— Вот привязался, сам бы мог обойтись, — проворчал Володя, но встал. Надо было решить некоторые проблемы организма.

Он сумел найти некий угол неподалеку от общежития, облегчил нужду, и затем позавтракал. «Нет, надо делать туалеты, — решил он, — так мучаться каждый день. Да и вся округа в дерьме окажется».

— Как у нас со жратвой? — Спросил он у Марины Косолаповой, учившейся у них аж на пятом курсе, случайно оказавшейся в городе во время педпрактики и теперь занявшей место хозяйки кухни.

— Дня на два хватит, — прикинула она, — потом придется экономить. Крупы хватит дней на пять.

— Опять по городу бегать, — подтвердил Дима. — Придется тебе этим заняться. Займешься?

У Володи имелось большое желание перевалить должность интенданта на другого брата-историка. Что он, в самом деле, затычка к любой дырке. Чуть что — сразу Володя да Володя.

— Надо Володь, — попросил его Дима, — кто кроме тебя?

— Может, зря мы мучаемся? — Тихо спросил Володя. — Государство какое-то создаем. Ведь проще же собрать людей и увести из города.

— Ты думаешь легче? — Вопросом на вопрос ответил Дима, который сам выражал накануне сомнения.

Володя только вздохнул.

— А ты заметил, как мы с тобой изменились? — Спросил он. — Давно ли пустяками занимались — с лекции удрать, бутылку подшибить, пожрать чего-нибудь.

Володя вспомнил свою недавнюю любовь. Она, кажется, осталась в общежитии. Или нет? Все забыл.

— Судьба такой, — почти беспечно ответил Дима, не желавший рассуждать на эту тему. Он не признавался себе, но ему понемногу начинала нравиться такая жизнь. Если вернуться к прежнему невозможно, так почему бы не найти подходящую жилплощадь. Володе он не стал ничего говорить. Пусть сам придет к такой мысли. Он резко сменил тему разговора: — Как, интересно, там товарищ подполковник поживает?

Володя, в суете нескончаемых хлопот как-то подзабывший о нем, недоуменно уставился на Диму.

— Ты думаешь, имеет смысл его посетить? — Кисло спросил он. Общаться с умным и деятельным ментом, который наверняка придумает им новую работу, не хотелось. — Безматерных, если понадобиться, сам найдет нас.

— Имеет! — Решительно ответил Дима. — Он сейчас наверняка самый главный начальник в нашей деревне и порывать с ним не стоит. Нам жить надо? Надо! Вдруг удастся что-нибудь у него вырвать.

— Вот это навряд ли, — усомнился Володя. Дима прав. Он и сам подумывал о визите в ГОВД. Только как неохота туда идти!

— Все равно сходим, — уперся Дима. — Много времени визит вежливости не займет. Все равно больше не к кому. Я попытался ректора найти.

— И что?

— Охранник, не знаю с какого счастья сидящий на вахте, сказал, что весь ректорат отправился из города, пытаясь навести порядок среди бегущих студентов.

Володя подумал, решил забыть о высоком руководстве и спросил с намеком о насущном:

— Меня ты с какой надобности тащишь к Безматерных? Мне там делать нечего. Буду за тобой как хвост ходить.

— Пойдешь, куда ты денешься, — безжалостно сказал Дима, превратившись из друга в сурового начальника. — Ты мой козырь. Оркобойцев в городе штуки три-четыре, не больше. И еще ты теперь начальник вооруженных сил. Главнокомандующий так сказать.

Володя вздохнул, понимая, что ему не отвертеться. Поход по набитому пришельцами городу без оркобойцы слишком напоминал русскую рулетку. Он обречен на путешествие в ментовку.

В качестве свиты к Безматерных они взяли Мишку. Не в бой же отправляются, чтобы брать полк. За старшего Дима оставил Серегу. Тот не настолько туп, чтобы растеряться при очередном нападении хулиганья.

Город встретил их пустыми улицами и тишиной.

— Такое чувство, словно кто-то смотрит тебе в спину, — поежился Миша

— Целится из автомата, — поддержал его Дима.

— Это у вас психика играет, — ухмыльнулся над их слабостью Володя. Он был зол на Диму и не упустил возможности проехаться по его поводу.

Здание ГОВД выглядело, как и остальные дома, пустым.

— Неужели все ушли? — Встревожился Дима. Он не очень-то жаждал встречаться с ментами, но их уход означал, что они остаются один на один со всеми орками и бандитами города.

Парадная дверь управления тихо распахнулась и оказавшийся в дверном проеме омоновец приветливо махнул рукой.

— Ух! — Облегченно выдохнул Дима. — Повезло.

Они не стали дожидаться вторичного приглашения и прошли в двери. На входе дежурил Павел Петряев, знакомый Володи по схватке в больнице. Формальностями с пропусками и вызовом дежурного по ГОВД он мучаться не стал.

Интересно другое. Менты спрятались! Володю это так насмешило, что он не выдержал и прыснул, замаскировав смешок кашлем.

— Смотри, не заболей, — заботливо сказал Петряев. Подумав, он добавил: — хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Понял все-таки омоновец мысль студента.

— Безматерных у себя? — Поинтересовался Дима, выждав, пока мент успокоится. На уровень его интелекта ему было наплевать.

— У себя, — откликнулся Петряев. — Дорогу знаете? Тогда шагайте, провожать не буду.

— Я, пожалуй, здесь останусь, — внезапно сказал Миша, — что мне с вами делать. У вас свои дела, у меня свои делишки.

Дима с Володей переглянулись.

— Как хочешь, — согласился Дима. — Только не исчезай.

На пути к замначальнику Володю ожидал большой сюрприз. На одном из поворотов извилистого коридора, он неожиданно столкнулся с Мариной.

— Ты откуда? — Удивился он.

Марина была удивлена не меньше его.

— Вас случаем не арестовали?

Володя многозначительно покачал секирой.

Марина ехидно улыбнулась, вновь превратившись в злючку-медсестру.

— Таких крутых парней кто сможет арестовать.

— Так ты не сказала, как здесь оказалась, — напомнил ей Володя.

— Знаете что, — вмешался в их разговор Дима, — вы, пожалуй, здесь постойте, а я зайду к Безматерных.

Володя, знавший насколько Дима нуждался в его поддержке при разговоре с Безматерных, благодарно ему кивнул. Как-нибудь сквитаются потом.

Марина проводила студента длинным взглядом и спросила:

— А куда мне деваться? В городе паника, народ бежит. Бандиты появились. Двое ко мне пристали, хотели изнасиловать. Но я им, — Марина усмехнулась, — показала, как поступают девушки при нападении на них. А потом пришла в милицию проситься на работу.

— Они хоть в живых остались? — Володя улыбнулся. Никакой жалости к незадачливым насильникам у него не было.

— Не знаю. Побежишь их спасать?

— Боже упаси, Мариночка, — Володя, на которого нашло шутливое настроение, изловчился и поцеловал ее в щеку.

— Так, — деловито сказала Марина, — еще один.

Он взяла его за руку, словно для рукопожатия. Володя не сразу понял, зачем ей нужен такой знак близости. Но девушка знала, что делала. Она медленно, но настойчиво принялась выкручивать ему руку. Не будь Володя ужаленный орком, он оказался бы пострадавшей стороной. Никакой возможности оказать сопротивление стальным тискам Марины у обычного простого смертного не было. Оставалось только громко поносить бабскую эмансипацию и жалеть о собственной слабости. Но Володя тоже не с луны свалился. Дав Марине немного позабавиться и слегка выкрутить ему руку, он затем без видимых усилий вернул свою руку в исходное положение и принялся сам выкручивать ей руку.

Марина закусила губу от напряжения. Но до студента ей было далеко. Володя, словно она не получила от орка могучей силы, продолжал спокойно выкручивать руку.

— Пожалей меня, — еле слышно прошептала Марина.

Володя представил, насколько пострадало ее самолюбие от просьбы, и отпустил руку. В награду он умудрился поцеловать ее в губы. Марина, не ожидавшая такого перехода от борьбы к дружбе, лишь растеряно моргнула.

— Что бы с тобой сделать? — Задумчиво спросила она, оглядывая коридор, словно выискивала нечто, подходившее для нанесения удара по наглому студенту.

— Мариночка, — притворно испугано завопил Володя, — пожалей наглеца, я больше не буду!