назад, упав на попу. Мячик шлёпнулся перед ним, с глухим резиновым хлопком отскочил от пола и попал в рыжего, но по правилам это уже не считалось. Паула растерянно смотрела на Дениса и на мячи, а тот довольным тоном сказал:
– Сегодня посуду моешь ты.
– Хорошо, я проиграла…
Выглядела сейчас Паула абсолютно спокойной, равнодушной, мол, ну бывает, дело-то житейское, сущая мелочь… Вот только Вячеслав достаточно хорошо успел её узнать, потому и заметил, что девушке сейчас обидно до слёз, как её провели. Не просто же так остальные сразу поставили на выигрыш Дениса?
– А со мной попробуешь? Ставка та же, – Вячеслав шагнул из толпы зрителей на импровизированное ристалище.
– Ну если не боишься, – в глазах рыжего на миг мелькнула настороженность, азарт и самоуверенность пытались взять верх, но пока не победили.
– Не боюсь. И предлагаю повысить ставку вдвое. Ставлю два дежурства. Готов ответить? Или испугался? Ну да, это не девочек обижать.
Без свидетелей «на слабо» Денис, скорее всего, не повёлся бы, но сейчас его поставили в такую ситуацию, что отказаться он уже не мог.
– Хорошо. Принято. Как там говорили? К барьеру?
– К мячику. И я думаю, что мне хватит попасть в тебя и одного, первого мяча. Но я всё-таки предлагаю наш спор перенести на улицу. И так чуть в тарелки не попали. Радомир?
– Согласен. Давайте во дворе. А то и в самом деле посуду побьём.
На улице уже растёкся прозрачный осенний вечер со своим особым и нежным очарованием, которое не спутать с концом лета. Становились заметны краски увядающего разноцветья природы, начавшая жухнуть трава, уже потерявшие зелень листья в сумерках сразу бросались в глаза на фоне остальной кроны. Да и ветер был холодноват, а воздух пах близким дождём, поэтому Вячеслав решил не тянуть. Взял в руки мячи, подбросил один из них на ладони, после чего жестом показал – занимайте места. Едва Денис приготовился, первый мяч взлетел, но не прямо, а вверх. Вячеслав чуть замешкался, готовясь бросать следующий… когда первый брошенный мяч стукнул Дениса по макушке. Пару секунд победитель наслаждался растерянными взглядами и немой сценой, потом специально высокомерным тоном – путь рыжий запомнит урок и больше не лезет к Пауле – объяснил:
– Как видишь, я попал первым мячом. На самом деле всё просто. Мячики достаточно лёгкие, человек в хорошей физической форме и с опытом такой игры от них увернётся. Значит, надо перенести соревнование в ту область, где преимущество будет у меня. В область психологии и более грамотной тактики. Будь у Паулы ещё один мяч, она бы выиграла, но у нас их только три. Зато я пообещал попасть первым мячом и перенёс соревнование на улицу. Отсюда логика моих действий проста. Первый мяч всегда служит отвлечь внимание, ведь его твой противник ждёт, и у него есть время сосредоточиться. Но если у меня не будет потолка, я брошу мяч высоко вверх, дальше кину второй и третий, а потом поймаю первый. Который и станет тем самым четвёртым, решающим. Правило не касаться земли – соблюдено, я попал первым мячом – угроза выполнена. Но и мой противник игрок опытный, эту стратегию мгновенно просчитает. Сосредоточится на втором, третьем и четвёртом мяче, не заметив, что первый ушёл вверх не вертикально, а под углом.
В полной тишине раздались хлопки Радомира:
– Браво. Тем не менее на всякий случай предупрежу. График дежурств я скорректирую, но Паула сегодня всё равно дежурит. Так лучше запоминается не поддаваться на чьи-то глупые подначки.
– Так точно. Да я и сама бы не согласилась. Я проиграла честно.
– Я помогу, – вызвался Вячеслав.
– И мы тоже, – поддержали остальные девочки.
– Хорошо. Тогда закругляемся и спать. Праздник праздником, но подъём и режим никто не отменял.
Убирать тарелки и продукты, а также протереть столы им помогли, но мыть посуду добровольцев не нашлось, поэтому остались только Вячеслав и Паула. Опытным путём быстро выяснили, что Вячеслав моет тарелки быстрее и лучше, сказывалась постоянная практика дома, где мать категорично отказывалась купить посудомоечную машину. Так что сразу же работу поделили: Вячеслав моет и отдирает приставшую грязь, а Паула споласкивает, протирает насухо и ставит в шкаф. Дело пошло… Совершенно неожиданно, поставив на место очередную тарелку, Паула не взяла следующую, а села прямо на пол и заревела. Совсем по-детски, как маленькая девочка. Вячеслав, даже не вытирая рук, сел рядом, прижал её к себе… Нет, сейчас ему в плечо рыдала не взрослая девушка, не ровесница, обнимая которую, ты ощущаешь нечто такое именно как к девушке – а именно сопливая девчонка, лет десять, не больше.
– Ты знаешь… ты знаешь… Я… Я первый раз за эти годы посуду мою. Вот так, просто на кухне. Просто после ужина. Мы… это было тогда, я, мама и Рита. А утром мы вылетали, втроём. На Гаити. И там…
Вячеслав подождал, пока девушка чуть успокоится. Наверное, надо было её уложить, а потом вернуться и доделать всё самому, но с чего-то это показалось неправильным. Они вдвоём закончили уборку, Вячеслав проводил Паулу до комнаты. И даже постоял немного под дверью, хоть и нехорошо выходило, но он послушал и убедился – она именно легла спать, а не рыдает опять в подушку. И лишь затем пошёл к себе.
Уже когда сам лежал в постели и размышлял, что всё-таки прав был Пётр Матвеевич со всех сторон, Паула выросла только внешне, а сама осталась всё той же двенадцатилетней девчонкой, остальное – наносное, шелуха, вдруг подумал: