— Пожалуйста… пожалуйста… не надо…

Пыль сжалась вокруг горла ублюдка.

— Я сказал повтори.

— Ш… шлюхой…

Снова серия ударов. Жестоких, без капли жалости и сомнений. Мало наказать этого ублюдка — надо вбить ему в голову определенный рефлекс.

— Ваха…

— Делаю, брат.

Не знаю, показалось мне или нет, но в голосе дагестанца впервые прозвучало уважение. До этого он общался со мной как с подручным сына его босса. Но теперь…

— Теперь включи другую запись. — Медленно произнес я. — Ту, в которой ты шантажируешь кого-то из девочек.

Федор поднялся на колени и… грохнулся мне в ноги.

— Умо… умоляю… — он начал откровенно рыдать. — Этого никогда… никогда… никогда больше не повторится!!!

Я присел напротив него и взял его за подбородок.

— А когда девочки тебя умоляли, ты шел им навстречу? Нет. Ты рушил им жизни, ломал психику, заставлял делать то, за что они будут всю жизнь себя ненавидеть.

— Я… я не думал!!!

— Вот в это охотно верю. — Я снова поднялся на ноги. — Но тебе все равно придется пережить все, что мы для приготовили. Другого выхода нет, Федя. Другого выхода нет.

Спустя сорок две минуты.

«Не думал, что когда-нибудь это скажу, но… ты опасный человек, Артур».

«По-другому было нельзя. Он бы не понял».

Я уже сталкивался с подобными историями в прошлой жизни. Клиентки или просто подруги и знакомые — многие хоть раз жизни, да сталкивались с таким вот уродом. И все справлялись по-разному. Кто-то с честью, а другие… к сожалению, они оказались слабее.

Именно поэтому я действовал настолько жестоко. Теперь, когда он будет видеть заплаканное лицо девушки, у него сработает триггер. Когда ему захочется кого-то шантажировать, он сразу же вспомнит ту боль, которую пережил. Это как с собакой Павлова. Хотя нет, такое сравнение слишком позорно для четвероногого друга. Они не способны на подлость.

Не знаю, сколько именно крови потерял Григорьев, но судя по виду — несколько литров. Я бы продолжил, но целительская пыль Вахи разрядилась, а значит дальнейшее избиение могло привести к летальному исходу.

Сам Федя сидел на полу, облокотившись на кровать, и мерно покачивался.

— Не буду… простите… не буду… никогда… простите…

— А ты не перегнул? — абсолютно равнодушным тоном спросил Аслан. — Если на психологическое лечение отправят, то могут просканировать память. Не хорошо получится.

— И что они там увидят? — усмехнулся я.

Дальше подошел к ублюдку, присел на корточки и дал ему легкую пощечину.

— Смотри на меня. Жив?

Тот встряхнул головой и задрожал. Какой-то он хлипенький. Сорок минут обработки и все, поплыл.

— Д-да…

— Понимаешь меня?

— Д-да…

— Теперь сгрузи мне все свои воспоминания за последние десять лет.

Первой реакцией было отрицание, но он не посмел возразить. Думаю, он сейчас готов сделать все, что мы прикажем.

— Пыль… мне нужна пыль…

Я посмотрел на Ваху. Тот открыл блокирующую сигнал коробку и достал оттуда мешочки. Спустя мгновение ко мне подлетело несколько пылинок. Я принял файл и закинул его в архив. Пусть полежит до поры, до времени.

— Ты понимаешь, зачем мы забрали копию воспоминаний?

— Чтобы… чтобы слить их?

— Только, если попадешься на чем-нибудь подобном.

— Я не собираюсь… не собираюсь…

Сука… по глазам вижу, что он не до конца сломлен. Пройдет год, два, может пять, но эта мразь снова возьмется за старое. Значит, будем действовать еще радикальнее.

Я сделал едва заметное движение рукой, от чего пыль подбросила Григорьева в воздух и с силой врезала в левую стену. Следом подошел к нему и… снял балаклаву.

— Какого хера, Артур⁈ — выругался Аслан. — Вот нахера так делать⁈

— Выйдете.

— Мы за дверью, брат, — спокойно сказал Ваха. — Идем, пообщаемся немного с администраторшей.

Дагестанцы вышли из комнаты, оставив нас один на один.

— Ты знаешь, кто я?

— Д-да…

— Знаешь мою сестру?

— Я не думал, я не знал.

Еще одна пощечина. Меня начал раздражать его скулеж.

— Повторяешься, Федя. Твои отмазки меня не интересуют.

— Простите…

— Как видишь, я раскрыл перед тобой свое лицо. Ты можешь побежать в полицию, и меня, скорее всего посадят. Но… записи твоих воспоминаний тут же окажутся в сети. Более того, мои друзья придут тебе в гости и переломают все конечности. Потом подлечат и снова переломают. Ты понимаешь, к чему я клоню?

— Никогда!!!

Вот теперь, когда в его глазах плескается настоящий ужас, можно и поверить.

Я отшвырнул его на кровать и запустил пыль обратно в мешочки.

— А вообще тебе повезло, Федя. Будь на моем месте кто-то более вспыльчивый, сегодня ты бы лишился чего-то очень важного для любого мужчины. И я сейчас не про деньги говорю…

Забавно было идти по коридору подпольного борделя. Несколько мужиков выходили из комнат и тут же бросались обратно. Видимо думали, что я пришел именно за ними. Ну а что еще подумать, когда возле твоего номера проходит парень в балаклаве.

Ничего страшного. Максимум, что им грозит — это испачканные портки. Переживут.

— Закончил? — немного нервно спросил Аслан.

— Да. Можем лететь.

— Рады, что вы посетили наш бордель, — широко улыбнувшись, произнесла администраторша. — Возвращайтесь еще.

— Обязательно вернусь, красавица, — довольно ответил Ваха. — Ух… какая… я бы тебя…

Я двинулся в сторону выхода, за мной помощник Шершня. Последним шел Аслан. И судя по его разгневанным глазам, что-то ему в произошедшем не понравилось.

Уже в машине мы сняли маски. Как-то непривычно чувствовать себя преступником. В прошлой жизни я или ловил их, или собирал на них компромат. За второе платили больше. Намного больше.

— Какого хрена ты раскрыл свое лицо? — сходу выпалил Аслан. — Ты подставил всех нас! Теперь знаешь, что будет? Этот терпила уже через минуту побежит в полицию, писать заявление!

— Не побежит, — уверенно ответил я.

— Тоже так думаю, — согласился со мной Ваха. — Ты его рожу видел? Ему теперь Артур в страшных снах сниться будет!

— Главное, чтобы эти сны приходили к нему почаще.

— Да плевать! Ты не обговорил это со мной!!!

Я бросил на Аслана ледяной хладнокровный взгляд.

— Если думаешь, что я буду обсуждать с тобой каждое решение, то ты глубоко ошибаешься. Мы в одной банде, Аслан. Не я этого добавился — ты сам предложил помощь и сам сказал, что не потребуешь ничего взамен. А если тебе нужна послушная шавка, то это точно не ко мне. Для этого есть другие, более впечатлительные пацаны.

Не знаю, чего я так завелся. Но Аслана надо было ставить на место здесь и сейчас. Я же вижу, что он до сих пор тешит себя надеждой, что когда-нибудь сможет меня контролировать. Ну-ну. Удачи ему в таком непростом начинании… Если кто-то и станет настоящим лидером нашей банды, то это буду… Я!

Как и ожидалось, Григорьев не пошел в полицию. Насколько мне известно, он вообще попросил о переводе и уже на следующий день умотал то ли в Сочи, то ли в Новосибирск. Понадеялся, что его там не достанут. Ну-ну.

Только я узнал о его переезде, как сразу же написал ему одно короткое сообщение: «Мы будем следить за тобой». Ясен хрен, что у меня и других дел полно, но ему об этом знать не обязательно. Пусть ссытся до конца своей жизни и даже не думает подходить к молоденьким девушкам.

Сегодня мне предстояло подписать контракт с «Ночной Лигой», забрать свои бабосики, а заодно посмотреть на бой Франклина Финигана. Кейла так и не придумала, как ей разговорить парня, поэтому перекинула эту задачу на меня. Оно и к лучшему, ведь фиолетоволосая действовала слишком прямолинейно. А с белобрысым так нельзя — сразу закроется.

Сказать по правде, я и сам не представлял, как вести себя с этим англичанином. Мы не друзья, не приятели, да нас даже знакомыми можно назвать с натяжкой. Поэтому ни о каких душевных разговорах или раскрытии секретов не могло быть и речи. Тут нужно действовать по наитию, что у меня неплохо получается в последнее время.