— Тот шар, что мы видели в засветке? — скептически уточнил Синак. Оба генерала синхронно кивнули. — Пятидесятикилометровый… — опять кивок. — Погодите… Стойте… — Синак никак не мог сформулировать сам для себя то, что сейчас услышал. — То есть вы хотите сказать, что тот шар, который, по всей видимости, ускользнул от «Прорыва» и «Ксинь Джи» и направлялся в сторону Земли, встречает на встречном курсе еще один земной корабль, преспокойно меняет направление своего движения, а затем целую неделю сопровождает американский крейсер?

— Фрегат, — поправил Синака Волков, — американцы послали туда фрегат, а в остальном все верно.

— Но ведь с точки зрения физики это бред! Нет, стойте, вы же понимаете, что это бред? Так нельзя! Не может физическое тело такой массы двигаться в пространстве столь произвольно, да к тому же во всех удобных ему направлениях. Это же тело, мать его, это огромный звездолет, а не элементарная частица атома.

— Могу понять ваши чувства и негодование, — успокоил Синака генерал Панкратов. — Наши физики точно так же плевались, когда услышали. Мы даже думали, что американцы намеренно лгут, правда, никак не могли взять в толк, на кой им это нужно.

— Вот именно! — воскликнул Синак. — Очевидно же, что это дезинформация. Глупая шутка врага, призванная заморочить нам мозги.

— И мы так подумали, доктор Синак, — печально улыбнувшись, ответил генерал Панкратов. Затем он тяжело поднялся со своего места, подошел к небольшому терминалу, встроенному в стол, сделал несколько пассов руками и запустил голофайл. Над столом возникла четкая картинка, на которой, пронизывая космическое пространство, несся огромный зеркальный шар. Ртутная капля абсолютно правильной округлой формы легко перемещалась перед американским звездолетом, словно изучая его, а затем замерла прямо у него по курсу. Панкратов прокомментировал показанное. — Проблема в том, что американцы умудрились заснять этот шар. Вот это видео. Никто из наших экспертов не усомнился в достоверности файла. Это не фейк, шар реально существует. И он действительно обладает исключительными летными характеристиками.

— Невероятно! — одними губами прошептал Синак. Картина пятящегося на скорости в половину от скорости света шара просто завораживала.

— Нет, Реджи, — тихо сказала Дарья Мирская, все это время хранившая молчание. — Невероятно то, что при таких технологиях эти ребята никак не защищены.

— Что? — у Реджи упала челюсть. Его мозг уже отказывался воспринимать эту абсурдную информацию.

— Дарья права, — спокойно, даже как-то буднично произнес генерал Панкратов. Он остановил голофильм, поколдовал с таймлапсом и вновь запустил видео.

На этот раз Реджи увидел момент нападения американцев на шар. Обычный плазменный залп проделал в зеркальном корпусе инопланетного корабля знатную дыру. Выглядело это достаточно эпично — камера была направлена прямо на шар, летящий параллельным курсом с американским фрегатом. Причем оба корабля располагались в пространстве настолько близко друг к другу, что в полированной поверхности шара было видно отражение земного фрегата. Затем залп, взрыв на зеркальной поверхности, пожар — и мгновенное исчезновение шара.

— Но почему они открыли огонь? — изумился Синак. — Им жить надоело?

— Нам они объяснили это тем, что экипаж подвергся со стороны шара какому-то психологическому воздействию. У одного из офицеров попросту сдали нервы, и он решил пальнуть в эту железяку.

— И чем все кончилось для американского фрегата?

— Вы не поверите, но они после такого остались целы и невредимы. Правда, их постигла та же участь, что и остальные корабли. После встречи с шаром американский «Ориджин» благополучно добрался до застрявших в пространстве «Прорыва» и «Ксинь Джи» и пополнил их дружные ряды, будучи не в силах преодолеть гравитационное воздействие малого шара. Они, к слову, называют его маяком. Теперь у нас там целых четыре звездолета: «Осирис-3», «Прорыв», «Ксинь Джи» и «Ориджин». Все относительно целы, как сообщают американцы, однако обездвижены каким-то веществом, которое называется «амальгит». По описанию, это нечто среднее между жидкой ртутью и вирусом. Поражает всю электронику, до которой может дотянуться, и преспокойно глушит ядерные реакторы. Ну и да, никто не отменял гравитационную ловушку.

— Теперь все? — тихо произнес Реджи.

— Ну, в целом, все.

— Почти все, — сказала Дарья Мирская. Реджи поднял на девушку усталый взгляд, и она завершила свою мысль. — Касаткин затеял свой бунт именно после того, как узнал, чем именно можно поразить этот зловредный шар. Кораблей с плазменным оружием на борту у нас предостаточно.

— Он собрал под своим началом лояльный ему офицерский состав Космического флота страны. Взял ключевые точки на планете под прицел двух крупных ракетоносцев, а остальной флот повел к Солнцу.

— Зачем? — не понял Синак. Он уже туго соображал, слишком много на него вылилось сегодня информации, а голова все еще нестерпимо болела после травмы.

— Там на гелиостационарной орбите зависли инопланетяне. Они каким-то образом стимулируют солнечную активность, а та, в свою очередь, пагубно воздействует на психику людей на планете. Они делают с нами то, что делали с экипажами земных звездолетов, разве что масштаб много больше. Наши ученые полагают, что Солнце они используют как некий ретранслятор и усилитель вредоносного сигнала. Касаткин же в своей слепой ярости намерен отомстить инопланетянам за гибель своей дочери. Ну и попутно стать героем планеты Земля.

— То есть он собирается напасть на инопланетный корабль, обладающий исключительными летными характеристиками, ломающими все наше представление о физике? Он собирается уничтожить земным оружием звездолет, проделавший не одну тысячу световых лет? Он реально считает, что способен одолеть противника, изменяющего по щелчку пальцев пространство-время вокруг себя?

— Да, Реджи. Именно это он и хочет сделать, — Волков, казалось, уже не злился на Синака, он просто констатировал факты. — Наш доморощенный герой собрал весь наличествующий боеспособный флот Земли и полетел в самоубийственную атаку.

— И самое абсурдное, — добил Синака генерал Панкратов, — что к нему присоединились флоты американцев и китайцев.

— Но зачем? — Синак, казалось, уже ничему не удивлялся, вопросы он задавал апатичным, даже меланхоличным тоном.

Ответил ему Волков:

— Как и в случае с первой гонкой за инопланетными технологиями, они хотят успеть урвать для себя хоть что-то.

— И вся их логика строится лишь на том единственном случае, когда американцам якобы удалось поразить шар? Им не приходит в голову, что это может быть простой ловушкой? Что инопланетяне попросту разыграли перед американским фрегатом спектакль — мол, глядите, земляне, как легко нас можно уничтожить⁈

— Теперь вы понимаете, Реджи, насколько велико влияние ваэрров на нашу планету?

Синак лишь голову опустил. Он вдруг осознал, что их всех ждет в будущем. Волков видел, что ученый уже создал в голове все логические цепочки, но тем не менее озвучил очевидные факты:

— Реджи, в скором времени Земля потеряет весь свой военный потенциал в космосе, а вместе с ним, собственно, и космос потеряет. И как бы ни завершилось противостояние наших цивилизаций, наша страна окажется в более выигрышном положении, если она будет иметь хоть несколько межзвездных крейсеров. Нам действительно нужно крепко подумать над тем, как их вернуть на Землю. И пускай ими воспользуемся не мы, не наше поколение. Наш удел отныне один — война. А наша единственная задача теперь — попытаться отстоять Землю. Не дать ее захватить. Ну, или хотя бы превратить в ад попытки этих ублюдков ее колонизировать. Нам не впервой партизанить на родной земле, и совершенно неизвестно, чем завершится это противостояние. Очевидно одно — чем бы все не завершилось, человечество в своем развитии уже отброшено на несколько десятилетий назад.

— А быть может, и на несколько веков, — подтвердил слова Волкова генерал Панкратов. — И нам было бы очень кстати иметь под рукой хотя бы несколько рабочих звездолетов.